Герцогиня и "конюх"

Остерман не успел ответить, так как из покоев императора послышался еще не сформировавшийся голос Петра Алексеевича:

– - Ваня, скоро ты? Что ты там копаешься!

Остерман, имевший право входа без доклада, последовал за Долгоруким.

– - А, это вы?
– - несколько удивленно и с худо скрытым неудовольствием спросил император-отрок.
– - Что это вам пришла за фантазия столь рано беспокоить себя?

– - Зная, ваше величество, сколь вы любите лошадей и собак, я решил испросить ваше разрешение на представление вам замечательного знатока этого дела.

– - А-а!
– - оживленно воскликнул Петр.
– - В самом деле? Кто он?

Остерман назвал.

– - А где он?

– - Я захватил его с собой. Он в приемной.

– - Отлично! Так ведите его сюда, мы вместе и поедем на охоту!
– - произнес Петр Алексеевич.

Остерман вышел из опочивальни императора.

Этим моментом воспользовался князь Иван Долгорукий. Он торопливо налил полный кубок вина и, подав его императору, сказал:

– - Пейте скорей, ваше величество, пока нет этой старой лисицы!

Петр Алексеевич рассмеялся и жадно, мелкими глотками осушил кубок до дна.

– - Ух, хорошо!
– - переводя дух, воскликнул венценосный отрок.
– - А то во рту было сухо.

– - Теперь и голова пройдет, государь.
– - А ты что же? Пей и ты!

Остерман возвратился с Бироном.

– - Вот, ваше величество, -- сказал он, -- имею высокое счастье представить вам обер-камергера двора ее высочества герцогини Анны Иоанновны -- Эрнста Бирона.

Бирон отвесил низкий-низкий поклон.

– - Здравствуйте, любезный Бирон!
– - весело проговорил юный император.
– - О вас наш милый Остерман рассказывает чудеса, как о великом знатоке лошадей. Правда это?

Бирон снова низко склонился перед императором, и еле заметная судорога передернула его лицо. Упоминание о его "лошадиных способностях" было для него хуже ножа острого: слишком уж много "съел" он "конюхов".

– - Да, ваше величество, я знаю толк в лошадях; я очень люблю этих благородных животных, -- вкрадчиво ответил он.

– - Так что же вы торчите в должности обер-камергера в Митаве?
– - воскликнул Петр II.
– - Хотите, я вас назначу моим обер-шталмейстером?

– - Почтительнейше благодарю вас, ваше величество, за столь высокую милость!..
– - ответил Бирон.

– - Так хотите? Ну и отлично! Ты распорядись об этом, князь Иван!
– - повернулся император-отрок к Долгорукому.
– - А теперь, не теряя времени, в путь-дорогу, господа! Вот сейчас, кстати, мы и проверим ваши познания, господин Бирон.

* * *

В густом бору за Преображенским, который тянулся на много верст, находился охотничий дом-замок, куда частенько наведывался со своей свитой, во главе с беспутным Иваном Долгоруким, юный Петр Алексеевич.

Тут проживал целый штат егерей, всегда готовых к приему высокого гостя, а для того чтобы охота выходила веселее, в этом лесном "Парадизе" хранились огромные запасы вина; очень часто появлялись и женщины, только не из числа придворных дам. Об этом чрезвычайно рьяно старался наперсник молодого царя. Эти веселые "охотничьи дамы" -- как величали их в кружке императора -- были по большей части иностранки, которых уже и тогда стало появляться немало в древней столице русской империи.

Бирон ехал вместе с Петром Алексеевичем. Всю дорогу император, болтая без умолку, засыпал того расспросами о статях, мастях и породах лошадей, и великолепное знакомство Бирона со всем этим приводило отрока-царя в восхищение.

– - Вот это, Иван, -- знание!
– - то и дело повертывался он к своему любимцу Долгорукому.

– - Это у господина Бирона, очевидно, наследственное, -- надменно улыбнулся Долгорукий.

Бирон вспыхнул и зло поглядел на "нахального мальчишку", наперсника императора.

– - Почему наследственное?
– - наивно спросил Петр Алексеевич.

– - Кажется, отец господина Бирона был конюхом у герцогов Кетлеров...
– - насмешливо бросил Долгорукий.

Бирон заскрипел зубами. Кровь бросилась ему в голову.

– - Прошу простить меня, ваше величество, но я не полагал, что в вашем высоком присутствии мне придется выслушивать дерзости, -- дрожащим от бешенства голосом проговорил он.

Петр Алексеевич укоризненно поглядел на своего фаворита:

– - Что это тебе, Иван, пришло на мысль обижать милого господина Бирона?

– - С тех пор, ваше величество, правда почитается за дерзость? Отец господина Бирона был действительно низшим придворным служащим в кетлеровском митавском замке. Разве я лгу, господин Бирон?

Что мог ответить на это Бирон? Но в его голове пронеслась угроза:

"О, погодите, погодите! Скоро я вам покажу, что значит оскорблять такого человека, как я!"

Необычайное оживление воцарилось в лесном охотничьем замке. Отовсюду сбегались егеря, послышались звуки охотничьих труб.

Бирон стоял около Петра Алексеевича, и восхищался лошадьми и собаками: -

– - О, ваше величество, какая у вас великолепная охота! Это страшно нравилось царственному отроку.

Перед отправлением на охоту состоялся завтрак. Весь стол был уставлен бутылками и графинами. Иван Долгорукий подошел к юному императору и что-то тихо шепнул ему.

– - Удобно ли?
– - донесся до чуткого слуха Бирона ответ императора.

– - А почему нет? У нас всегда так было заведено.

– - Ну, хорошо... Пусть идут...

Распахнулись двери -- ив комнату впорхнули женские фигуры. Одна из них, одетая танцовщицей гарема (баядеркой), подбежала к императору и вскочила к нему на колени.

– - Наконец-то вы прибыли, повелитель Немврод!
– - воскликнула она по-французски и совершенно фамильярно обвила шею императора своими пышными розовыми руками.

Это было до такой степени смело-неожиданно, что у Бирона вырвался подавленный возглас удивления.

Юный император сам смутился. Он резким движением столкнул с ног француженку и крикнул: -- Убирайтесь!