Героика. Сага о не очень хороших людях

Дана подняла руку и нацелила ее в сторону кургана.

— Foer... — пробормотала она изможденным голосом.

Поверхность ее ладони затеплилась тусклым огненным светом. Девушка ощутила слабый жар, который через мгновение погас. Сияющая ладонь потухла, выбросив в воздух облачко белого дыма.

— Нет, — вновь опустив руку, покачала головой магиня. — Боюсь, у меня совсем не осталось магических сил. Я растратила остатки на ссору с этим здоровым лбом. И я не знаю, когда они восстановятся.

— Как быть? Что делать? — озадаченно почесал затылок Маурисио.

— Кровь... — раздался позади них приглушенный стон.

— Что «кровь»? — обернулась коротышка.

Лежавшая поодаль куча тряпья зашевелилась и села, оказавшись оборванным и избитым Очкариком. Круглые очки висели на его переносице в погнутой оправе. Одно из стеклышек вывалилось и пропало. Второе — покрывала паутинка из трещин.

— Кровь Чернокнижника... — пробулькал студент, сплевывая кровью. — Если добавить в нее толченый лягушачий камень, она начнет работать как телепортационная сфера...

— Как телепортационная что?

— Как штука, которая вытащит нас с этого поганого острова, — раздраженно пояснил Очкарик. — Это единственный способ вернуться обратно через барьер.

Кривясь от боли, он встал. Ухватив пальцами метательную звезду, студент вырвал ее из груди и бросил на пол. Сунув ладонь во внутренний карман мантии, он достал на свет маленькую книгу в твердом переплете. Надпись на обложке гласила: «Октавийская грация». Сразу под ней зияла рваная дыра, оставленная сюрикэном.

— Здорово, гаденыш!

Подошедший Маурисио отвесил Очкарику смачный подзатыльник, от которого тот еле удержался на ногах.

— Это я забираю, — сказал неандерталец, вырывая из рук студента украденную книгу. — Кстати, ты идешь вместе со мной в Вальгрен. И только попробуй использовать свои магические штучки, я тут же сломаю тебе обе руки.

Обреченно ссутулившийся Очкарик понуро кивнул.

— Кровь у нас есть, — сказал Хиггинс, разглядывая мертвое тело хоббита, — но как быть с лягушачьим камнем?

Подскочив к мистеру Пончику, он угрожающе вопросил:

— Сознавайся, плюшевый засранец! У тебя ведь наверняка припрятаны где-то здесь запасы!

— Конечно припрятаны! — злорадно захихикал тедибир. — В соседней комнате, где раньше сидел Гальдер!

Коротышка обернулся и обреченно уставился на высящуюся гору обломков. Хвост костяной виверны гневно елозил по полу. Устрашающий шип на его конце оставлял глубокие царапины на камне.

— Кто же знал, что вы окажетесь настолько тупыми, чтобы завалить единственный выход! — продолжал глумиться мистер Пончик. — Сдохните теперь здесь, идиоты!

— Минуточку, — внезапно вспомнил о чем-то Маурисио. Сунув лапу в карман штанов, он извлек на свет сплющенный цилиндрик. — Вы случаем говорите не об этом? Профессор Пампкинс добавил сюда камень до того, как отдал нам...

***

Забравшись в гроб с ногами, Хиггинс с довольной рожей набивал сокровищами карманы. Стоявшая чуть поодаль Дана задумчиво изучала флакон, перекатывая его между пальцами.

Металлический цилиндр был поврежден взрывом. Внушительная часть содержимого вытекла наружу и пропала.

— Нужно назвать число транспортируемых людей на лютине, — угрюмо подсказывал стоявший рядом Очкарик, — а затем отвинтить колпачок и подуть. Ты ведь знаешь лютин?

Вместо ответа девушка поднесла флакон к губам и произнесла:

— Zex*.

* Шесть (прим. автора).

Издав тихий щелчок, цилиндр раскрылся. Отвинтив помятую крышку, девушка выдула черный пузырик.

— Что-то не то! — встревоженно сказал Очкарик.

Он пристально разглядывал парящую в воздухе сферу. Та выглядела на удивление маленькой и чахлой.

— Во флаконе еще осталась кровь? — спросил студент.

Заглянув внутрь цилиндра, Дана перевернула его вверх тормашками и потрясла. Наружу не вылилось ни капли.

— Нет. Это все, что было.

Левитирующий пузырь наконец-то принялся расти. Делал он это нарочито медленно, поскрипывая от натуги.

Бряцая на ходу монетами, к ним приблизился Хиггинс. На его голове сидела золотая корона, а с шеи свисали не менее дюжины ожерелий. На левом плече он держал скипетр, украшенный самоцветами, а на правом — неизменного сазана. Наглая физиономия коротышки лоснилась, как у человека, получающего от жизни все, что он только захочет.

Раздувшаяся до размеров арбуза сфера недовольно заурчала. Плавая в воздухе, она качнулась в сторону Хиггинса.

— Чего тебе, шар?! — огрызнулся тот.

Сидящий на руках у Даны мистер Пончик вслушался в урчание и захихикал.

— Слишком много лягушачьего камня потеряно! — восторженно пропищал он. — Пузырь вышел слабый! Он не может перенести нас шестерых вместе со всем этим грузом! Ты должен сбросить лишний вес!

Сфера утвердительно булькнула.

— В смысле, «сбросить лишний вес»? — насторожился Хиггинс. — Ты сейчас про что?

— Рыба твоя слишком тяжелая! — ухохатывался медведь. — Выбирай что-то одно: либо ее, либо сокровища!

— Хрена с два! — прорычал коротышка. — Не буду я ничего выбирать!

Пузырь покрылся рябью и недовольно зашипел.

— Как знаешь, — презрительно фыркнул тедибир, — в таком случае, мы остаемся.

Хиггинс затравленно огляделся. Вокруг него нависли три недовольных лица и одна не менее недовольная черепушка.

— Ты ведь не собираешься обрекать своих товарищей на смерть из-за какого-то сазана? — угрожающе процедил Гальдер.

— Это нечестно! — возмущенно заорал коротышка. — Почему сбрасывать должен именно я!

Хиггинс ткнул в сторону Скитальца.

— Вот он! Поглядите, сколько на нем доспехов! Пускай оставляет здесь свое железо!

— Еще чего! — фыркнул король. — Я скорее тебя порублю на бифштексы!

— Хорошо! — опасливо сменил тему коротышка. — Должен быть другой выход. Что, если мы все разденемся и оставим на острове одежду?

— НЕТ! — быстро рявкнула Дана. — Хватит на меня сегодня раздеваний!