Героическая сага. Бульбопанк

— Так вот куда пропадали раковые больные в Городе, да? На них проводили твои эксперименты? — догадавшись, ужаснулся пленник.

— О, раковые больные. — Лукас кивнул и торжественно продолжил. — Главнейшей моей целью было создать из людей такие организмы, которым рак был бы нипочём. И мутации виделись мне перспективным инструментом. Я хотел создать сверхлюдей, неотличимых внешне от человека, но усиленных лучшими свойствами бульбы. Таких, как ты сейчас.

Лукас нанес еще один удар, неожиданный и от того жестокий.

— Говори, как ты это сделал? — взревел он, но тут же сменил настроение. — О, вы очень кстати, мадемуазель. Прошу вас присоединиться к нашим скромным посиделкам…

— Тарас! — пленник услышал растерянный голос Ласточки. — Что они с тобой делают?

Лукас приложил рабочего по голове, и тот ощутимо стукнулся о железную койку, на которой его держали.

— Мы ведём светскую беседу на отвлеченные темы, — ответил старик, хихикая. Обхватив щупальцами Ласточку, одновременно держа её за руки и одним из щупалец затыкая ей рот, он подтянул девушку к себе. — А теперь поговорим о конкретных вещах.

Тарас почувствовал нарастающую злость.

Темная пелена накатывала на его сознание, но что-то из самых глубин сознания ухватилось за ритм сердца, выталкивая вместе с ним слова успокоения. Это был голос подростка, надломленный и жалобный. Он просил не лезть на рожон прямо сейчас, просил потерпеть и выждать момент, иначе на спасение не останется ни единого шанса. Что оставалось пленнику?

Сейчас, когда вся группа схвачена опаснейшим преступником на планете, не было никакого смысла бросаться в драку. Даже когда в его мерзких черных конечностях трепещет от омерзения и страха девушка, полюбившаяся Тарасу с первого взгляда. Ласточка очень хотела спастись, но вместе с тем, у нее хватило мужества не погрузиться в истерику.

Рабочий заставил себя глубоко вдохнуть и выдохнуть.

— Какая милая девочка, — говорил Лукас, обнюхивая её. — Безупречная генетика… Как и у всех жителей вашей деревни. Той самой, что сейчас совершенно беззащитна. Ведь все бронемашины с бойцами разъехались, да? А что жители смогут сделать против боевых вертолетов со спецназовцами? Правильно, ничего. И даже ваша хваленая травка не поможет. Твари не умеют носить противогазы, а вот элитные бойцы — очень даже…

До Тараса дошло, что Лукас всё это время слышал их. Через приборы связи в машинах.

«Я слышал не только машины, но и тебя!» — пронеслось в голове у парня. Он знал, от кого исходили эти слова, но не был уверен на все сто процентов, что именно этот предатель сказал их. В них чувствовалось что-то иное, куда более опасное, чем мозг старого ученого, испугавшегося смерти, и от того погрузившего целый город в пучину своих чудовищных экспериментов.

Пленник постарался сосредоточиться на источнике прозвучавших в голове слов. Ему захотелось понять — является ли связь односторонней, или же неведомый противник уязвим? Если верно второе, то поиск слабого места, поиск той самой лазейки, через которую Лукас так по-свински проникал в его голову, может стать хорошим способом нанести ответную ментальную атаку.

Лукас сдавил Ласточку, она начала хрипеть и дергаться от боли.

— Тарас, — спокойно произнес Лукас. — Ты же не хочешь, чтобы твоя любимая умерла, да?

— Лукас, что ты за мразь такая? — после секундной паузы спросил парень. Он вновь хотел пригрозить, хотел умолять, но вдруг понял, что куда важнее понять мотивы врага. — Что ты творишь? Зачем ты губишь всех вокруг себя? Отпусти её! Отстань от неё, от меня, от деревни! Ты и так уже целый город загубил!

