Гильотина для госпитальера

— По расчётам выходит, что корабль следует к нам от третьей планеты главной планетарной плоскости, — промыслетелеграфировал Гавкаускас.

— Верно, — согласился ассистент и рыкнул от возбуждения.

— Через несколько минут он должен произвести посадку недалеко от обсерватории.

— Должен, — ассистент снова рявкнул.

— Винтолет мне, — потребовал Гавкаускас.

Великому бульдогу для полной реализации его возможностей был положен любой требуемый им транспорт. Двое учёных — старший чинно и неторопливо, младший — высунув язык и радостно подпрыгивая — направились к площадке. Лётчик, уже получивший мысленный приказ, заводил винтолет. Под напором свистящих раскручивающихся лопастей прижималась трава.

Ассистент уселся на траву и яростно зачесался задней лапой.

— Учитель, — промыслетелеграфировал он, — у нас такая развитая цивилизация. Неужели нельзя изобрести действенного средства против этих злобных и противных исчадий — блох?

— Это никому не удавалось, — ответил Гавкаускас. — Эти существа чрезвычайно живучи и приспосабливаются к любым нашим средствам, коварно досаждая вновь и вновь.

Винтолет поднялся в воздух. На экране компьютера было видно, где сейчас корабль-гость и куда по расчётам он приземлится.

— Великий Гав! (божественный пророк собачьего мира. — Прим, переводчика) — воскликнул молодой учёный. — Вот он!

В голубом небе виднелся оранжевый купол. Под ним можно было разглядеть чёрный шар.

— Как вы думаете, учитель, они похожи на нас? — ассистент вновь нетерпеливо зарычал.

— Не знаю.

— Уверен, все разумные существа собакоморфны. Это великий промысел Вселенского Духа.

— Вселенский Дух изобретателен и, похоже, не терпит повторений, — возразил Гавкаускас. — Скорее всего, мыслящие существа имеют разную форму. Не удивлюсь, если мы встретим чудовищ о десяти лапах и без шерсти.

— Без шерсти? Только не это! — ужаснулся Дувхауз.

— Им мы тоже можем показаться чудовищами, не забывайте об этом, друг мой.

Винтолет приземлился на берегу реки. А вскоре неподалёку замер шар-гость.

С замиранием сердца смотрели учёные и лётчик на медленно открывающийся люк. Кто же покажется из него? А вдруг сбудутся предположения о страшных чудовищах?..

— Слава Гаву, они как две капли воды похожи на нас! — обрадовался ассистент.

Гавкаускас согласно рявкнул. Но в его одобрительном рычании скользили нотки сомнения. Он смотрел в глаза приближающегося пришельца. Они светились радостью. Но… Но радостью какой-то слабоумной.

Опасения великого учёного подтвердились. Способности телепатического общения у пришельца отсутствовали напрочь. К телекинезу (как такое возможно?!) — тоже. Собака была инвалидом физическим. И умственным — тесты показали полное отсутствие логического мышления.

— Почему на первый контакт послали инвалида? — удивлялся ассистент.

— Не знаю, — отвечал Гавкаускас. — Но вскоре всё станет известно.

Подождём.

Да, вскоре всё встанет на свои места. Давно готовится посылка автоматической станции на третью планету Главной планетной плоскости. По данным астрономов, там имеются все условия для жизни. И, судя по всему, там есть развитая цивилизация, которая и послала корабль.

Настал долгожданный миг. С главного космодрома планеты сорвался и прочертил небо космический носитель.

Станция, начинённая самой совершенной аппаратурой, а также с подопытным — специально подобранным неразумным существом — устремилась в сторону третьей планеты. Через четыре месяца она будет там…

* * *

Вертолёт, трясясь мелкой дрожью, которая пробирала пассажиров насквозь и отдавалась тошнотой, кружил над пустыней. Через иллюминатор Круглянский-Мамаев чётко видел красно-зелёный купол парашюта. Вот он — загадочный пришелец из далёких миров. Получалось, что он с Земли-дубль. Что это, ответный визит? Такое возможно. Тогда настаёт великий миг в жизни двух миров.

