Гелиогабал

Именно в этот момент гвардия поворачивает оружие против Гелиогабала, она ищет его по всему дворцу. Юлия Соэмия видит это и бежит к сыну. Она находит его в одном из отдаленных коридоров и кричит, чтобы он бежал. Она бежит вместе с ним. Со всех сторон раздаются крики преследователей, их тяжелый топот заставляет дрожать стены; Гелиогабала и его мать охватывает паника. Они чувствуют смерть со всех сторон. Они выходят в сады, которые в тени огромных сосен спускаются по склону к Тибру. В отдаленном углу, позади широких рядов душистого самшита и каменных дубов, прямо под открытым небом протянулись рвы, похожие на большие борозды, оставленные плугом, — отхожее место для вооруженной охраны. Тибр слишком далеко. Солдаты — слишком близко. Гелиогабал, обезумев от страха, сходу бросается в ров, барахтается среди экскрементов. Это конец.

Отряд, который его заметил, настигает его; и уже собственные его преторианцы хватают его за волосы. Открывается сцена из мясной лавки, отвратительная резня, античная картина скотобойни.

Экскременты смешиваются с кровью, вместе с кровью брызжут на мечи, которые крошат тела Гелиогабала и его матери.

Затем тела вытаскивают, грузят на телеги и при свете факелов провозят по городу перед ужасающейся чернью и перед домами патрициев, которые раскрывают окна и аплодируют. Огромная толпа направляется к набережным, к Тибру, следуя за этими жалкими останками, уже обескровленными, но перепачканными.

«В сточную канаву», — теперь вопит та же чернь, которая пользовалась щедротами Гелиогабала, но которая их слишком хорошо переварила.

«В сточную канаву, — оба трупа, труп Гелиогабала, — в сточную канаву!»

Вдоволь насытившись кровью и непристойным видом двух обнаженных искромсанных тел, демонстрирующих все свои органы, вплоть до самых тайных, отряд пытается запихнуть тело Гелиогабала в первое же встреченное сливное отверстие для сточных вод. Но как бы тонок он ни был, он еще достаточно широк для него. Надо принять меры.

К имени Элагабала Бассиана Авита, называемого также Гелиогабалом, уже добавили насмешливое прозвище Варий (изменчивый), потому что он родился от смещения различного семени у проститутки; затем ему дали прозвища Тиберийца и Тасканного, потому что его тащили и сбросили в Тибр после неудавшейся попытки засунуть в сливное отверстие; но до этого, оказавшись перед отверстием, попытались его подрезать, так как у него оказались слишком широкие плечи. Таким образом, удалось спустить в канаву кожу, обнажив скелет, который оставили нетронутым; так что ему вполне можно было бы добавить еще два прозвища — Разделанный и Освежеванный. Но и освежеванный, он остается еще слишком широким, и его тело покачивается в Тибре, который уносит его к самому морю, и за ним, на некотором расстоянии, покачивается на волнах труп Юлии Соэмии.

Так закончил Гелиогабал, без эпитафии и гробницы, но с ужасающими похоронами. Он умер трусливо, но открыто взбунтовавшись; и такая жизнь, увенчанная такой смертью, мне кажется, не нуждается в заключении.

НОВЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ БЫТИЯ

Я говорю о том, что видел, и о том, во что верю, а тому, кто скажет, что я не видел того, что я видел, я готов размозжить голову,

Потому что я — непростительная Скотина, и так будет, пока Время не перестанет быть Временем.

Ни Небо, ни Ад, если они существуют, ничего не могут противопоставить этому скотству, которое они мне навязали, — возможно, для того, чтобы я им служил… Кто знает?

Во всяком случае, чтобы с его помощью мучить меня.

То, что существует, я вижу совершенно отчетливо. То, чего не существует, создам я, если в этом мой долг.

Я ощутил Пустоту уже достаточно давно, но я отказался броситься в Пустоту [135] .

135

См. приложение 5.

