G.O.G.R.

Они изумились друг другу.

– Я же тебе сказал в райотделе дежурить, – удивлённо протянул Пётр Иванович.

Сидоров вкратце рассказал, в чём дело.

– Он точно, сюда зашёл? – спросил Серёгин.

– Ага.

– Странно, я не видел... Вот что, я выследил квартиру Гарика. Нужно его хватать. Он по телефону заказывал билет на самолёт. На завтра.

– А как? – поинтересовался Сидоров.

– Вызываем Самохвалова, как же ещё...

Гарик жил на девятом этаже, оцеплять дом и караулить у окон не требовалось. Поэтому Серёгин вызвал только троих спецназовцев и командира подразделения лейтенанта Самохвалова. В квартире Гарика милицию встретила запертая железная дверь.

Гарик был дома. После встречи с Додиком его мучила бессонница. Он ворочался в постели, то и дело, вскакивая, чтобы проверить, хорошо ли закрыта дверь. Услышав звонок, Гарик от страха залез под кровать. Он думал, что это – киллеры, посланные шефом, чтобы убить его. Гарик решил притвориться, что его нет дома. Когда же за дверью раздалось:

– Откройте, милиция! – Гарику стало не так страшно: его жизнь была в безопасности. Но вылезать из-под кровати он не спешил. Серёгин за дверью долго ждал ответа, и, не дождавшись его, сказал:

– Ломайте дверь!

Спецназовцы отжали дверь домкратом и сняли её с петель. Свет был выключен. Серёгин нащупал в прихожей выключатель. Евроремонт и дорогая мебель свидетельствовали о достатке. Хозяина квартиры нигде не было видно. Только когда заглянули в спальню, нашли его под кроватью. Через несколько секунд пыльный и дрожащий от страха, Гарик в пижаме стоял посреди комнаты.

– Вы арестованы, гражданин Белов, – сказал Серёгин. – Одевайтесь.

Гарика привезли в райотдел и закрыли в обезьяннике, а Серёгин с Сидоровым, усталые, пошли домой.

====== Глава 28. Чем чёрт не шутит... ======

Утром Гарик сидел напротив Серёгина, таращил глаза и всё время повторял, как заведённый:

– За что?

– Гражданин Белов, скажите, для чего вы просили гражданина Ведёркина угонять машины?

– Какие машины? – Гарик всё ещё пытался убедить Серёгина в том, что он ничего не знает.

– Старые, поцарапанные, не привлекающие внимание машины, зачем?

– Не знаю я ни про какие машины. Вы, наверное, ошиблись, я… Я вообще, не понимаю, чего вы от меня хотите? – запищал он срывающимся фальцетом.

– Сидоров, приведи-ка Ведёркина, – сказал Серёгин.

Сидоров вышел, и через несколько минут появился, ведя перед собой Ведёркина. Ведёркин старался не смотреть ни на Гарика, ни на Серёгина.

– Стёпка… стукач! – прошипел Гарик и поднялся, было со стула, но Сидоров его снова усадил.

– Ну что, это тот Гарик? – спросил Пётр Иванович у Ведёркина.

– Да, да это – он, – подтвердил Ведёркин, а потом, обратившись к Гарику, запричитал:

– Гарик, тебе лучше сознаться, лучше рассказать… пожалуйста, так будет лучше…

– Ну, так для чего вы просили Ведёркина угонять машины? – повторил вопрос Серёгин.

– Я не могу сказать, – заскулил Гарик. – Они меня убьют… Шеф и так уже хотел меня убрать, а если… Если я вам проболтаюсь, то я не знаю, что со мной будет…

– Не бойтесь, не убьют, – сказал Пётр Иванович. – Здесь, в милиции вы под защитой закона. Можете всё рассказать.

– Ладно, хорошо, расскажу, только… я, правда, в безопасности?

– Правда, правда. Так, для чего вам понадобилась машина?

– С помощью этих старых развалюх люди шефа проворачивают свои дела.

– Какие дела?

– Козлов убирают, а потом бросают машину, где попало.

– Каких ещё «козлов»? – спросил Серёгин.

– Я не знаю, там что-то с бизнесом каким-то связано.

– С нефтебизнесом, – уточнил Пётр Иванович. – Все ваши убранные «козлы» были весьма влиятельны в этой сфере. Кто такой шеф? Фамилия, приметы, адрес?

– Я не знаю, что у него за фамилия. Просто – шеф. И всё.

– Хорошо, приметы?

– Я его никогда не видел. Он по телефону приказывает. А адреса я тем более, не знаю.

– Ладно, зададим вопрос полегче. Кто такой Додик?

– Какой ещё Додик?

«Опять отпирается!»

– А тот, который разговаривал с вами в пивбаре «Корчма». Я тогда сидел прямо напротив вас, – сказал Пётр Иванович. – У меня даже был диктофон. Я записал ваш разговор.

Пётр Иванович вытащил из ящика стола диктофон и включил запись. Когда плёнка кончилась, следователь в упор посмотрел на задержанного Гарика и повторил вопрос:

– Так, кто же такой Додик?

– Если вы слышали наш разговор, значит, вы должны знать, что со мной будет, если я проболтаюсь. Я ещё жить хочу!

Гарик стукнул кулаком по столу и безнадёжно покачал головой.

– Всё равно я теперь, наверное, труп... – проныл он.

– Ну, я же вам сказал, что здесь вы под защитой закона, – вздохнул Пётр Иванович. – Можете безбоязненно рассказывать всё, что знаете.

– Я их боюсь, – промямлил Гарик, уткнувшись носом в столешницу.

«Ну и плакса!» – отметил стоявший у двери Сидоров.

– На, выпей, – Пётр Иванович налил минеральной воды в кружку и протянул Гарику.

Гарик большими глотками выхлебал воду, отставил стакан далеко в сторону, и, вытерев рот рукавом, произнёс:

– Додик лично знает шефа. Это он всегда передаёт мне его приказы. Всегда. Я – только шестёрка в этом во всём. Таких, как я, полным-полно. Но я их никого не знаю, а Додик знает всех. Если вы его поймаете и расколете, вы сможете накрыть всю эту ужасную банду.

– Насколько я понял, – осведомился Серёгин. – Додик – это кличка?

– Да, – ответил Гарик. – Его зовут Витька. Додин, поэтому – Додик. Только учтите, он очень опасен. Он – киллер. И убьёт любого без сожаления...

– Так, хорошо, – перебил Серёгин. – Что это за «день икс» такой вчера должен был быть?

Ведёркин тоже слушал этот разговор. С каждым словом, которое произносил Гарик, на его лице всё яснее проявлялся испуг. После того, как Пётр Иванович спросил про «день икс», Стёпа подскочил и, размахивая руками, закричал:

– Пожалуйста, я должен позвонить маме, сказать ей, где я! Она волнуется, пожалуйста!