Газлайтер. Том 15

— А ты, значит, полагаешься на честность в подставных играх? — с интересом поднимаю бровь. — Удивительно. Но разве это всё?

— Ты думаешь, что всё так просто, да? — Ким делает шаг вперёд, глаза сверкают оранжевым светом. — Я ещё не забыл, как ты убил моего брата, Желтоглазого Тигра!

Я моргаю, делая вид, что усиленно вспоминаю. Кто-кто?

— А…Не ты ли сам еще пару часов назад заявлял: «война есть война»?

— И наша война не закончена, Филинов! — в голосе Кима слышится злобное шипение. Его лицо искажено ненавистью, а руки начинают светиться багрово-красным огнём. — Я отомщу тебе за всё! И плевать на ваше дурацкое перемирие! Мир между Хань и Россией невозможен!

Его спутница с ужасом смотрит на происходящее, её глаза бегают от меня к Киму, но она не осмеливается даже пикнуть.

— Жёны, отойдите, — спокойно говорю я, поднимая руку и невозмутимо глядя на надвигающегося Кима. Лакомка и Камила послушно делают шаг назад, Гривовы тоже без слов отходят. Ольга поняла — бессмысленно разговаривать с буйнопомешанным.

Что ж, сомневаюсь, что это затея самого Ци-вана. Скорее всего, он просто выбрал никчёмного исполнителя, который окончательно потерял связь с реальностью. Но это уже неважно. Никто не смеет наезжать на меня и моих жен. Разве что только один сорт людей, и это….

— Гори в аду, русский щенок! — Ким вскидывает руку, посылая в мою сторону поток огненных стрел.

…самоубийцы.

Глава 18

— Гори в аду, русский щенок!

Ким атакует, обрушивая огненные стрелы. Я легко отбиваю их каменными щитами. Жены и Гривовы отскакивают в сторону, освобождая место для предстоящего боя.

Ким надевает свой огненный доспех, окутываясь жаром, словно пылающая звезда. Хе. В такую яркую мишень точно не промахнешься. И я не промахиваюсь. Град камней откидывает Гепрада в стену лабиринта. Обломки летят во все стороны.

Ким вскакивает. Пламя ревёт, лижет его фигуру, Мой ответ — массивный каменный доспех, скрывающий меня, будто броня древнего титана.

— Ну что, проверим, чья магия сильнее? — ухмыляюсь я, и Ким яростно кидается вперёд, оставляя за собой шлейф искр и огня.

Не дожидаясь его атаки, обрушиваю каменный град, переплетённый с молниями. Стоеросов неплохо развил технику. Стоит ему давать чаще видеться с сестрой в Москве. Заслужил легионер!

Вспышки света освещают мрак сада, оглушительные удары сотрясают лабиринт, заставляя статуи и растения вокруг трещать и ломаться. Ким делает шаг назад, его огненный доспех трещит и осыпается, но держится. Хорошо, придётся поработать основательнее.

— Ты….

— Ещё не всё, — замечаю я, бросая пси-гранаты прямо под его ноги. Ментальная энергия разрывает пространство вокруг, сминая и перекручивая пламя. Но это лишь подготовка.

— Держи десерт! — обрушиваю целый поток электрических камней, которые вспыхивают и взрываются один за другим, снося не только Кима, но и часть стен за ним. Он летит как торпеда и пробивает десятки стен. Грохот и треск — и вот уже половина лабиринта обрушивается, открывая потрясающий вид на Пурпурный дворец. Похоже, Ци-вану придётся внести изменения в архитектурные планы, хе-хе.

Ким едва удерживается на ногах, остатки доспеха еще держатся, но сам он задыхается от смеси гнева и страха. Я подхожу к нему медленно, каждый шаг звучит, как удар колокола.

— Ну что, желаешь продолжения? — Я медленно выпускаю демонские когти, тёмные и острые, и Ким отшатывается, его лицо искажено ужасом.

— Кто… кто ты?! — хрипит он, чувствуя, как мои когти касаются его разрушенной брони.

— Я? — Я смеюсь, приближая лицо к его. — Просто тот, кто убил твоего брата… которого я даже не помню! — Сжимаю когти, разрывая остатки его доспеха и вспарывая грудь. — И тебя забуду так же быстро. Потому что ты жалкий слабак!

Сдавленный визг Кима прерывается резким хрустом, и его тело обмякает, падая на остатки искорёженного лабиринта.

«Мелиндо, рога» — предупреждает Лакомка по мыслеречи.

— Черт. — Касаюсь макушки. — И, правда, вылезли, блин. И копыта… А я гадаю, чего так звонко асфальт стучит под ногам.

Только едва успеваю убрать демонские атрибуты, как появляется стража ханьцев, а также запыхавшийся Чжу, глаза его округлены от ужаса.

— Граф Филинов, что вы наделали?! — панически вскрикивает он. — Это же Обсидиановый сад! Его так любил Ци-ван!

Я пожимаю плечами и оглядываю разрушенную секцию лабиринта. Половина стен снесена, дорожки превращены в хаос, а под нами — аккуратный, прямой проход прямо к Пурпурному дворцу. Мда, сад был хорош, но что уж тут поделать?

— Да ладно вам, старина Чжу, — отмахиваюсь я, указывая на открывшуюся дорожку. — Зато теперь есть прямая дорога от гостевых особняков до дворца. Никто больше не будет блуждать! Разве это не великолепно?

Я ощущаю лёгкий всплеск ментального контакта и слышу ехидный голос Лакомки в своей голове:

«Браво, мелиндо! Правитель Хань будет в восторге!»

«Ну что, я же сегодня хороший мальчик? Правда же?» — усмехаюсь.

Лакомка улыбается с иронией:

«Мелиндо, очень хороший, даже улучшил ландшафтный дизайн для гостеприимных хозяев».

Люди из нашего посольства уже здесь. Они встают позади меня, не скрывая своей решимости, и мгновенно начинают отбивать любые попытки стражи приблизиться. Подходят к Чжу и спокойно разъясняют, что мы — неприкосновенные люди, ибо у Царя такая договоренность с Ци-ваном. Вы же не хотите вызвать гнев Царя Бориса? И судя по виду Чжу, он совсем не хочет.

Тем временем я разворачиваюсь и к своим жёнам, чувствуя, как напряжение в воздухе спадает, хотя враждебные взгляды остаются.

Какое-то время княжна Ольга общается с Чжу и послом. Объяснения типичное: самооборона, все дела… Вообще очень хорошо, что Ольга Валерьевна взялась описать произошедший инцидент всем желающим. Мне сейчас совсем не хочется чесать языком. Надоело. Ци-ван всё равно не понимает слов.

Проходит какое-то время, и нас отпускают. Мы с женами покидаем разрушенный сад, направляясь обратно к гостевым апартаментам. Гривовы следуют за нами, и на прощание Ольга оборачивается ко мне с лукавой улыбкой:

— Знаете, с вами даже без Золотого Дракона очень весело, Данила Степанович.

— Да уж, разве я могу вас разочаровать, Ваше Высочество? — отвечаю я и легко подмигиваю ей. Её кузен-репортёр едва сдерживает смешок.

В особняке Лакомка и Камила вдруг с какого-то перепуга становятся особенно ласковыми и игривыми — словно охочие кошки, которые требуют внимания и буквально не дают прохода. Ну что тут поделаешь? Приходится гладить, обнимать, развлекать. Всё затягивается — невинные прикосновения быстро перерастают в нечто большее. Так что вечер завершается в весьма уютном стиле, наполненном шутками, смешками и нежностью.