Гештальт-самотерапия. Новые техники личностного роста

Мне всегда грустно, когда я вижу человека, который потерял веру в профессиональную психотерапию после одного неудачного опыта. Он осуждает всю эту сферу деятельности и лишает себя профессиональной помощи из-за того, что потерпел неудачу в эксперименте и слишком долго работал со специалистом, который не подходил ему с самого начала. Мы же не зарекаемся ходить к медикам, если нас разочаровал тот или иной врач!

Что такое психотерапия?

Различные психотерапевты, чьи клиенты обучались у меня, считают мои техники самотерапии хорошей подготовкой и дополнением к профессиональной терапии. Но я вижу это несколько иначе. Я рассматриваю профессиональную терапию (которая по своей природе носит временный характер) как подготовку и дополнение к самотерапии — курсу, рассчитанному на всю жизнь. Хороший слушатель (терапевт) разрешает вам относиться к себе серьезно. Его забота и уважение помогают вам переносить стыд и вину, которые сопутствуют самотерапии. Если вы один раз научились использовать профессионального слушателя, то сможете завести друзей, которые время от времени вас выслушают, если возникнет необходимость что-то продумать вслух.

Наивно и провально искать Волшебного помощника, ожидать, что терапевт «сделает» что-то, «вылечит» вас. Фрейд надеялся, что психоанализ никогда не станет монополией в медицинской профессии. Медицинская модель в психотерапии ошибочна. Только вы сами можете принять ответственность за собственный эмоциональный рост. Вы должны сами проделать работу, никто не может сделать это за вас.

В чем заключается психотерапевтическая работа?

1. Мы учимся узнавать неадекватные реакции.

2. Мы переживаем свои внешние эмоции, даже считая их иррациональными (невротическими защитами).

3. Мы исследуем внешние эмоции и скрытые за ними чувства.

4. Мы проживаем внутренние конфликты.

5. Мы экспериментируем с новым поведением.

Любой студент-психолог может научить вас тому, как теоретизировать по поводу истории вашего случая, строить гипотезы о бессознательных мотивах. Интеллектуальная активность такого рода сама по себе не является тера-певтичной.

Помогающий человек, или хороший терапевт, может создать терапевтическую атмосферу, в которой вы отважитесь сделать решительный шаг от известного к неизвестному — от внешних чувств (сознательных) к скрытым (бессознательным).

Почему этот переход так труден? Почему мы избегаем скрытых чувств? Испуганный Ребенок, живущий внутри каждого из нас, все еще в плену нерешенных проблем прошлого, он затоплен старыми запретными эмоциями: яростью, завистью, ревностью. Внутренний Родитель выжидает: он готов атаковать, как только старые запретные чувства, станут явными, чтобы наказать Ребенка стыдом, виной, страхом, ненавистью к себе, беспомощностью. Неудивительно, что мы приучаемся держать Ребенка вне пределов видимости, стараясь удержаться наплаву. Но это не лучшая сделка с Родителем. Вы не можете задобрить тирана, и Родитель рано или поздно накажет вас за скрытые чувства депрессией, тревожностью, напряжением, психосоматическим расстройством. Поскольку чувства скрыты, вы не знаете, за что вас наказывают. Вы живете с наказанием за непонятные грехи, но незнание не снимает ответственности перед законом. Ваше сознательное равнодушие к деятельности Ребенка ни в коей мере не умиротворяет порицающего Родителя. Более того, чем менее сознателен Взрослый, тем больше беспокоится Ребенок.

Как Взрослый может защитить Ребенка от жестокого Родителя?

Предположим, вы позволили Ребенку разгневаться на мать, вашу добрую, немощную, престарелую мать, которая когда-то могла вас фрустрировать. Ребенок все еще находится в прошлом и ничего не знает о настоящем. Вы испытываете гнев, Родитель производит акт наказания, и вы чувствуете вину за запретную эмоцию. После этого переживания Взрослый говорит: «Мои дурные мысли не обладают магической силой. Я не обижаю мать. Мой гнев не причиняет ей вреда». Рациональный, практичный Взрослый защищает иррационального Ребенка от иррационального Родителя. Вы осмелились почувствовать и гнев, и вину, после чего оба чувства прошли. Пока функционирует Взрослый, Родитель не может мучить Ребенка длительной депрессией или чем-то другим. Весь опыт является терапев-тичным: Ребенок чувствует себя комфортнее, избавившись от старых непереваренных кусков, Взрослый размял мышцы и окреп, Родитель отступил назад и несколько ослаб.

Что происходит, когда Взрослый слишком слаб и не может защитить Ребенка от Родителя?

Ребенок, иногда напутанный и усмиренный, иногда бунтующий и дерзкий, бьется с Родителем в нескончаемой битве. Это сражение происходит втайне от вас. Вы вряд ли узнаёте свои подлинные чувства: они скрыты под псевдоэмоциями (фальшивый гнев скрывает страх, фальшивый страх — гнев и т. д. ) — депрессией, тревогой, напряжением, психосоматическим расстройством.