— Я загубил? — Лукас делано рассмеялся. — Ты прекрасно понимаешь, что это твоя вина. Уж я-то знаю…

Ласточка стала сильнее дергаться, ей явно становилось все хуже и долго это продолжаться не могло.

И потому Тарас сдался.

— Отпусти её, — умоляющим тоном попросил он. — Моя мутация произошла совершенно случайно, но я расскажу тебе, как это было.

— Так-то лучше. Начинай.

Лукас ослабил хватку. Ласточка шумно вдохнула воздух.

— Нет, — сказал Тарас. — сначала ты мне ответишь на один вопрос. Зачем ты сдал Город? А самое главное, кому?

— Ох, — удивился Лукас. — Какие темы тебя интересуют… Ну что ж. Я отвечу на твой вопрос. Это было, скажем так, мероприятие в рамках обмена опытом. И я до последнего не хотел делать этого, но твой бунт послужил катализатором. А с кем этот обмен и каким именно опытом?… Как бы тебе это объяснить…

Но Лукас не успел закончить мысль. В операционную ворвался спецназовец, моментально приковав к себе внимание каждого из присутствующих.

— Мистер Лукас, — солдату не удавалось скрыть волнение. — ЧП на нижнем этаже в изоляторе!

Волной яростной тьмы изнутри Тараса донеслась команда-клич: «Сейчас!». И он послушался, потому как больше не мог бездействовать.

Все дальнейшее происходило так быстро, что ни один нормальный человек не смог был различить силуэты, не говоря уже о том, чтобы понять, что происходило в целом.

Тарас напрягся до предела прежде, чем совершить рывок. Затрещали щупальца его врагов, испуганно отпрянувших в разные стороны. Вскочив на стол подобно освобождённой от длительного напряжения пружине, он схватил за волосы ближайшего противника и нанес прямой удар кулаком в лицо. Тот самый удар, от которого упал на колени твердолобый стенолом. Куда уж было выдержать тщедушному прихвостню Сандера, хотя бы даже и подверженного мутации? Хрустнула кость, кулак наполовину вошел в череп несчастного.

Но уже спустя считанные мгновения пленник оказался рядом с другим мутантом. Оттолкнувшись от тела падающей жертвы, Тарас ускорился, плечом сбив с ног замешкавшегося врага. Тот повалился бы на пол, если бы успел, но такой роскоши ему предоставлено не было — рабочий вытянул руку вперед, устремив ее под запрокинутый подбородок врага. Пальцы без видимых усилий проникли в плоть, добравшись до самого мозга. Желтоватый сгусток, подобный подгнившему картофелю, размазался по белоснежному кафелю.

Кто-то еще попытался остановить взбесившегося Тараса, но тот лишь отмахнулся рукой, развернувшись на сто восемьдесят градусов. Тыльная сторона ладони угодила в висок заместителю Лукаса, тот обмяк и безвольной куклой отлетел к стене. Прежде, чем он успел врезаться, пленник отвернулся, обратив внимание на своего главного врага — тот внимательно наблюдал за схваткой, не спеша принимать участие. И как только стало ясно, что враг слишком хорош, старик опрометью бросился прочь.

Ласточка оставалась в его объятиях, и парень, даже при том, что он был абсолютно свободен, не успел. Выскочив в коридор, вслед за мутантом, Тарас никого не застал. Зато отчетливо слышалась стрельба. Несколько солдат выскочили из-за поворота, скорее всего отправленные прикрыть спину своего хозяина. Но если там, на площади, когда в изображение деспота полетели первые в истории «клубни гнева» собравшихся людей, спецназ был опасностью, то теперь…

Теперь Тарас прошел сквозь них, не потратив и нескольких секунд. Несчастные были сметены с дороги, погибнув куда быстрее, чем успели осознать произошедшее. Вырвавшийся на свободу, рабочий схватил за грудки одного из бойцов, и как бревно, запустил в тех, кто собрался открыть огонь. Враги медлили, так как не успели толком разобраться, кто именно перед ними. Размытый силуэт материализовался там, потом тут, и все это в совершенно немыслимом темпе.