Герцог Сорвиголова

Но это было самое простенькое платье из тех, что она взяла с собой.

Спустившись вниз, они с Саймоном нашли герцога в красивой комнате, окна которой выходили на розовый сад.

Мебель здесь была по преимуществу французской, и на стенах Кася увидела несколько прекрасных картин кисти французских художников.

Когда они вошли, герцог читал газету. Отложив ее в сторону, он встал и сказал:

– Чай только что принесли, так что вы вернулись как раз вовремя.

– Мы поднимались на холм, ваша светлость, – сказала Кася. – Оттуда открывается такой прекрасный вид!

– Я сам не устаю им наслаждаться, – кивнул герцог. – И чему же, по-вашему, это может научить Саймона?

Кася решила, что он ее проверяет, и ответила то, что думала:

– Когда стоишь там, кажется, что смотришь с небес на землю и на людей, – и это чувство рождает в нас понимание того, что все мы по мере своих сил должны помогать им и заботиться о них.

Герцог посмотрел на нее с изумлением и, помолчав, попросил:

– Вы не могли бы разлить чай, мисс Уотсон?

На столе напротив дивана стоял роскошный серебряный чайник и такие же заварник, молочник и сахарница.

Кася села за стол и принялась разливать чай в чашки из китайского фарфора.

В процессе этого у нее само собой вырвалось:

– У нас дома такой же чемберленовский сервиз, и каждый раз, когда я на него смотрю, я думаю, какой он красивый!

Повисла неловкая пауза, и Кася с опозданием сообразила, что гувернантка вряд ли может иметь дома такой дорогой фарфор.

Герцог ничего не сказал и только взял у нее блюдце и чашку, которые она ему протянула. Кася повернулась к Саймону.

– Ты любишь чай, Саймон? – спросила она. – Или, может быть, ты хочешь молока? Или лимонада?

– Мне не дают лимонада, – буркнул Саймон. – Потому что у нас нет лимонов, так мне говорят.

Герцог рассмеялся.

– Я думаю, что если это было вчера, то сегодня они уже появились. – Он позвонил и сказал вошедшему дворецкому:

– Мастеру Саймону вместо чая хочется лимонада. Будьте добры проследить, чтобы впредь для него всегда готовили лимонад.

– Слушаюсь, ваша светлость, – ответил дворецкий.

– Вы очень добры, – сказала герцогу Кася и выразительно взглянула на Саймона. Он понял и сказал:

– Спасибо, дядя Дарси. Я люблю лимонад.

– В твоем возрасте я его тоже любил, – сказал герцог. – Да и во время войны, будь у меня такая возможность, я бы с удовольствием его пил.

– О, пожалуйста, расскажите нам о войне, – попросила она. – Я знаю, что вы совершили немало подвигов и у вас много медалей, – но я уверена, что Саймону об этом никто не рассказывал.

Герцог был удивлен. Ему казалось, что уж где-где, а в замке это обычная тема для разговоров.

– Мне не рассказывают о войне, – сказал Саймон, – потому что, когда я жил у кузины Эми, я однажды сказал, что хочу быть как дядя Дарси и перестрелять всех, кто враги.

Герцог опять рассмеялся:

– Неудивительно, что они испугались.

– Я хотел быть похожим на вас, – сказал Саймон.

– Я обязательно расскажу тебе о войне, – ответил герцог, – но сейчас я озабочен мирными делами, а это значит, что мне многое нужно сделать в замке и вообще в поместье.

– Я уверена, что Саймон вам охотно поможет, – сказала Кася.

Тут же она поняла, что эта мысль никогда не приходила герцогу в голову.

Он быстро спросил сам себя, что можно поручить мальчику, и вслух сказал:

– Разумеется, я буду рад любой помощи. Вообще-то было бы неплохо, если бы ты, Саймон, и вы, мисс Уотсон, написали для меня перечень всего, что требует ремонта, покраски или переделки. Когда вы запишете все, что увидите в доме, можно будет добавить к этому список того, что нужно сделать в саду.

Кася сообразила, что таким образом он хочет вызвать у своего племянника интерес к письму, и решила ему подыграть.

– Это блестящая идея! – воскликнула она. – Мы с Саймоном можем устроить соревнование, у кого список будет длиннее.

Глаза у герцога заблестели.

– В таком случае, полагаю, я должен буду назначить награду?

– Ну конечно! – сказала Кася. – Иначе неинтересно.

Она заметила, что Саймон обдумывает это предложение. Боясь, что он может отказаться писать, она сменила тему:

– Это очень красивая комната, ваша светлость, и я с волнением вижу, что в вашей коллекции картин есть Буше.

– Да, я сам был очень взволнован, когда впервые его увидел, – сказал герцог. – Но я полагаю, вы заметили, что картина нуждается в чистке. И то же самое относится почти ко всем полотнам в картинной галерее.

– Вот что ты обязательно должен мне показать, Саймон, – сказала Кася, повернувшись к мальчику.

Она чувствовала, что его нельзя оставлять без внимания.

– Вы говорили, что сначала хотите посмотреть сад, – ответил Саймон.

– Да, я знаю, – сказала Кася. – Но здесь столько всего интересного, и хочется посмотреть все.

Герцог еще немного поговорил о картинах, и Касю позабавило его удивление тем, что она так много знает о живописи.

Она не могла не заметить, что он смотрит на нее оценивающе, словно пытается разгадать, кто она такая на самом деле.

Он подозревал, что кто-то его разыграл, прислав в замок столь молодую и богато одетую девушку в качестве гувернантки.

Как только Саймон допил лимонад, Кася поднялась места.

– Я думаю, ваша светлость, мы с Саймоном должны вас покинуть. Ведь у вас много дел, да и мне, поскольку я только что приехала, нужно еще осмотреться и узнать, как строится жизнь в замке.

– Не сомневаюсь, мисс Уотсон, что скоро вы ее устроите по своему вкусу, – сказал герцог с легкой насмешкой в голосе.

Кася заметила, что Саймон уже идет к двери. Она пошла было за ним, но герцог сказал:

– Я хотел бы поговорить с вами, мисс Уотсон, об учебе моего племянника.

Он умолк, размышляя, не будет ли нарушением этикета, если он пригласит ее с ним отобедать.

Потом он решил, что слугам это покажется странным.

Он мысленно вернулся к тем временам, когда ему было столько лет, сколько Саймону, и вспомнил, что его гувернантки и учителя обычно спускались в общую гостиную к ленчу, но обедали всегда у себя.