Гладиатор Гора
Шрифт:
— Да, госпожа, — ответил я.
— Тогда почему они могут быть счастливы, а я — нет? — спросила она.
— Я не знаю, госпожа, — снова ответил я.
— Некоторые друзья советуют мне, Джейсон, связать свою жизнь со свободным спутником.
— Я не знал об этом, — проговорил я.
— Многие мужчины, молодые и богатые, желали бы стать моим спутником. Такие союзы во многих случаях значительно увеличивали бы наши общие накопления. Но я, по крайней мере до сегодняшнего момента, отвергала их. Я осталась независимой.
— Да, госпожа.
— Я видела много
В ее голосе звучала горечь.
— Почему мужчина отвергает благородную женщину, умную и красивую, независимую и великолепную, ради шлюхи в стальном ошейнике, которая ползет к его ногам и умоляет разрешить ей лизать их языком?
Я молчал. Она воскликнула:
— Животное!
— Да, госпожа, — произнес я.
— Как я ненавижу мужчин! — закричала она.
— Да, госпожа.
— И все же они волнуют меня. О, я имею в виду не тебя, Джейсон, шелкового раба, а настоящих мужчин.
— Да, госпожа.
Леди Флоренс продолжала смотреть в сад.
— Они тревожат меня, заставляют чувствовать себя неловко, — сказала она.
Я промолчал.
— Я чувствую любопытство. Иногда мне интересно, как это было бы — оказаться обнаженной в их объятиях, — промолвила она.
Я продолжал молчать.
— Я никогда не была в объятиях мужчины, Джейсон, — призналась леди Флоренс.
Меня это не удивило. Она много раз использовала меня, но никогда не позволяла мне обнять себя. Конечно, следуя ее указаниям, я целовал, гладил и ласкал ее, приносил ей много удовольствия, но она, женщина высокого происхождения и социального статуса, богатая и свободная, никогда не позволяла мне обнять себя. Чаще всего я приходил в ярость от неудовлетворенности моим рабским положением именно из-за того, что мне не разрешали обнимать женщину и подчинять ее своей воле. Единственной девушкой, которой я действительно обладал на Горе, была рабыня, привязанная к кольцу у лавки Филебаса в Аре. Ласкать ее было радостью! Я не знал ни ее имени, ни кто ее хозяин, как и она не знала ни моего имени, ни имени моей хозяйки. Мы были всего лишь два раба, соединившиеся в тени привязи в жаркий день в городе Аре…
Она внезапно обернулась ко мне и посмотрела в лицо.
— Обними меня, Джейсон, — попросила она.
Я схватил ее в свои объятия и начал целовать в шею.
— Нет, — прошептала леди Флоренс. — Нет! — закричала она.
Платье лежало у ее ног.
— Джейсон… — проговорила она.
Я поднял ее, нагую, и понес к кушетке. Ее вес был для меня пустяком.
Ее руки обнимали меня за шею. Она поцеловала меня в ямку под горлом и в ужасе от того, что дотронулась губами до тела раба, отвернула голову. Я остановился перед кушеткой. Леди Флоренс взглянула на меня и поцеловала в грудь.
— Нет, нет, — зарыдала она.
Но я все-таки понес ее на кушетку.
— Нет, — сказала она.
Я положил ее на кушетку и сел рядом с ней. Затем я подтянул ее повыше, посадил и обнял.
— Нет, — проговорила она, — нет!
Мои руки сильнее сжали ее. Она
старалась, но не могла вырваться.— Вот это и есть — быть в руках мужчины? — плача, спросила леди Флоренс.
— Это только начало, — сказал я ей.
— Ты слишком крепко держишь меня и делаешь мне больно! Ой! — вскрикнула она, когда мои руки еще сильнее сжали ее.
Потом я прижал ее спиной к густому меху кушетки. Она дико взглянула на меня. Я потянулся к ее маленькому, красивому рту.
— Прекрати, раб! — закричала она. — Прекрати!
Я отпустил ее и поднялся. Леди Флоренс стояла на коленях на кушетке, сильно дрожа и плача. Затем махнула рукой.
— Убирайся!
Я покинул комнату.
— Я прикажу наказать тебя, — крикнула она мне вслед. И повторила: — Я прикажу наказать тебя, раб!
15. МЕНЯ НАКАЗЫВАЮТ. МОЯ ХОЗЯЙКА РАЗГОВАРИВАЕТ СО МНОЙ
Я стоял под кольцом для наказаний. Руки были перекрещены и привязаны над головой. Я дернулся от второго удара «змеей», но не закричал. Рядом находились двое надсмотрщиков, один из которых орудовал кнутом, и леди Флоренс. Я почувствовал, как кровь потекла по моей спине.
— Прекратить наказание, — приказала леди Флоренс и встала совсем близко от меня, за левым плечом.
Мы были на крыльце с колоннадой на южной стороне ее дома.
— Ты понимаешь, за что тебя бьют, Джейсон? — спросила она.
— Я огорчил свою госпожу, — ответил я.
— Ты не рыдаешь под ударами бича, — сказала она.
Я пожал плечами, чувствуя злость.
— Я много думала над тем, что произошло прошлой ночью, — проговорила она. — Это сильно занимало меня.
Я ничего не сказал.
— Я плохо спала, — проговорила леди Флоренс.
— Мне жаль, госпожа, — ответил я. Капелька горечи или иронии, без сомнения, просочилась в мой голос.
— Ты сердишься, Джейсон? — спросила она.
Я пожал плечами. Спина болела, мне было плохо.
— Я не рассердилась, как мне теперь кажется, — сказала она, — когда ты обнял меня.
Леди Флоренс говорила тихо, так что стоящие сзади не могли ее слышать.
— Я думал, что госпожа приказала мне заключить ее в объятия, — проговорил я. — Очевидно, я ошибся.
— Дело в том, как ты заключил меня в объятия.
— О? — не понял я.
— Я — госпожа!
— Да, госпожа.
— Ты обнял меня слишком крепко, — заявила леди Флоренс.
— Вы будете указывать мужчине, как обнимать вас? — спросил я.
— Обнимать меня? — зло переспросила она.
— Конечно.
— Я — свободная женщина, — сказала леди Флоренс.
— Да, госпожа.
— Я могу забить тебя до смерти.
— Да, госпожа.
— Ты сердишься на меня, Джейсон? — снова спросила леди Флоренс.
— Нет, госпожа, — ответил я.
— Я — госпожа!
— Конечно, хозяйка. Я хорошо понимаю это.
— И все-таки твои руки не были неприятны мне, — проговорила она.
— Госпоже бы следовало быть рабыней, — сказал я.
— Ты, конечно, понимаешь, что связан и в моей власти, — заметила леди Флоренс.