Геном Ифрита

— Мы не можем, жрец, — понурились отступницы. — Нам не дано преодолеть магию старшей из сестер пери и защиту камня с печатью Давида.

— Вы — негодное отребье! — взвыл огнепоклонник. — Только и способны, что бороться с нашествием грызунов в лабазах! Я не удивлюсь, если ифрит сожрет вас! Потому как возлечь на ложе любви с духом огня — вы не достойны! — и со страхом обернулся в сторону, откуда ждал появления ифрита. Думая лишь о том, как станет оправдываться, дабы не быть сожранным самому.

***

Верблюд остановился в нескольких метрах от деревьев.

Как ни старалась королева, как ни тянула за повод, животное не двигалось с места.

Женщина усмехнулась. Вынула из волос острую шпильку. Она уже поняла, как поспособствовать дальнейшему продвижению верблюда. Не раздумывая, обошла и вонзила шпильку в круп животного, тут же рванувшегося с места.

Едва между Камилем и Махтанбадом исчезла преграда в виде Черной Королевы, как тотчас расступилась стена джунглей.

Женщина только и успела схватиться рукой за край развивающегося геллаба.

Верблюд влетел в город, неся на спине Камиля и волоча по песку Черную Королеву, думающую только о том, как не уронить младенца и не выпустить из руки край одежды.

Навстречу прибывшим уже бежали Тиана и Раджаб.

Огнепоклонники во главе со своим жрецом укрылись за стенами храма.

Советник падишаха, перехватив повод боевого верблюда, остановил его в нескольких десятках метров от входа во дворец.

— Ты все-таки успел! — Раджаб радостно заглядывал в лицо друга, безучастно сидевшего в седле и не спешившего спешиться и обнять жену.

— Успел? — пробормотал Камиль. — Куда и для чего?

На лицах вышедших встретить падишаха промелькнула растерянность.

— Падишах заплатил своей памятью за возвращение вовремя, — чернокожая женщина, только сейчас выпустившая из руки край геллаба и поднявшаяся с земли, стояла перед советником. — Но я думаю, что это обратимо.

— Конечно, обратимо! — Тиана протягивала руки к мужу. — Войдем во дворец, мой повелитель, и я омою твои усталые ноги. Сотру с лица следы пыли и велю подать лучшие кушанья. Расскажу о том, как сильно тебя люблю.

Никто не заметил, как потемнело.

Как за стеной джунглей взмыли ввысь песчаные барханы, словно преграждающие путь кому-то.

Как стало багровым небо, будто его охватило безумное пламя.

Но каждый услышал вой ифрита:

— Пойдите прочь, духи пустыни! Безумный падишах нарушил запрет пери! В предел Махтанбада вошла женщина, не рожденная в городе! И тем самым открыла для меня возможность пробраться к сердцу!

Только сейчас Раджаб увидел, что не сомкнулась стена джунглей.

Что проход в Махтанбад все еще открыт.

Но ифрит не спешил воспользоваться возможностью.

Словно хотел вдоволь насладиться страхом и недоумением тех, кто все еще стоял перед входом во дворец.

Дикий рев и хохот чудовища сотрясал стены домов и вздымал клубы пыли на дорогах.

Первым опомнился жрец-огнепоклонник, обратившийся к своим последователям:

— Выйдем на улицы города! Пленим падишаха и тех, кто остался ему верен! Ифрит зачтет наши старания, когда станет раздавать награды! — и бросился прочь из храма. За ним бежали мужчины и женщины, чьи глаза горели безумным огнем.

— Нам нужно укрыться во дворце! — Раджаб понял, что принимать решения кроме него некому. — Мы спустимся к колодцу и попробуем отстоять Сердце Города, чего бы нам это ни стоило! — схватил за руку падишаха и увлек вовнутрь.

Следом бежала Тиана, успевшая крикнуть Черной Королеве:

— Спасайся! Мы или выживем вместе, или вместе погибнем!

***

Тридцать пять мужчин и женщин, взявшись за руки, стояли вокруг колодца, повернувшись к нему спинами.

Тридцать пять мужчин и женщин смотрели на своего падишаха и ждали его приказа к действию.

Тридцать пять мужчин и женщин поняли, что Камиль вряд ли способен что-то предпринять, едва увидели его пустые безумные глаза.

Раджаб, Тиана и Камиль встали перед жителями Махтанбада. Словно были готовы принять на себя удар злобы ифрита первыми.

Последней в подземелье спустилась Черная Королева.

Она передала своего сына Тиане и обернулась к входу, словно собиралась заслонить собой и правительницу, которая приготовилась к смерти, и своё дитя.

***

Жрец вздымал руки к небу, призывая ифрита:

— Мой повелитель! Все сделано! Путь к твоему сердцу свободен! Осталось только уничтожить горстку безумцев, окруживших колодец! Войди же во дворец и заверши начатое! И не забудь об обещанной мне награде!

Огненный столб спустился на площадь перед дворцом.

Жители Махтанбада, предавшие свой город и падишаха, закрывали руками лица от ужаса перед тем, что должно вот-вот перед ними предстать.

Но не происходило ровным счетом ничего!

Только чей-то смех разорвал тишину:

— Отройте лица, глупцы! И посмотрите на меня!

Первым выполнил приказ жрец.

Он охнул и радостно воскликнул:

— Ты прекрасен, мой господин! Не напрасно говорят, что ты ангел, низвергнутый с неба!

Услышав слова бывшего дервиша, остальные тоже опускали руки и раскрывали глаза. И убеждались в том, что слова огнепоклонника соответствовали истине. Потому как перед ними стоял мужчина, сравниться с которым не мог никто.

Высокий и плечистый. Одетый в темно-синий бурнус, ниспадающий до земли, он взирал на потомков сестер пери желтыми, как песок, глазами. Вот только зрачки были не черными, как у всех, а алыми, словно пульсировали и источали пламя неведомой бездны. Остальное лицо было скрыто под такой же синей, как и одежда, куфией, но даже того, что оставалось доступным взгляду, хватило, чтобы понять — ифрит прекрасен, как и все ангелы.

Демон откинул край куфии, и горожане увидели тонкий, немного крючковатый нос и алый рот, искривленный в пренебрежительной усмешке.

— Следуй за мной, — велел жрецу. — Ты заслужил право стать свидетелем моего триумфа! — и устремился во дворец.

Горожане перешептывались, обмениваясь восторгом от увиденного. Они ожидали прибытия чудовища, а тот, чье сердце так долго томилось в подземелье, явно не заслуживал столь ужасной участи. Служить прекрасному ангелу, пусть даже и падшему, низвергнутому — что может быть лучше?