Гладиатор Гора

Он взглянул на водяные часы. Было пять минут до назначенного времени. Тени снаружи стали длиннее.

Я подвинулся так, чтобы видеть улицу. Никаких признаков парочки в коричневых туниках там не было.

Эти двое внушали мне опасение.

Я увидел двух рабынь, спешащих мимо. Вечерело, и они торопились. Когда их хозяин прибудет домой, они должны на коленях приветствовать его с готовой едой.

Турбус Веминий посмотрел на меня. Я склонил голову. Если он захочет, чтобы я подошел, он даст мне знак.

Мои руки были связаны. Иногда так поступают на всякий случай с рабами, отправляющимися с поручениями. На шее у меня был маленький мешочек на кожаном ремне. В нем находились записка и монеты. Я не мог прочитать записку, потому что не умел читать по-гориански. Сегодня утром мне уже пришлось исполнять поручение экипированным таким же образом.

Я поднял глаза. Внимание Турбуса Веминия было занято другим. Он расставлял флаконы в стеклянном шкафчике. Я пошевелил связанными руками и поменял положение тела. Я молчал. Я не хотел, чтобы меня пинали, или били, или прикрепили к ошейнику бирку на проволоке, на которой было бы написано для моей хозяйки: «Этот раб дерзил. Рекомендую двадцать ударов плетью».

Я снова подумал о двух девушках, пробежавших недавно по улице. Они торопились домой, чтобы вовремя приготовить еду хозяину, а потом, выкупавшись, надушившись, надев шелковую одежду, быть готовыми приветствовать его на коленях.

Я начал беспокоиться. Я знал, что сегодня вечером меня должны препроводить в покои хозяйки. Она вряд ли будет довольна, если я поздно вернусь. Мне не хотелось бы получить порку еще раз, хотя, очевидно, это не было бы наказание «змеей» или заковыванием в цепи.

— Можно сказать, господин? — обратился я к Турбусу.

— Нет, — ответил он.

— Да, господин, — проговорил я и взглянул на водяные часы. Было немного позже пятнадцати часов.

— Наконец-то, — сказал Веминий, когда леди Кайта в сопровождении двух охранников вошла в лавку.

— Духи готовы? — спросила она.

Турбус Веминий подал ей флакон. Она сняла крошечную крышку и поднесла флакон к лицу, закрытому вуалью, вдохнула осторожно, я видел, как вуаль качнулась.

— Что это значит? — с ужасом воскликнула она. — Без сомнения, это духи для рабынь!

— Нет, — ответил Турбус Веминий, — но по композиции напоминают их.

— Вы ожидаете, что я стану платить за это? — возмутилась она.

— Только если захотите, леди Кайта, — промолвил парфюмер.

Она зло смотрела сквозь вуаль.

— Вы хотели духи, — продолжал Турбус, — чтобы отвлечь вашего свободного спутника от рабынь, не так ли?

— Да, — ответила леди Кайта.

— Эти духи напомнят ему то, что он забыл, — сказал Турбус Веминий. — Что вы — женщина.

Она посмотрела на него и затряслась от ярости.

— Но эти духи сами по себе не смогут исправить ситуацию, — продолжал парфюмер.

— Я не понимаю, — проговорила она.

— Подозреваю, что вы прелестная маленькая женщина, — сказал Турбус Веминий. — Если бы ваш свободный спутник покупал вас нагую и в ошейнике на рынке, он, без сомнения, отдал бы хорошие деньги.

— Турбус! — сердито воскликнула леди Кайта.

— Но как его свободная спутница, вы слишком обыденны, — продолжал Турбус.

— Это правда, — всхлипнула она внезапно.

— Если бы вы хотели немного улучшить ситуацию, — сказал он, — я бы посоветовал вам научиться искусству рабыни для наслаждений и тщательно попрактиковаться в нем.

— И это могло бы исправить положение только немного? — в замешательстве спросила леди Кайта.

— Да, — ответил парфюмер, — потому что вы бы все еще были свободны, а свободная женщина, из-за того что она свободна, не может состязаться за внимание и привязанность мужчины с рабыней.

— Почему?

— Я не знаю, — признался Турбус Веминий. — Может быть, просто потому, что рабыня — это рабыня и ею владеют.

— Что же мне тогда делать? — спросила она.

— Вы можете рискнуть попасть в рабство, — сказал он. — Попробуйте попасть в плен, походите по высоким мостам в позднее время, съездите на пикник в деревню, сходите в языческую таверну одна, отправьтесь в опасное путешествие…

— Но вдруг меня захватят и обратят в рабство? — спросила леди Кайта.

— Тогда вы станете настоящей рабыней, — ответил Турбус Веминий, — и вас, несомненно, научат так, как вы и не надеялись бы научиться, будучи свободной женщиной, искусству рабыни.

— Но я могу никогда больше не попасть к моему свободному спутнику, — сказала она.

— Возможно и так, — ответил парфюмер, — но вы попадете во власть другого мужчины, того, кто на самом деле хочет вас, кто заплатит за вас хорошие деньги.

— Я отдала большую часть состояния своему свободному спутнику, — произнесла она. — Может быть, он хотел моих денег, а не меня?

— Не знаю, — пожал плечами Турбус.

— Так и есть, — с горечью произнесла леди Кайта. — Так и есть.

— Тогда, возможно, будет только справедливо, если вы не попадете в его власть, — с сочувствием произнес Турбус.

Она опустила голову.

— Девушка, которую выбирают на рынке из десятка других, — объяснил Турбус, — знает, что хотят только ее, вы понимаете?

— Да, Турбус, я понимаю, — ответила она.

— Я заберу духи назад, — сказал парфюмер, — очевидно, вам они не понадобятся.

— Нет, — она быстро подняла голову, — я возьму эти духи.

— Цена высока, золотой тарн.

— Я заплачу, — ответила леди Кайта, доставая монету из маленького, украшенного стеклярусом кошелька, который она зажимала в руке. Затем, повернувшись, чтобы уйти, вновь посмотрела ему в лицо.

— Да? — спросил Турбус Веминий.

— Вы можете изготовить духи для рабынь, настоящие духи для рабынь? — задала она вопрос.

— Мы не продаем духи для рабынь, — строго ответил он.

— Простите меня, Турбус.

— Попробуйте спросить в лавке стальных браслетов, — улыбнулся он. — Это недалеко от дома Хассана, на улице Клейм.

— Спасибо, Турбус, — сказала она, идя к выходу.

— И не давайте им обмануть вас, — крикнул он ей вслед, — пять больших флаконов должны стоить не больше чем медный тарск!