Фростпанк

Что творится снаружи, понимали все. Управлять этим ветром и снегом, как обычным ненастьем, нечего было и думать. Нет — это война. Война человека и природы. Однако плясать, пировать и веселиться, назло буйству вьюги британцы вполне могли. Рыжие отсветы огня зловеще мерцали на разгоряченных лицах. Они Лондонцы. Они устоят.

Даже Бэйлиш пришёл взглянуть на бои. Ведь даже у слуг и аристократов порой кипит кровь к первобытному азарту.

Биф отхлебнул из кружки. Пойло было «хорошим», ему даже удалось слегка поморщиться.

— Новости?

— Экспедиция из Дойчланда вернулась, сэр. Они уже спускаются в город.

— Много-ли с ними людей? — громче, чем собирался, спросил Биф, чтобы Бэйли сумел расслышать его за шумом восторга от драки.

— Двадцать три человека, сэр. Не считая группы Фрида!

— Ещё работники на лесопилку… Что с группой Обрайта? Их пока не видать?

— Нет, сэр! — сказал Бэйли прихлебывая горячий напиток. — Нам остаётся надеятся лишь на господа…

***

Наутро свинцовое небо низко нависло над землей, а ртуть термометра показывала необычные для этого времени года двадцать градусов ниже нуля. Но это тепло не радовало. Ветра не было, угрюмые, неподвижно висящие облака предвещали снегопад, а равнодушная земля, скованная зимним сном, застыла в спокойном ожидании.

В восемь утра сирена страшно загудела. Мгновение вчерашнего спокойствия и азарта развеялось словно тонкая струйка дыма. Обреченные люди несмотря на усталость и голод отправились на работу, ведь только кропотливый ежедневный труд даст шанс создать место, в котором можно не просто выживать, но и жить полноценной жизнью.

Группа учёных трудилась не покладая рук изобретая новые чертежи и схемы. Теперь, когда первые паровые центры запыхтели у лесопилки и шахты, работать стало куда легче. Получая энергию генератора, паровой центр создавал дополнительную тепловую зону поменьше вокруг себя. Эти маленькие копии Тепловой башни воистину надежда на выживание на окраинах города, где каждый день кипит исполинская работа по добыче железа, древесины и угля в толще льда.

— Слушай, Джими! — окликнул друга Брокс, взвалив на плечо мешок с углём.

— Ну…

Товарища мучало похмелье. Он с трудом загружал увесистые мешки на паровую машину.

— Вот скажи мне, Джими! Роб вчера набил морду Фритчу, так?

— Ну… и? — протянул Джим.

— Вот я и говорю — кто не знает Роба «Туши свет»? Он же с детства занимался боксом!

— И…

— И я спрашиваю — кто не знает Фритча «Меткий глаз»? Ведь он потомственный военный и стрелок! И скажу тебе довольно меткий сукин сын! У Фритча не было шансов! — заявил Брокс решительно. — Но в дуэли он точно б уделал Роба. — Он закинул ещё мешок. — Где справедливость в этом мире…

— Ты слеп как тот крот! — прервал его Джими. — Справедливость губернатора заключается в том, что Фритч может в любой момент попытать удачу снова. Если же Биф был бы на стороне Фритча, то Роб мигом оказался бы на том свете. Его песенка была бы спета, а мы лишились бы ещё одной крепкой руки. А теперь заткнись и иди к черту!

— Джими!

Джи гневно обернулся к Броксу, но тут же ему стало радостно. Напарник указал на вершину стены. У парового лифта толпились люди.

— Это же Олбрайт! Олбрайт вернулся…

Глава 2 Лондонцы

Нас было всего пятьдесят человек. Горстка выживших жителей Лондона.

За время пребывания в Морозных землях мы всё-таки сумели найти в себе силы, чтобы бороться за жизнь там, где казалось бы выжить невозможно. Я использовал последнее уцелевшее Паровое ядро, чтобы разжечь Генератор. И теперь, когда рукотворное чудо вновь запылало жарким огнём, в каждом из нас теплится надежда…

Однако, каждый понимал, что это только начало. Мы работали не покладая рук. Замерзали, строили, умирали от обморожений и болезней. Коллективный труд нашего города вновь заложил основу, где закон и права человека на жизнь в новом мире обрели характер. Первые дома, лазарет, палатки, кухня, шахта, лесопилка и литейный завод — всё это лишь начало нашего будущего!

Удивительно, но всё это стало возможным благодаря Маяку. Это необычное приспособление, которое лучше всего описывается как привязанный воздушный шар с лёгким маяком и смотровой площадкой, прикрепленными под ним. Он функционирует и как наблюдательный пост, и как маяк, обследуя окружающие земли. Словно светоч, сияющий во тьме он привлекает блуждающих скитальцев, доставляя ресурсы и людей в наше быстро растущее селение…

Спустя две недели, несмотря на болезни и потери нас собралось почти две сотни.

Совсем недавно мы узнали о городе американцев. Группа Олбрайта отправилась на восток, чтобы подтвердить слухи и главное обьединить усилия в борьбе за выживание. Многие лелеяли надежду на успех… К сожалению слишком многие…

Прошлой ночью, когда полная луна и звезды, казалось, мерцали в знак одобрения, один наш экспедиционный отряд вернулся. Наутро вернулся и Олбрайт… Он достал исключительно ценный механизм… но то, что он рассказал…

19 июля 1832 года

Страх — могучая сила. Он может любого из живущих свести с ума. Страхом можно управлять. Страх можно и породить.

Биф был восхищён.

Когда Нью-Бэлфаста достигли вести о прибытии первой экспедиции, он решил, что теперь-то, начнёт, наконец, новый этап развития города несмотря на усилившийся мороз. Новые достижения Научного центра послужили причиной тому, что все, хоть как-то умеющие владеть гаечным ключом и молотком, вплоть до женщин, отправились на строительство Угледобытчика и первых жилых домов. Закачивая воду под давлением в подземные месторождения угля, угледобытчик вымывает ценный ресурс на поверхность, а замена палаток на деревянные утеплённые хижины, позволит жителям сохранить здоровье даже в том случае, если столбик термометра вновь опустится ниже 30.

«Мы справимся… но голод и болезни всё ещё остаются первостепенными проблемами.»

В Научном центре кипела работа. Семёрку опытных учёных и инженеров пополнили три чопорных немца, доставленные из аванпоста на севере. Никогда ещё Биф не видел такой точности и аккуратности на рабочем столе. В голову тут же пришел довольно известный анекдот о немцах, но Додсон благоразумно удержал его при себе.

Худощавый учёный смерил Бифа пристальным взглядом.

— Вы рассмотрели мое предложение, герр Губернатор? Кладбище за пределами города похвальное решение. Но ми здесь все рискуем оказаться на кладбище, если не примем должные меры.