Фронт без линии фронта

немецкий шпион, много лет проживший в нашей стране.

Что касается Владика, то в тетради Максима появилась уверенная запись:

"Владик Корецкий, он же Заремба,-- агент гестапо".

Немецкая военная разведка "Абвер" была очень опытный, коварный и

предусмотрительный противник. "Абвер" мог заслать своего человека в чужую

страну и только через много лет, когда положение шпиона становилось

достаточно надежным и прочным и никому уже в голову не приходило подозревать

его в чем-либо, дать ему задание активно включиться в работу. И когда немцы

оккупировали нашу территорию, естественно, что мы столкнулись со многими

неожиданностями. Люди, которые, казалось бы, ничего общего не могли иметь с

нашим врагом, оказывались в его рядах. Их было не много, но зато они были

очень опасны.

Я представляю, как удивились честные советские люди, жившие в Умани,

когда вслед за передовыми немецкими частями в городе появился их земляк --

солидный, уважаемый инженер-мукомол Антон Иванович Мильчевский, к которому

гитлеровские офицеры почтительно обращались "майор Миллер". Этот человек был

разоблачен чекистами еще в 1936 году как немецкий шпион. Но полностью вся

деятельность его выявлена не была. Он бежал в Японию, оттуда перебрался в

Германию и во время второй мировой войны возглавил один из разведывательных

пунктов генерального штаба гитлеровской армии. С ним-то и предстояло Максиму

вести невидимую дуэль.

Не надо думать, что на оккупированной территории немецкая разведка

афишировала свою работу, что, скажем, у входа в ее учреждения висели вывески

или, на худой конец, стояли вооруженные часовые. Нет, гитлеровские шпионы

даже у себя дома зачастую использовали для своей черной работы всякого рода

прикрытия -- всевозможные фирмы, магазины и квартиры.

...На очередной встрече с Максимом Евгения Бремер предупредила его:

– - В Киеве работает некий Миллер, крупный руководитель военной

разведки.

– - Откуда это известно?

– - Сушко передает. Мария Васильевна Сушко, пенсионерка, старая

коммунистка, из-за болезни не могла эвакуироваться. Бремер привлекла ее для

работы в группе Максима. Это была рассудительная, трезво оценивавшая

события, не боявшаяся никаких трудностей и опасностей подпольной работы

женщина.

– - Очень интересно, -- сказал Кудря, -- пусть Мария Васильевна опишет

внешность этого Миллера, достанет адрес.

Через несколько дней Максим знал, что Миллер высокого роста, седоватый,

лет пятидесяти, одевается в солдатскую шинель, по-русски говорит без

акцента. Ад

рес? У него было сразу три адреса, и один из них -- Кузнечная, 4/6.

Опять Кузнечная!

– - Помните тот серый дом, куда привел вас Корецкий?-- спросил Кудря у

Марии Ильиничны.
– - Вы должны поселиться в нем.

Задание было сложным. Попасть в этот дом было не легче, чем в атомное

ядро. И не только потому, что "ядро", а точнее, змеиное гнездо, в которое

наметил проникнуть Максим, было защищено хитроумнейшей системой запоров и

отталкивало все и вся, что казалось чужим, а в основном потому, что в Киеве

были тысячи домов, а проникнуть надо было именно в этот, что сразу вызывало

подозрение.

Решено было обратиться к знакомой немке Зауэр. Вместе с Марией

Ильиничной Зауэр пошла к управдому.

– - Я вас очень прошу, -- обратилась она к нему,-- помогите моей

приятельнице устроиться. Ведь в доме есть свободные квартиры.

Управдом, хотя и раболепствовал перед немцами, не соглашался.

– - Я вас отблагодарю,-- шепнула Мария Ильинична и положила на стол

конверт с деньгами.

Прикинув на глаз толщину пакета, управдом обещал подумать.

Первый шаг был сделан. Второй шаг Мария Ильинична сделала, когда зашла

в просторный кабинет начальника жилищной управы Киева Скоротынского. Он

встал из-за стола, и церемонно поклонившись, поцеловал ее руку.

– - Рад, что мы снова встретились. Чем могу служить? Они поговорили о

знакомых, о последних городских

новостях, о том, что с работой трудно и с квартирой тоже нелегко. И тут

Мария Ильинична дала понять, что за взятку все же можно достать квартиру.

– - Как? -- заинтересовался Скоротынский,--где? И он заставил ее

рассказать все.

– - У честной украинки вымогают деньги!--шумел Скоротынский.-- Я не

позволю этого у себя в районе.

Он хотел показать перед ней свою власть, подчеркнуть, что он тоже

что-то значит.

– - Управляющего домом 4/6 по Кузнечной, -- распорядился он по

телефону,-- немедленно снять с работы. Да, я уже подобрал кандидатуру...

И в тот же день немец, шеф управления, подписал бумагу, которой Мария

Ильинична Груздова назначалась управляющей домом 4/6, по Кузнечной улице.

Не успела еще она как следует обосноваться на новом месте, как там уже

появились радиоприемник, оружие, пишущая машинка, листовки. Стесняться

особенно было нечего -- они получили в свое распоряжение самую безопасную в

городе квартиру. Во всяком случае, так они считали.

Каждый день Максим приходил сюда и, устроившись поудобнее у окна,

наблюдал за всем, что происходило во дворе. А интересного для разведчика

здесь было много.

Приезжали с фронта крытые автомашины с людьми в гражданской одежде.

Быстро поднявшись по лестнице, они проходили в квартиру Миллера. Это были

его агенты. Уходили они обычно с наступлением темноты. Но не все: Миллер

круто обращался со своими агентами и порой, заподозрив их, зверски пытал.