Более того, чем менее ответствен Взрослый в вашей жизни, чем меньше вы осознаете страдания Ребенка, тем более активен последний. Если вы не слышите его всхлипываний, он начинает вопить; если вы игнорируете крики, он начинает действовать. Это означает, что Ребенок не только испытывает запретные эмоции, за которые его наказывает Родитель, он действительно заставляет вас вести себя провальным образом. Психологи называют это «невротическим отыгрыванием». Теперь у Ребенка два судьи: Родитель, возмущенный как никогда, и Взрослый, ужасающийся поступками, которые противоречат его ценностям. Наказание (депрессия, тревожность и т. д. ) возрастает, Ребенок фрустри-руется еще больше, усиливает отыгрывание, Родитель —* соответственно наказание, и порочный круг замыкается.

Было бы здорово, если бы терапевт включился в эту битву, скрестил шпагу с Родителем и победил того ради Ребенка. Когда вы говорите терапевту: «Мать фрустрировала меня, когда я был маленьким, но сейчас я понимаю, что у нее не было выбора. Она старалась, как могла. Я буду чувствовать себя очень виноватым, если рассержусь на нее сейчас», терапевт может утешить вас: «У вас есть полное право злиться. Раз сейчас вы не собираетесь ее наказывать, вы не должны чувствовать себя виноватым».

Это звучит так, будто он говорит вашему внутреннему Ребенку: «Не беспокойся, ты можешь злиться. Я защищу тебя от жестокого Родителя», а Родителю: «Даже не думай наказывать Ребенка. Я здесь для того, чтобы защищать его». К сожалению, ни Ребенок, ни Родитель не слышат терапевта. Они пребывают в прошлом и неспособны понять логические доводы сегодняшнего дня. Единственная ваша часть, которая может услышать терапевта, — это Взрослый.

‘Терапевт не может вмешаться во внутреннюю битву между Ребенком и Родителем. Только ваш внутренний Взрослый способен принять на себя такую ответственность.

В чем заключается роль психотерапевта в этой битве?

Терапевт может поговорить со Взрослым. Он может показать ему реальность, направить мышление Взрослого в русло требований дня сегодняшнего, освободить от анахроничных умозаключений Ребенка и Родителя.

Кроме того, терапевт служит моделью для Взрослого. Он

а) демонстрирует, как рациональный человек видит вашу проблему, открывает дверь свежему дыханию здравого смысла в тот момент, когда вы заморочены иррациональным конфликтом; б) своим отношением к вам он учит принимать Ребенка и ограничивать жестокого Родителя. Терапевт укрепляет Взрослого, готовит его к задачам терапии.

В чем заключается роль Взрослого в терапии?

Общение между Взрослым (сознание) и Ребенком, а также Родителем (бессознательное) происходит строго в одностороннем порядке. В процессе терапевтического опыта Взрослый может слышать, о чем говорят Ребенок и Родитель. Если после опыта такого рода вы «решаете» остановить эти переживания из-за их иррациональности, вы обманываете себя. Взрослый не может диктовать Ребенку или Родителю, что они должны чувствовать. Они функционируют на более ранней ступени вашего развития и неспособны услышать ни вас, ни тем более вашего терапевта.

Вы можете предположить, что после того, как терапевт дает необходимые разъяснения, Взрослый обнадеживает Ребенка: «Давай, злись на мать. Я защищу тебя от наказаний Родителя. Ты не должен чувствовать вину». Но Ребенок неспособен услышать эти слова, и такое обещание фальшиво. Вы не можете помешать Родителю наказать вас виной.

Какую роль играет Взрослый во внутренней битве?

Как хороший лидер группы, Взрослый является одновременно и участником, и наблюдателем, который может остановить ситуацию, пока дело не зашло слишком далеко. Это мой подход к лидерской позиции на воркшопах по общению: два человека вступают в болезненное столкновение, бьются над проблемой, которую не могут разрешить, поскольку оба пребывают в иррациональном состоянии. Я не останавливаю их действия до тех пор, пока каждый полностью и во всю мощь не выразит свои чувства. Через некоторое время, если они заходят в тупик и начинают повторяться, непродуктивно наказывают друг друга, цепляются за поверхностные эмоции и раздувают их, чтобы избежать осознания истинных чувств, я вмешиваюсь: делаю вступление, суммирую произошедшее, признаю право каждого человека на чувства и демонстрирую, что принимаю обе стороны, я прекращаю бесконечную череду уже наскучивших им наказаний и самооправданий и показываю реальность — тот факт, что они ведут себя иррационально.

В терапии Взрослый играет роль лидера. Ребенок внутри вас осмеливается почувствовать гнев к матери за те действия, которые она совершила много лет назад. Неожиданно появляется Родитель с чувством вины. В течение нескольких минут позвольте себе переживать вину. Не избегайте ее только потому, что терапевт назвал вину иррациональным чувством. Конечно, она иррациональна. Все, что вы чувствуете в самотерапии, иррационально, оно принадлежит вашему раннему «я». Но вы не можете перепрыгнуть через этот опыт. Это важная часть терапевтической работы — проживание иррациональной части. Подобно групповому лидеру, Взрослый позволяет Ребенку и Родителю на короткое время выразить чувства — гнев (Ребенок) и вину (Родитель). Затем Взрослый вступает и прерывает наказание, чтобы оно не длилось вечно. Взрослый, укрепленный вашим терапевтом, способен рассуждать рационально. Он может обратиться к Родителю: «Ерунда! Я не причиняю боль матери. У моих мыслей нет магической силы. Я просто избавляюсь от остатков прошлого», и к Ребенку: «Я больше не маленький и беспомощный. Я могу жить без понимания матери».