«Какие они? — думал Сидор Сидорович. — Похожи на нас? Или монстры о семи головах? Всё может быть, ибо матушка природа неисчерпаема в своих выдумках».

Зелёный конус из пластика и металла плавно уселся на три опоры. Его парашют бережно накрыл жёлтый песок, спугнув ленивых ящериц. Сидор Сидорович выпрыгнул из приземлившегося вертолёта и, придерживая рукой соломенную шляпу, кинулся к конусу.

Медленно отъехал в сторону люк.

— Господи, — воскликнул, обрадовано помощник Генерального Конструктора. — Они похожи на нас!

— Похожи, — кивнул Генеральный конструктор, которого насторожило веселослабоумное выражение на лице вылезшего из корабля бородатого горбатого человека…

Дикие

Гравилет завис на высоте семьсот тридцать пять метров над бескрайним бетонным плато. Ещё на орбите космонавтов насторожил цвет планеты — не какой нибудь голубой, как у Земли, не угрожающе-красный, подобно Марсу, не фиолетовый, как у Маконы, а хмуро-серый, асфальтовый, с голубыми вкраплениями морей и немногочисленными зелёными пятнами лесов. Возникло подозрение, не царствует ли здесь цивилизация «суицид-технотиков». Из тех цивилизаций, которые бесконтрольно развивают технологии и наращивают производственные мощности, пока не перейдут порог, за которым самоуничтожение и забвение.

Такие места производили удручающее, горестное впечатление — безжизненные города, кислотные реки, радиоактивные моря и ржавые останки когда-то могучих механизмов. Но здесь, похоже, ещё теплилась жизнь.

На горизонте раскинулся громадный город с гигантскими зданиями, хитроумными, головоломными переплетениями транспортных артерий, километровыми заводскими трубами, выплёвывающими сизо-жёлтый дым.

Двое космонавтов именовали друг друга «Первый» и «Второй», что соответствовало их служебному положению. Первый — коренастый, с широченными плечами, матёрый космический волк лет сорока пяти, на его плечах лежали длинные, седые волосы. Второй — самоуверенный, даже слегка нахальный жгучий брюнет. Это был его третий полёт. Они прильнули к окулярам квантовых биноклей и внимательно изучали контуры города, несущиеся по автострадам потоки машин и толпы людей на тротуарах. По бетонному плато, на десятки и даже сотни километров раскинувшемуся вокруг города, на огромной скорости проносились причудливых форм яркие автомобили. Куда и зачем гнала их нелёгкая?

— Нечего здесь делать, — решительно произнёс Второй. — Обычные технотики в стадии прогрессирующего научно-технического экстаза.

— Ты слишком просто к этому относишься. Не забывай, мы должны доставить шефу информацию. Знание — это наша работа, долг, да просто смысл жизни.

— Ах да, конечно, — скучающе зевнул Второй.

— Итак, в город, — Первый обвёл квантовым биноклем окрестности. — Хотя подожди. Вон, смотри! Внизу под нами оазис площадью… дай сообразить… эдак километра в четыре квадратных. Там оживлённо. Не с него ли начать?

— Можно и с него, — равнодушно кивнул Второй.

Гравилет пошёл на снижение. Чем ближе, тем яснее становилось видно, что оазис представляет из себя ухоженный парк с дорожками, кустарниками, бассейнами, павильонами, скамейками и даже каруселью «Чёртово колесо». Вокруг оазиса беспорядочно сновали автомобили. Уловить систему в их движении было довольно сложно. Они то группировались по три-четыре в ряд, то уносились вдаль с огромной скоростью поодиночке и возвращались обратно.

Гравилет бесшумно сел на асфальтовую площадку около фонтана, струи которого били на высоту метров в пятнадцать и подсвечивались разноцветными лампами. Мужчины и женщины беззаботно валялись на траве, плескались в воде или гонялись друг за другом, похоже, забавлялись игрой в салочки. Одеты аборигены были по-разному — кто в купальники, кто в разноцветные яркие комбинезоны, а кто и в какие-то невероятные одежды, фасоны которых могли родиться только у сумасшедших модельеров.