Фрося. Часть 6

– Мама Фрося, какая ты возбуждённая, хоть два слова скажи, как прошла ваша встреча со старым другом.

– Танюшка, разве в двух словах опишешь.

– Понятно, можешь не продолжать. У меня в холодильнике есть целая селёдочка, остались котлеты по-киевски, можно будет разогреть, заеду в коммерческий магазин, подкуплю колбаски и свининки на жарёнку.

– Нет, Танюха, свинину не надо... и, пожалуй, колбасу тоже не надо.

Фрося поняла, что невестка обескуражена, но она хорошо помнила раввина Рувена и его смех, когда она привезла из Постав на бат-мицву Ани продукты со своего хозяйства.

– Танюшка, не задавай пока никаких вопросов, потом тебе всё объясню, это я на всякий случай, устраиваю за своим столом еврейский кашрут, чтобы не попасть впросак.

– Так, нет проблем, заеду на рынок и куплю курицу.

– Девочка моя, как мне с тобой хорошо, если сподобишься, прикупи шпротиков, лимончиков и квашеной капусты. Да, чуть не забыла, что-нибудь запить, лимонада или ситро.

– Можно и лимонад, но лучше куплю ещё клюквы и заделаем морсику. Пойдёт?

– Ещё, как пойдёт, поторапливайся, гости должны прибыть в районе четырёх.

Фрося не сидела сложа руки в ожидании невестки. Она носилась по квартире с пылесосом и влажной тряпочкой и старательно стирала пыль с мебели и других предметов. Вытащила на середину зала стол-книжку, разложила и застлала скатертью. Определила водку в морозильник, шампанское в холодильник, сбегала в гараж и подняла наверх с десяток баночек закаток со всякими вкусностями её руками, на зиму и только тогда появилась Таня.

– Танюха, уже третий час, надо пошевеливаться.

– Мамочка, ты меня удивляешь, я такой тебя давно не видела, а может быть, и вовсе никогда ты не была такой в моём присутствии. Тихо, тихо, не нервничай, куриному бульону вариться самое большое пол часа, а окорочка сейчас замаринуем и поставим в духовку, затем, приготовим клюквенный морс и поставим охлаждаться на балкон. Не волнуйся ты так, к четырём всё будет готово.

Всё получилось, как и говорила Таня, к полчетвёртому только окорочка продолжали запекаться в духовке на маленьком огне, а стол уже ломился от холодных закусок. Невестка ни о чём не расспрашивала свекровь, хотя раз за разом кидала в её сторону полные удивления взгляды. Ещё больше её поразило, когда Фрося удалилась в свою спальню и долго оттуда не выходила, а появилась только тогда, когда раздался звонок в двери и она бросилась её открывать. На пороге стоял Валерий Иванович собственной персоной, держа в руках, в хрустящем целлофане букет красных роз.

– Фросенька, а мой сюрприз уже на месте?

– Проходи, проходи, Танюшка, поухаживай за своим прежним боссом и проводи его в зал, а я подушусь и к вам присоединюсь.

Фрося, застыв с губной помадой в руках у зеркала, снова увидела, смотрящие на неё глаза, горящие сапфировым блеском.

глава 30

Стрелки на часах перескочили четырёхчасовую отметку и медленно поползли по циферблату, Марка с гостем так и не было. Карпека, глядя на шикарно обставленный стол, истекал слюной и уже несколько раз обращался к Фросе с предложением, накатить по маленькой, тогда и ждать будет веселей. После того, как прошло полчаса ожидания и, тягостная атмосфера за столом дошла до эмоционального взрыва, Валерий Иванович зароптал:

– Фроська, да, плевал я на все сюрпризы в мире, давай я накачу стаканчик и поеду домой, у таксиста прикуплю бутылёк и с Галкой посидим интилигентненько под телевизор...

В этот момент раздался долгожданный звонок в двери, и Фрося устремилась в прихожую. С запахом мороза и хорошего мужского одеколона в квартиру вошёл Марк, а следом переступил порог щупленький не высокий мужчина, по внешнему виду, чем-то напоминающий её Семёна, да, и по возрасту ненамного старше. Марк обнял Фросю, чмокнул её в щёку и вручил объёмный пакет с подарками:

– Фросенька, это Леон, прошу любить и жаловать, подарки рассмотришь попозже.

И, повернувшись к иностранному гостю, заговорил на английском. Когда-то Фрося по рекомендации Марка взялась была за изучение этого языка, но за последние годы он испарился из её мозгов, а точнее, кое-что она понимала, но произнести не могла ни слова. На приветствия и улыбки американца, она только что и могла, бесконечно повторять одно слово благодарности. Чтобы быстрей скрасить неловкость, возникшую при встрече, Марк взял под локоть иностранного гостя и повёл в зал, из которого навстречу им, выходил, опираясь на палочку Карпека.

– Ба, вот это действительно сюрприз, стоило ради этого столько времени сохнуть возле обильного стола!

Мужчины крепко обнялись.

– Валера, Валерочка, как я рад тебя снова видеть. Я ведь перед тобой за Фросю в неоплатном долгу.

– Марик, какие долги, ты мне подарил возможность, обрести самого надёжного и доброго друга.

Мужчины стояли обнявшись, и хлопали друг друга по плечам, забыв обо всех окружающих. Фрося, наконец, не выдержала:

– Ну-ну, вы тут не одни, давай Марик будем знакомить и знакомиться.

Мужчины, смеясь, разомкнули объятия.

– Валера, это Леон, мой американский деловой партнёр, отличный человек...

И начались рукопожатия, улыбки, смешки неловкости и не привычно для этой квартиры зазвучали слова на английском языке, с ролью переводчика успешно справлялся Марк. Тем временем, Фрося заскочила на кухню и сорвав с Тани передник, потащила её знакомиться с гостями. От смущения молодая женщина покраснела и потупила глаза, протянув руку для знакомства Марку.

– Девушка, подними глаза, дай посмотреть на избранницу Семёна, с которым я был очень хорошо знаком, он даже мне родственником приходится.

Таня распахнула свои пушистые ресницы и одарила гостей яркой зеленью глаз.

– Я про вас тоже много слышала от мамы Фроси.

– Хорошего?

Марк улыбался, зачарованный красотой молодой женщины.

– Всякого...

И, Таня улыбнулась в ответ. Все расселись за столом, улыбаясь и подшучивая друг над другом, американский друг Марка явно не вписывался в компанию. Карпека уверенным движением взял в руку, стоящую на столе водку и глянул на Марка:

– Что, дружбан, водочки... или по-прежнему предпочитаешь армянский коньячок?

– Водочки Валера, водочки, в Америке русские становятся такими патриотами, что диву даёшься, даже майки носят красные с серпом и молотом и с аббревиатурой СССР.

Кроме Марка с Карпекой, все чувствовали себя неловко за столом, камнем преткновения стал языковый барьер, а старые друзья, очарованные встречей будто бы и забыли о других присутствующих, провозглашая и провозглашая пафосные тосты. Смущённо улыбающийся Леон каждый раз чокался с разошедшимися друзьями, но отпивал только глоток из своей единственной налитой ему рюмки водки, почти не прикасался к закускам и изучающим взглядом посматривал на всех присутствующих. Фрося не выдержала: