Героический эпос народов СССР. Том второй

Телли-ханум приняла оружие, соскочила с коня и скрылась в пещере. Демирчи-оглы только этого и ждал. Рядом с пещерой лежал огромный валун, этим камнем Демирчи-оглы закрыл вход в пещеру и сказал:

— Прости, Телли-ханум, но Кёр-оглы строго-настрого наказал мне найти тебя на земле или на небе и привезти в Ченлибель живой и невредимой. И Нигяр-ханум ждет тебя. Не могу я тебя взять на поле боя, — случись что с тобой, как я покажусь им на глаза. К тому же, если ты будешь сражаться со мной бок о бок, то удальцы скажут, что Демирчи-оглы не смог обойтись без помощи женщины. Подожди в пещере немного, я расправлюсь с неприятелем, а потом мы продолжим наш путь.

И Демирчи-оглы снова сел на коня.

Подскакали нукеры Джафар-паши. Демирчи-оглы перекинул с плеча на руку лук и стал сражать врагов стрелами. Дрогнул неприятель. Глядит Джафар-паша, никто из его ратников не хочет подставлять грудь под меткую стрелу Демирчи-оглы, никто и шагу не делает вперед.

— Чего стоите, трусы! — крикнул Джафар-паша своим воинам. — Неужели один человек так напугал вас, что вы словно приросли к земле?! А ну хватайте его и вяжите ему руки!

Демирчи-оглы ответил на этот приказ песней:

"Не мели ты вздор, Джафар-паша, Удалец я, Демирчи-оглы. Будет в пятках у тебя душа, Молодец я, Демирчи-оглы. Помни: руки крепки у меня, Каждая из них — мечу родня" Станет день тебе темнее мглы, Пред тобою Демирчи-оглы. Уши навостривший, как тростник, Конь мой — ветра дикого двойник, Прыгать через бездны он привык, Конь — отрада Демирчи-оглы. Я твои разрушу города, В пепел превращу их навсегда. Кровь твоя польется, как вода, В том клянусь я — Демирчи-оглы! Страх перехватил твою гортань, Выходи, паша, со мной на брань. Золотом ты мне заплатишь дань. В том клянусь я — Демирчи-оглы".

Рука Демирчи-оглы снова потянулась к колчану, но колчан был пуст: из сорока стрел не осталось ни одной. Поняли это и всадники паши. Стали они надвигаться на ченлибельского удальца. Тогда Демирчи-оглы снял опоясывавшую его цепь. Гарцуя на Арабате, он запел:

"Джафар-паша, сраженья грянул час. Что за калек в бой поднял твой приказ? Голов им не сносить на этот раз. Я — доблестный месопотамский тигр! В два ока превратился каждый глаз, Чтоб в схватке видеть каждого из вас. Огонь по городам рванется в пляс. Я — чудище морское: берегись! Я словно океан, издавший рык, Своих врагов считать я не привык, Клянусь, что не покину поле боя И мой в бою не побледнеет лик".

И снова вояки Джафар-паши ничего не смогли сделать с отважным Демирчи-оглы. Каждым взмахом цепи он разом отправлял в преисподнюю по полдюжине осаждающих его врагов.

Наконец Джафар-паша кликнул самых матерых хитрецов из своего войска и сказал им:

— Этот нечестивец, сын нечестивца, перебьет все мое войско. Придумайте что-нибудь, да поскорей!

Стали тогда враги, по совету хитрецов, рассыпать по ветру, который дул в сторону Демирчи-оглы, зелье снотворное. Тучей рассыпали они порошок этот, и вскоре Демирчи-оглы, как в беспамятстве, рухнул наземь. Возликовавшие воины паши окружили его. Хотели схватить они уснувшего противника, но не так-то просто это было сделать. Подняв хвост, испуская громкое ржанье, Арабат носился вокруг своего хозяина. Всякого, кто к нему приближался, он рвал зубами или увечил тяжелыми ударами копыт. Уложил он многих. Три дня и три ночи не поднимался Демирчи-оглы, и все это время Арабат не подпускал к нему никого. Едва богатырь начинал просыпаться, как недруг вновь одурманивал его черным зельем, летучим, как пыль. На четвертый день хитрецы пригнали табун. Арабат, покинув своего хозяина, присоединился к табуну и стал с ним пастись. Ликующие враги схватили спящего Демирчи-оглы и увезли в город. А Телли-ханум, как ни искали, найти не смогли.

