Героинщики

Через двадцать минут Кайфолом приходит в себя от криков. Это кричит Мария.

– Просто свари мне!
– кричит она, убегая от Джонни в гостиную.

Она уже надела топ, хотя и наизнанку, теперь по ее рукам бегут оранжевые плетеные швы.

– Какая нетерпеливая. Дай Белому Лебедю минуту, насладиться мгновением после совокупления, - протестует Джонни, одетый в красное шелковое кимоно, украшенное золотыми драконами, и поворачивается к Кайфолому:

– Это «кое-чего», которому ты ее научил, - это лучшее, на что ты способен?

– Просто дай ей героина, - едва заметно пожимает плечами Кайфолом.

– Ну ладно, - отвечает Джонни, несколько расстроившись, и с невыносимой неспешностью начинает готовить дозу.

Он настаивает на том, чтобы она позволила ему уколоть ее, получая удовольствие от этого своеобразного проникновения. Когда Мария благодарно стонет, падая ему на руки, он гладит ее по спутанные волосы с нежностью, которая Кайфолома несколько пугает.

Но ему все мало, за что Джонни должен благодарить; он умоляет, просит, клянчит у него еще «хоть немножко» с собой. Джонни в ответ с каменным лицом читает ему короткую лекцию о базовых законах спроса и предложения, но потом его сексуальные желания побеждают, и он кладет пакетика перед хватким и благодарным Кайфоломом.

Улыбка на его лице скрывает жестокость, с которой он влечет за собой Марию. Несмотря на неуверенные протесты обдолбанного Джонни, истощенный дуэт покидает его квартиру и направляется на остановку, где садится в автобус до Лейта; там Кайфолом обнимает девушку за плечи.

– Мне действительно, действительно очень жаль, что тебе пришлось сделать это, малышка.

– Наши отношения выше это, я сделала так только для тебя, - отвечает она, но потом исправляется: - То есть для нас с тобой. Как же мне сейчас прекрасно ... Ты так хорошо ко мне относишься, Саймон ...

Она говорит так, хотя и сама знает, что он относится к ней совсем иначе, но надеется как-то пристыдить его, чтобы он стал таким, каким она хотела его видеть.

– Никогда не оставляй меня ...

– Не беспокойся, девочка моя, мы с тобой - вместе навеки. Вернемся к тебе. Я знаю еще нескольких ребят, которые не против перепихнуться, будет весело.

В окне автобуса он видит лицо Марии и удивляется, как она теперь выглядит: мертвенно-бледная, настоящая наркоманка под кайфом. Он отворачивается и с интересом рассматривает других пассажиров. Вернувшись в Лейт, они нетерпеливо несутся вверх по лестнице Банана-Флэтс, где Мария бежит в спальню и падает на кровать.

Кайфолом снова куда-то исчезает и возвращается через час с Крисом Монкуром из бара «Грейпз». Крис высоченный роста и очень мускулистый, он - первый в семье, по крайней мере за последние три поколения, кто не работает в доках, которые почти прекратили свою работу. Кайфолом никак не может понять, насколько пропорционально он сложен.

– Ни в чем себе не отказывай, - говорит он, но сразу начинает беспокоиться: не натворит ли он чего-либо после таких его слов?

Крис молча кивает, но почему-то выглядит обиженным. У него на лице будто написано: «Если она даже не может на панели постоять, то что она делает в этом деле?»

Он выходит из спальни через двадцать минут и расплачивается с Кайфоломом. Они не смотрят друг другу в глаза, когда обмениваются банкнотами. затем Крис разочарованно говорит, указывая пальцем в сторону комнаты:

– Кажется, она описала кровать. Я бы на твоем месте искупал ее и сменил простыни. Больше там ничего не поделаешь.

Сразу после того, как он ушел, на пороге появляется Мария:

– Мне больно, Саймон.

Он как раз варил себе следующую дозу; казалось, будто она услышала запах героиновой варки. Они оба ширяются еще.

– Мне уже лучше, Саймон ... Прости за простыни ... Мне очень, очень хорошо ...

– Ничего, - он медленно, но бодро встает, собирает старые простыни, связывает их в узел и загружает их в стиральную машину.