Я был малодушным, как всё, что я вижу.

Теперь я знаю, что когда я думал, что отвергаю этот мир — я отвергал Пустоту.

Потому что я знаю, что этот мир не существует, и я знаю, как именно он не существует.

То, от чего я страдал до сих пор, было отказом от Пустоты.

От Пустоты, которая уже была во мне.

Я знаю, что меня хотели просветить с помощью Пустоты, но я не позволил увлечь себя этим светом.

Если бы из меня сделали костер, то для того, чтобы излечить меня от существования в этом мире [136] .

Но этот мир меня полностью захватил.

Я боролся, пытаясь существовать, пытаясь примириться с формами (всякими формами), безумный призрак существования которых в мире воплотила реальность.

Я не хочу больше быть среди Одураченных.

Умерший для мира, для всего того, что составляет для других мир, павший, наконец, павший и вознесенный в ту пустоту, которую отвергал, я обладаю телом, которое терпит все испытания этого мира и отвергает реальность.

136

Если бы из меня сделали костер, то для того, чтобы излечить меня от существования в этом мире - образ актера, сгорающего на костре, Арто использует в книге «Театр и его Двойник» для иллюстрации сгорания формы в творческом процессе. Преодоление личности способствует высвобождению общечеловеческой сущности. «И если есть еще в наше время что-то сатанинское и воистину окаянное, так это пристрастие задержаться - по праву художника - на форме, вместо того, чтобы, как осужденные на костер, благословить свое пожарище», - пишет Арто в предисловии к «Театру и его Двойнику» (Арто А. «Театр и его Двойник». СПб, 2000. С. 104.)

Достаточно одного движения луны, чтобы заставить меня призывать то, что я отвергаю, и отвергать то, что я призывал.

Пора кончать. Надо наконец порвать с этим миром, как с Сущностью во мне, этой Сущностью, к которой я не могу больше обращаться, потому что если она придет, я рухну в Пустоту… Эта Сущность отказала мне навсегда.

Свершилось. Я действительно рухнул в Пустоту, рухнул в тот момент, когда все то, что составляет этот мир, явилось, чтобы окончательно привести меня в отчаяние.

Потому что только тогда начинают понимать, что кого-то больше нет в мире, когда видят, что он вас действительно покинул.

Умершие не отделяются — они все еще кружатся вокруг своих тел [137] .

И я знаю, как умершие кружатся вокруг своих тел: уже тридцать три Века мой двойник не перестает кружиться.

Однако, не существуя больше, я вижу то, что существует.

137

Умершие (...) все еще кружатся вокруг своих тел.– Для Арто важное значение имеет традиция древнеегипетской мифологии. В человеке сосуществуют от пяти до девяти сущностей («душ»). Жизнеформа Ка («двойник») - «личность», «Я» и все свойства, видимые извне, а также человек в представлении окружающих. Ка начинает существовать до рождения человека (т.к. родители знают о его рождении заранее) и продолжает после его смерти (пока о нём помнят). Ба -жизненная сила, душа воплощения, дающая также сознание и «Я»-для-себя. Ах («сияние») - душа-дух, фундирующий бытие «Я», тело света, душа, существующая вне времени/пространства. При воскресении души входят в контакт с телом (Сах). В статье «Чувственный атлетизм» Арто писал: «Чтобы пользоваться своей чувственностью, как борец своей мускулатурой, надо увидеть в человеческом существе своего рода Двойника, Ка египетских мумий, вечный призрак, излучающий силы чувственности». («Театр и его Двойник». С. 221).

Я в самом деле слился с этой Сущностью, той Сущностью, которая перестала существовать.

И эта Сущность меня полностью изобличила.

Я это знал, но не мог этого сказать. И если я в состоянии начать об этом говорить, то только потому, что я простился с реальностью.

С вами говорит действительно Отчаявшийся, который узнал счастье быть в этом мире только тогда, когда покинул этот мир и полностью от него отделился.