Газлайтер. Том 25

— Ваше Высочество? — произнёс боярин, поднимая бровь. — Признаться, не ожидал вас увидеть в Междуречье. Чем обязан визитом?

— Готовим репортаж, — Ольга держалась холодно, даже официально. — О том, как вы с графом Данилой Степановичем спасаете мирных жителей Междуречья. Стране нужно знать своих героев.

— Очень приятно, — отозвался Трубецкой, и в его тоне сквозило что угодно, только не радость. Упоминание графа-телепата явно не доставило ему удовольствия.

— А где же сам Данила Степанович? — спросила княжна, чуть наклонив голову. — По моей информации, он участвовал с вами в последней миссии в Аномалии. Но в ставке Стрёмено его все еще нет. И, кажется, он так и не вернулся с вами?

Трубецкой, казалось, удивился — и одновременно обрадовался. Княжна заметила, как на его лице промелькнуло странное выражение, в котором читалось едва уловимое облегчение.

— Не вернулся, значит, — проговорил он медленно. — Что ж… Простите, но я не вижу оснований делиться с вами деталями похода, Ваше Высочество. Операция в Аномалии касается военных дел, а не светской хроники.

— Можете не беспокоиться, это не попадёт в прессу. Помимо должности редактора, я также исполняю обязанности связного между графом Данилой Степановичем и императором Ци-вана, — отчеканивает княжна Ольга, холодно, почти ледяно. — Поэтому мне необходимо знать, когда он вернётся.

Трубецкой медлит.

— Мы открыли артиллерийский огонь по гиганту-гулю, — говорит он, гордо выпрямившись. — Данила Степанович же повёл себя неосторожно. Бросился наперерез. Кажется, полез в ближний бой.

— Полез на гиганта-гуля?! — Ольга не скрывает удивления, приподнимая бровь.

— Да, похоже на то. А что произошло дальше — неизвестно. Гигант-гуль сорвался с обрыва. Данилу Степановича мы не стали дожидаться. Отступили в Междуречье.

— Вы не дождались союзника? — голос княжны становится резким, почти режущим. — Просто оставили графа на месте боя? Даже не проверили — жив ли он? Ранен ли?

— У нас была договорённость, — отрезает Трубецкой. — В случае осложнений — отход. Это было условие самого Данилы Степановича.

Ольга хмурится. Враньё. Данила не стал бы так глупо рисковать, бросаясь под артогнем на багрового зверя. Это не в его стиле. Не тот он человек. И уж точно — не тот стратег.

— Мне кажется, вы что-то утаиваете, — произносит она, глядя в упор. — Послушайте, Ваше Сиятельство. Мне нужно знать всё. Если вы продолжите уходить от ответа, я подам официальный запрос в Охранку. Думаю, они смогут устроить вам допрос. С применением ментального сканирования.

Трубецкой побледнел. Кулак на краю карты невольно сжался.

— Вы серьёзно думаете, что Охранка станет сканировать боярина из-за исчезновения какого-то графа?

— Видимо, вы не до конца понимаете, кто такой Данила Степанович и какое значение он имеет для Царства, — спокойно, но с хлёсткой жёсткостью отвечает Ольга.

Трубецкой хмурится. Его голос — сухой, раздражённый:

— Да не понимаю я. Могли бы пояснить, Ваше Высочество?

Ольга на миг отводит взгляд. Конечно, она не может раскрыть всего — в частности, истинную ценность шкуры Золотого Дракона для Царского рода. Об этом не знал никто, кроме высших лиц. Но, возможно, стоит намекнуть на другое — на роль Данилы в международной политике. Хоть что-то надо же дать.

— Находящийся под опекой графа Золотой Дракон — предмет серьезных переговоров между Русским Царством и Ханской Империей, — спокойно, но с железной интонацией произносит княжна. — Если вы, Руслан Русланович, станете препятствием этим переговорам — уверяю вас, Охранка не остановится перед вашим титулом. Даже секунды не колеблясь.

Боярин пыхтит в бороду.

— В общем… — Трубецкой говорит неохотно, словно сдаёт позиции. — Артиллерия по гиганту не сработала. Главный удар взял на себя Данила Степанович. Он повёл гулю прочь, летя на Золотом Драконе, и увёл его к пропасти. Как — не знаю. Но каким-то образом он столкнул его вниз. Сбросил.

Он замолкает рассерженно, потом добавляет глухо:

— Что стало с графом дальше — не знаю. Он был не один. С ним была его жена… бывшая барышня Горнорудова, если не ошибаюсь. И ещё одна чернокожая женщина, взявшаяся из ниоткуда. Грандмастер. Она владеет Тьмой. Сотворила целое море мрака, затмение, завесу — не знаю.

— Чернокожая? — Ольга приподнимает бровь.

Трубецкой бурчит:

— Ну… Да. Такая вся выпуклая, в смысле фигуристая.

Ольга медленно выпрямляется и с холодом произносит:

— Фигуристая. Понятно. Спасибо, боярин.

Княжна выходит из штабного корпуса, не оборачиваясь. Лицо сосредоточенное, шаг — быстрый и чёткий. Мысли скачут, одна за другой.

Данила Степанович, надеюсь, ты жив. Нет, просто обязан быть жив. Трубецкой сам проговорился, что ты отвлёк гиганта-гуля. А значит — контролировал ситуацию. Это не финал. Это — манёвр.

Тут же мысли Ольги уходят в другую стезю. А кто эта фигуристая чернокожая Грандмастер? Насколько она близка с Данилой? Блин, Оль, да какая, к чёрту, разница!

* * *

Отодвигаю Насте стул — она садится, чуть кивнув. Сама не замечает, как приглаживает шортики на бедрах. Я опускаюсь на стул рядом, киваю йети:

— Благодарю за угощение, лорд Норомос.

Тот утробно гудит в ответ, как прогретый самовар. Подвигаю поближе тарелку с фруктами — нечто, похожее на виноград, но крупнее и полупрозрачнее, будто каждая ягода наполнена солнечным сиропом. Настя осторожно берёт одну — двумя пальцами. Щёлкает шкурку и съедает мякоть, не торопясь. Конечно, оборотнице бы сейчас стейк с кровью, средней прожарки, но Настя — воспитанная и манерная. Недовольство почти не выдает. Только на ментальном фоне мелькнула тонкая тень. Ну, бывает. Я бы тоже чебурек бы съел.

Беру графин, наливаю сок в бокалы — себе и жене. А Масаса всё это время стоит рядом. Как фыркающий старший сержант. Потом, наконец, тяжело вздыхает и отходит к стене, замирает, скрестив руки на груди — широкой и пышной, и никуда эта грудь не девается даже под балахонной мантией.

Напротив нас Норомос тоже уплетает виноград. Йети массивен, и кресло едва не скрипит в агонии. Кивает на тарелку и сок:

— Вот это правильное дело, — звучит его низкий бас. — А ты, конунг Данила, что, даже не спросишь, почему для нас гули так важны?

Я отправляю виноградину в рот.

— А я и не собирался спрашивать. Приехали мы сюда давать показания, как было согласовано с леди Масасой. А вы предложили угощение — и я, как человек воспитанный, не мог отказать.

Масаса отлипает от стены. Подходит ближе.

— Конунг Данила. Начнём с главного. Как гули оказались на землях вассала Багрового Властелина?

— Без понятия, — пожимаю плечами. — Прошли через Аномалию, вышли на моих родовых землях. Пришлось вернуться туда — разобраться с остатками орды. Думаю, за всем этим стоит лорд Гагер. Он ко мне неровно дышит в последнее время.