Джафар-паша отправил с гонцом послание султану, где сообщал: "Поймал я одного из удальцов Кёр-оглы. Жду твоего повеления, как поступить с ним". Демирчи-оглы привязали к дереву на пехлеванской площади и выставили усиленную стражу.

Оставим Демирчи-оглы привязанным к дереву на пехлеванской площади, Телли-ханум в пещере, а коня Арабата в табуне и вернемся к Кёр-оглы.

Уже немало дней прошло, как уехал Демирчи-оглы, а вестей от него все не было. Тревожное предчувствие томило Кёр-оглы. Сердце говорило, что случилась беда. Но решил он выждать день-два, — может, все образуется. А ночью приснился ему сон, что один зуб у него шатается и рот полон крови. Вздрогнул он, проснулся от недоброго сна и так вскрикнул, что все удальцы мигом пробудились. Увидев среди ночи удальцов вокруг себя, Кёр-оглы взял саз и запел:

"Демирчи-оглы попал в беду, В милости аллаха заклинайте, И скорее скакунов седлайте, Я на Эрзерум вас поведу! Ниспошли удачу нам, аллах, Чтоб печаль не омрачала взгляды. Пусть запросят недруги пощады, Мы должны повергнуть их во прах. Кёр-оглы, отвагою горя, Осенил щитом себя не зря. Мчаться в битву наступил черед, На коней, игиды, и — вперед!"

Удальцы откликнулись, как эхо: они вооружились и сели на коней. Сам Кёр-оглы опоясался дамасским мечом, взял щит, копье и соколом взлетел на Гырата. С быстротою молнии ринулись они с Ченлибеля и во весь опор поскакали в сторону Эрзерума. Через горы и леса, через реки и долы мчались они сломя голову и наконец увидели пред собою Эрзерум.

А Джафар-паша, как схватили Демирчи-оглы и привязали его к дереву на пехлеванской площади, каждое утро подходил к пленнику и спрашивал его, где Телли-ханум. И всякий раз Демирчи-оглы отвечал:

— Джафар-паша, меня зовут Демирчи-оглы, я игид славного Кёр-оглы. Знай, его воины скорее умрут, чем выдадут тайну врагу. Не видать тебе больше Телли-ханум.

В отместку за эту дерзость семь пехлеванов Джафар-паши каждый раз избивали связанного Демирчи-оглы и, сорвав по вершку кожи, набивали кровоточащую рану соломой.

Так минуло несколько мучительных дней. Прискакал гонец султана с его высочайшим повелением: "Джафар-паша, ты схватил удальца из шайки Кёр-оглы. С получением этого послания, немедля вздерни разбойника на виселице и донеси об исполнении приказа. К тому же готовь войско: скоро мы двинемся на Кёр-оглы!"

Прочитав послание султана, Джафар-паша отдал распоряжение глашатаям, и они во все горло стали кричать:

— Эй, люди города, сходитесь на пехлеванскую площадь, чтобы посмотреть казнь удальца из шайки Кёр-оглы!

Покуда люди города собирались на площадь, Кёр-оглы со своими удальцами достиг окрестности Эрзерума. Он спешился, разведал, что происходит в городе, и, переодевшись ашугом, сказал своим отчаянным конникам:

— Если мы сейчас ворвемся в город, палачи паши успеют погубить Демирчи-оглы. Стойте здесь и храните выдержку. Когда я подам сигнал, кидайтесь в бой, обнажив оружие!

Повелев так, Кёр-оглы отправился на пехлеванскую площадь. Когда он достиг ее, то увидел, что палачи возводят виселицу. Посередине площади был уже насыпан земляной холм, а на нем устанавливалась виселица.

Надо сказать, что письмо султана успокоило Джафар-пашу и даже воодушевило. Султан сообщал, что собирает войско для предстоящего похода на Ченлибель. Джафар-паша больше не боялся Кёр-оглы. Он тешил себя злорадной надеждой, что казнь Демирчи-оглы огненной болью пронзит сердце Кёр-оглы. Не поэтому ли холм под виселицей наказал именовать он "Ченлибелем". Глумясь над Демирчи-оглы, он говорил ему:

— Придется, любезный, повесить тебя на Ченлибеле!

Увидев Кёр-оглы с ашугским сазом за плечом, Джафар-паша радостно окликнул его: