Гарики предпоследние. Штрихи к портрету

*

Пребывая в уверенном мнении обо всем, ибо тесно знаком, дело славное — в этом затмении величаво прожить мудаком.

*

В порядочности много неудобства, что может огорчать и даже злить: испытываешь приступ юдофобства, а чувство это — некому излить.

*

То, что я вижу, — омерзительно, уже на гибельной ступени, но страшно мне лишь умозрительно, а чисто чувственно — до фени.

*

Утратил я охоту с неких пор вершить высоколобый устный блуд, ведут меня на умный разговор, как будто на допрос меня ведут.

*

Смешны сегодня страхи предка, и жизнь вокруг совсем не та: зло демоническое редко, а больше — мразь и сволота.

*

Черты похожести типичной есть у любви, семьи, разлуки — Творец, лишенный жизни личной, играет нашими со скуки.

*

Мне кажется, что смутное брожение, тревогой расползаясь неуемной, — большое обещает извержение скопившейся по миру злобы темной.

*

Моей мужицкой сути естество, чувствительную совесть не колыша, глухое ощущает торжество, о праведном возмездии услыша.

*

Если б человеку довелось, пользуясь успехами прогресса, как-то ухватить земную ось — он ее согнет из интереса.

*

Не то чтобы одно сплошное свинство цвело везде туземно и приблудно, однако же большое сукинсынство творится потаенно и прилюдно.

*

Пока не уснешь, из былого упрямо сочится звучание, доносится каждое слово и слышится даже молчание.

*

Алкающим света мужчинам, духовных высот верхолазам, в дороге к незримым вершинам обузой становится разум.

*

Я понял, роясь в мире личном и наблюдая свой интим, что не дано сполна постичь нам, чего от жизни мы хотим.

*

С такой осанкой — чисто лебеди (и белоснежность поразительна) — по жизни мне встречались нелюди, что красота мне подозрительна.

*

Порою встречаюсь я с мудростью чистой, ее глубина мне близка и видна, однако для жизни, крутой и гавнистой, она бесполезна и даже вредна.

*

Початый век уму неведом, и всуе тужится наука, но стойкость к самым лютым бедам хотел бы видеть я у внука.

*

Забавно мне, что время увядания скукоживает нас весьма непросто, чертами благородного страдания то суку наделяя, то прохвоста.

*

Слежу с неослабным вниманием, как ровно журчат за столом живые обмены незнанием и вялым душевным теплом.

*

Только выйдя, еще на пороге, при любых переменах погоды ощущаю я токи тревоги, предваряющей смутные годы.

*

Я верю аргументу, постулату, гипотезе, идее, доказательству, но более всего я верю блату, который возникает по приятельству.

*

Вся беда разве в том, что творится вовне? Это вряд ли, ведь было и хуже. Просто смутное время клубится во мне, крася в черное все, что снаружи.

*

Ровесник мой душой уныл и прозябает в мудрой хмурости, зато блажен, кто сохранил в себе остатки юной дурости.

*

Везде, где все несутся впрыть, — моя незримая граница: решая, быть или не быть, я выбрал быть, но сторониться.

*

Судьба у большинства — холмы и сопки, в ней очень редки скалы или горы, зато у всех у нас на пятой стопке — о кручах и вершинах разговоры.

*

Давая вслух оценки фактам, полезно помнить каждой личности, что такт ума с душевным тактом — две очень разные тактичности.

*

Я не боюсь дурного слуха, не страшно мне плохое мнение, поскольку слушаю вполуха и мне противно вдвое менее.

*

Слова пусты, напрасны знаки и всуе предостережения, когда подземный дух клоаки созрел для самовыражения.

*

Мы к житейской приучены стуже, в нас от ветра и тьмы непроглядной проступила внутри и снаружи узловатость лозы виноградной.

*

Мы не знаем хотя ни бельмеса, как устроены разумы наши, только разум крутого замеса мы легко отличаем от каши.

*

Сегодня мания лечения — почти повсюдный вид недуга, творят искусные мучения душа и тело друг для друга.

*

В мире много всякого всего, надобны ухватка и замашка, каждый — повар счастья своего, только подобрать продукты тяжко.

*

Хотя окрестная история творит судьбе немало хамства, но личной жизни траектория — рисунок личного упрямства.

*

Больших умов сижу промеж и жду с надеждой весть благую, но в каждой мысли вижу плешь, а то и лысину нагую.