Фрося

будет порядочная пачка.

Утром зайдёшь сюда и мы ещё с тобой поговорим... Правильно тебе сказал твой ксёндз,

евреи не ограбят, если только немного обманут...

Так вот, тебя не обманут, а просто высчитают комиссионные, никто же не будет делать

ничего даром. Это же не детей еврейских спасать, рискуя собственной жизнью...
–

Он ласково и тепло посмотрел на Фросю.

Фрося отвернулась и спрятала в бюстгальтер золото.

Равин написал и сложил записку, протянул ей, заметив, что адрес написан на этой же

бумаге:

– А теперь, девочка моя, скажи, а ты знаешь, как фамилия Меира и Ривы, если нет, то

узнай обязательно у себя в Поставах, напишешь мне, я завтра дам тебе свой адрес, думаю,

что тебе ещё придётся сюда приезжать.

Что-то непохоже, что скоро наладится нормальная жизнь при советах...

глава 36

Выйдя из синагоги, Фрося быстро отыскала нужный ей адрес и постучала в двери

квартиры.

Скоро она услышала шаркающие шаги и шелестящий голос, который что-то спросил на

непонятном языке.

Фрося не растерялась, сказала, что она от раввина Рувена, что у неё для Соломона от него

записка, дверь тут же открылась.

Согбенный старичок с пушком редких седых волос на голове пропустил её во внутрь

квартиры, обставленной такой же старой мебелью, как её хозяин.

Он показал ей на скрипучее кресло, предложил присесть, а сам сел напротив, достал

массивные очки, стал читать записку, поданную ему Фросей.

Прочитав наверно десять раз, снял очки, посмотрел вылинявшими глазами на молодую

женщину и спросил:

– Ну, и где?...

– Что где?...

– Мадам, ви пришли мне мозги морочить или дело делать?...

Тут Фрося догадалась, рассмеялась, отбежала в прихожую, достала золото и вернувшись,

положила на протянутую ладонь старика.

Тот опять надел очки, стал внимательно рассматривать брошь, а затем чуть коснулся

взглядом монеты.

Сняв опять свои очки, Соломон поднял глаза на Фросю:

– Детонька, я сейчас уйду, мне эти вещи надо показать кое-кому... А кому, это тебя не

касается, может уже сегодня я принесу тебе и гелт, ты не знаешь, что такое гелт?! Голд -

золото, а гелт - деньги.

Там на кухне ты найдёшь, что тебе покушать.

У меня нет гойской еды, но и от курочки тебя надеюсь, не вырвет. Есть там сыр, масло,

даже парочка яиц, в общем, что найдёшь, то и кушай...

Вам можно кушать мясное с молочным, нам нельзя, хотя, если честно признаться, я себе

это иногда позволяю.

Я, деточка, так наголодался во время войны... но не будем вспоминать плохое, и Рувену не

говори, что я нарушаю кашрут, я всё равно скажу, что ты обманываешь.

Да, там на кухне есть и хлеб, а ещё пирог. Ох, какой пирог, мне вчера Бася принесла!

Бася, это моя дочь, да, будут продлены годы её жизни.

Иди сюда, в этой маленькой комнате стоит кровать, в шкафу возьмёшь чистое бельё,

можешь ложиться отдыхать. А я пойду, время нечего попусту тратить на разговоры с

тобой...

Фрося с аппетитом покушала предложенную ей старым Соломоном еду, напилась чаю,

приняв предложение старика, постелилась, разделась и провалилась тут же в сон.

Когда она проснулась, уже было утро следующего дня.

Фрося подскочила, как ужаленная и заметалась по маленькой спаленке.

Одевшись и выйдя наружу, увидела старика сидящего в своём излюбленном кресле, как

будто вчера он никуда и не уходил:

– Ах, выспалась девонька, сделай нам чаёчка, позавтракаем и можешь отправляться к

Рувену, он написал, что ждёт тебя с утра.

На вопрошающий тревожный взгляд Фроси, он ответил:

– Не беспокойся, всё в порядке, хорошие вещи и хорошие за них дали деньги.

Всё остальное узнаешь у Рувена, мы своих не бросаем, а ты наша, ты наша девонька...

– прошелестел взволнованно старый Соломон.

Фрося вышла из квартиры Соломона в приподнятом настроении, размахивая холщовой

сумкой, в которую старый еврей сунул копчёную курицу, кусочек масла и остаток так

понравившегося ей вчера пирога.

Он также вручил ей видавший виды потёртый кошелёк:

– Девонька, там немного денег тебе на дорогу и на расходы по мелочам.

Всё остальное тебе расскажет Рувен, ты поспеши к нему, он уже ждёт.

Фрося тепло распрощалась со старым Соломоном и он заверил её, что она может всегда

останавливаться у него без стеснения:

– Девонька, если надо будет опять продать голд, старый Соломон тебе всегда поможет и

сделает для тебя хороший гелт...

Через несколько минут Фрося уже стучалась в боковую дверь синагоги, ей тут же открыл

Рувен, заведя в комнату, усадил её за стол и начал говорить:

– Так вот, моя девочка, твои вещи мы хорошо продали, но деньги ты получишь уже только

в Поставах.

С тобой поедет один из наших - молодой человек, который тебе их передаст уже там на

месте.

Это большие деньги и мы опасаемся, что бы тебя не ограбили лихие люди, а таких сейчас

много.

А теперь о главном, мы нашли кое-кого, кто знал твоего врача и его жену, их корни из

Литвы, потом родители отправили сына учиться во Францию, а уже оттуда он вместе с

молодой женой остановился в Поставах, решил обрести там хорошую практику и

вернуться потом обратно в Литву, но потом вошли советы, а потом вскорости началась эта

проклятая война, а дальше ты уже знаешь больше нашего.

Фамилия их Янковские.

А теперь слушай ещё более важные вещи, Меир, к сожалению, погиб в Минском гетто, а

Рива уцелела, её видели здесь в Вильнюсе в сорок пятом, но все её родственники погибли