Ганс

Я говорю ей правду. Что я хорош в том, что я делаю. Но если бы они напали на мой дом с достаточным количеством людей, когда я их не ждал, я мог бы умереть.

Я говорю ей, что сегодня она, возможно, спасла мне жизнь.

И что я бы отдал свою жизнь, чтобы защитить ее.

И мне приятно ей это сказать.

Приятно поделиться своей историей.

Приятно снова довериться кому-то.

ГЛАВА 80

Кэсси

Поднеся руку к его щеке, я наклоняюсь вперед и нежно прижимаюсь губами к его губам. «Ты хороший человек, Ганс».

Он качает головой, но я снова его целую.

«Ты можешь делать это нетрадиционными способами, но ты делаешь мир лучше».

Его темные глаза пристально смотрят в мои. «Я убил много людей, Кассандра».

«Я убила одного сегодня ночью». Я откидываю голову на подушку и пожимаю плечами. «Некоторые люди заслуживают смерти».

Ганс наблюдает за мной. Как будто действительно наблюдает за мной.

Я привилегированная девушка из пригорода. Я никогда не причиняла никому физического вреда до сегодняшнего вечера. Я никогда не наносила ударов. Никогда даже не давала пощечины. И я никогда не видела трупа, кроме как на похоронах с открытым гробом.

Но я посмотрела достаточно документальных фильмов. Я слушаю новости. Я знаю, что в этом мире есть действительно ужасные люди, которые делают действительно ужасные вещи. И я знаю — я знаю — Ганс не один из таких людей. Он не плохой.

Конечно, согласно приличному обществу, я должна быть гораздо более встревожена всем этим. Тем фактом, что я лежу в постели с человеком, который признался, что убивает, потому что хочет. Что я сегодня ночью отняла жизнь у человека. Что я вполне могу оказаться в опасности и в бегах в ближайшем будущем.

Но что в этом плохого?

Насколько нам известно, мы живем только один раз, и я ничего не деелал со своей жизнью.

Я никого не спасла. Я не вершила правосудие над преступниками.

Я не была несчастна, но и не процветала. Я просто существовала. Искала свою страсть. Что-то, что меня вдохновит.

Мои родители воспитали меня так, чтобы я понимала, что есть последствия наших действий, последствия, с которыми нам нужно столкнуться, когда мы делаем что-то неправильно. И люди, которых убил Ганс… Их ошибки непростительны. Они заслужили свое наказание.

Ганс — их наказание.

А Ганс — моя страсть.

Лежа на боку, лицом друг к другу, я чувствую чувство правильности. Как будто это то место, которому я принадлежу.

Когда Ганс рассказал мне подробности своего прошлого, своей семьи, это разбило мне сердце.

Я не могу исправить это за него, никто не может вернуть его обратно, но я могу быть рядом с ним сейчас.

«Ты хороший человек», — говорю я снова.

Ганс пытается сглотнуть, затем он хватает меня за плечи и заставляет откатиться от него.

Я не сопротивляюсь, потому что чувствую, как он движется вместе со мной. И как только я поворачиваюсь в другую сторону, он прижимается своим телом к моему. Своей грудью к моей спине.

«Моя бабочка». Ганс целует меня в затылок. «Моя девочка». Он обнимает меня за талию. «Мой свет».

Его слова проникают в мое сердце.

«Мой медведь гризли». Я обнимаю его за руку. «Мой мужчина». Я растворяюсь в его теле. «Мой преследователь». Я улыбаюсь.

Сон наконец-то начинает овладевать мной, тяжесть дня тянет меня ко дну, и тут Ганс шепчет еще два слова.

"Моя любовь."

ГЛАВА 81

Ганс

«Я наелась», — стонет Кассандра, откидываясь на спинку единственного стула.

Мы проспали после полудня и заказали еще один раунд обслуживания номеров. Только на этот раз мы ели за столом в углу, а не на кровати. И я заставил Кассандру воспользоваться стулом, пока я просто прислонился к стене.

Если бы я не был так занят ненавистью к сотруднику, который регистрировал нас вчера вечером, я бы попросил номер люкс.

Кассандра уже интересовалась мной, когда думала, что все, что я могу себе позволить, это дешевый, запущенный дом. Поэтому я знаю, что мне не нужно впечатлять ее роскошными гостиничными номерами. Но было бы неплохо подарить ей что-то особенное после вчерашнего.

Я смотрю на то, что осталось от ее клубного сэндвича. «Ты не собираешься его доедать?»

Она прижимает руки к животу. «Он был огромный. Я слишком сыта».

Он был огромный. Я слишком сыта.

Моя кровь закипает, и я перевожу взгляд с ее тарелки на ее лицо. «Это раз, Бабочка».

Ее рот отвисает в негодовании. «Что? Я даже не сделала…» Затем ее губы сжимаются, и она закатывает глаза. «Я говорила о сэндвиче».

«Неважно. Ты все равно это сказала».

Она притворяется раздраженной, но я вижу, как она сдерживает улыбку. «Ты смешон».

«Возможно». Я пожимаю плечом. «Могу ли я доесть?» Я показываю на ее остатки.

Она ухмыляется. «Это все твое, детка».

Мои яйца напрягаются, когда я наклоняюсь и беру еду. «Полтора».

Кассандра громко смеется, а я ухмыляюсь, отправляя в рот последний кусочек ее сэндвича.

На вкус он лучше, чем должен быть. Но это потому, что он ее. Она держала его в руках. Ее рот.

Я слизываю пятно майонеза с кончика пальца.

Думаю, судя по тем немногим совместным трапезам, можно с уверенностью сказать, что моя одержимость ее едой распространяется не только на ее домашнюю выпечку, но и на все, что она ест сама.

Мой взгляд устремляется на крошки на ее тарелке.

Кассандра, похоже, прощает мне многие мои плохие поступки, но слизывать крошки сэндвича с тарелки в отеле — это, наверное, уже слишком.

Я все еще размышляю над этим, когда у меня звонит телефон, принимающий за меня решение.

Я достаю его из кармана и кладу на стол между нами. A1 — Альянс Один, обозначение Неро — заполняет мой экран.

Я отвечаю и включаю громкую связь. «Быстрая работа».

«Мои лучшие ребята работали над этим», — отвечает Неро. И мне интересно, говорит ли он о себе и Кинге. «Итак, мертвый парень — отличный выстрел, кстати».

«Спасибо», — автоматически отвечает Кассандра, а затем закрывает рот рукой.