Он выглядывает на улицу и видит, как круглый месяц сияет в розово-лиловом небе, лаская окна многоэтажек, покрытых морозными узорами, ярким желтым светом. Вернувшись в спальню, он рассыпается в проклятиях, потому что из-за своих непослушных конечностей никак не может перевернуть матрас. Он находит какие-то другие, свежие простыни и тщательно застилает кровать. Когда Мария видит шедевр, созданный его искусными руками, она скрывается скрывается под одеялом. Девушка хочет вздремнуть, и он ложится рядом с ней. Кайфолом ныряет под одеяло, и вдруг его накрывает волной страха.

– У него большой?

Она кивает.

– Больше чем мой?

– Эта ... было великолепно.

– Да, замечательно, но сравни нас, относительно размера.

– У тебя больше, - отвечает Мария, и Кайфолом сначала успокаивается, но потом понимает, что она просто научилась играть в игры, - но он не такой нежный, как ты. Он не доводил меня до оргазма, в отличие от тебя. Правильный ответ, заключает он, мрачно радуясь тому, как повзрослела эта девочка.

Он быстро встает и, чувствуя себя неловко, одевается, ставит в плеер кассету «Pink Floyd» «Meddle». Кассету немного тянет, батарейки уже начинают садиться. Их следующий гость пунктуальный; Кайфолом приглашает его в квартиру; смерив его холодным взглядом, сразу берет с него деньги и наблюдает, как тот заходит в комнату, где задремала Мария. Мужчина снимает с нее одеяло и зачарованно смотрит на ее обнаженное тело. Затем он резко смотрит на Кайфолома, и тот выходит из комнаты, но не до конца закрывает за собой дверь, оставив небольшую щель, через которую видно, как клиент несколькими быстрыми движениями сбрасывает с себя одежду. Слава Богу, хоть у него хуй маленький. Кайфолом с облегчением вздыхает, когда одним стремительным прыжком и несколькими мощными толчками человек оказывается на ней, а потом и в ней.

Мария вдруг понимает, что на нее давит несколько больше, чем покров сна и наркотиков. Кайфолом не видит ее лица, но она, кажется, зовет его по имени:

– Сай ...

Но потом девушка понимает, что вес, размеры, аромат и общие ощущения совсем другие. Она замирает от страха, открывает глаза и встречается взглядом со своим кошмаром.

– Жаль твоего отца, девочка, - говорит тот с наглой улыбкой, входя в нее.

– Нет ... оставь меня ... ОСТАВЬ МЕНЯ!
– кричит Мария, пытаясь оттолкнуть его от себя своими тоненькими, исхудалыми ручками, в то время как Кайфолом бродит в другой комнате, искажая кассету на эпический трек «Floyd» «Echoes» на своем стареньком аппарате.

– Не забывай, сейчас я - твой папа, милая, - говорит Диксон, когда у Саймона уже окончательно дохнут батарейки, прерывая гитарное соло в момент кульминации.

Кайфолом представляет, как клиент закрывает огромной ладонью рот Марии, одновременно поворачивая ее голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.

Это его шанс. Кайфолом бежит к шкафу, находит там ящик с инструментами, который остался от Кока, и в нем находит огромный молоток. Он видит белый вялый зад, который скачет туда-сюда, черные шерстяные брюки, которые тот не успел снять полностью и просто спустил до колен. Черепушка бывшего мента так и просит, чтобы по ней врезали и прервали его героическое вторжение, пока его прекрасная принцесса выворачивается у него из рук и громко кричит, вероятно, перебудив весь Банана-Флэтс, который, кстати, снова попал в частную собственность.

Я могу сделать это сейчас.. Это будет жестоко ...

Но его рука ослабевает, он упускает молоток на пол и стоит, шатаясь и наблюдая за темными делами Диксона через дверную щель. Кажется, проходит целая вечность, пока Диксон в конце концов кончает, его тело изгибается в финальном спазме, и он довольно падает на девушку, закрыв ее в ловушке своего тела. Он убирает руку, и Мария, не веря, что это происходит на самом деле, скулит так, что кровь в жилах стынет:

– НЕТ ... НЕТ ... НЕТ ... САЙМОН ... САЙМОН! СА-А-АЙМО-О-ОН!