Глава клана. том 2

Для простецов, живущих в Зелёной Зоне, даже ближайшие соседи, а порой даже родственники, проживавшие в других поселениях, уже считались чужаками. Ведь как рассказывала Алёнка, совсем не редкими были истории, когда совсем недавно люди совместно гуляли на общей свадьбе, а спустя какой-то год, мужики из соседнего посада, перебив вооружённых пастухов угоняли пасущееся стадо. А то и вовсе вероломно нападали на селение, особенно если дома случились голодные времена.

Так что, города, вполне могли считать те или иные земли своей зоной интересов, но для проживающих на них аборигенов это практически ничего не значило. У каждого посада, аула или хутора имелся свой собственный старейшина, и как он сказал – так люди жили, плевав на всяких там Князей, Гетманов и Ханов…

Ровно до тех пор, покуда не приходилось временно склониться перед всяко превосходящей обычных людей силой чародеев. И зачастую, то были не нападения одарённых из дальних земель, а самодурство кланов из ближайшего Полиса, что никак не могло нравиться посельчанам. Но с другой стороны, как бы независимо не старались держаться жители Зелёных Зон, у них просто не было выбора к кому бежать за помощью случись какая беда, да и жрецов защищающих их дома принято было привечать правильных. Ведь, очень вряд ли, местные жители, стали бы поклоняться не вязу, а ясеню или какому-нибудь дубу.

Другое дело конечно, если в авыле сейчас находится какая казанская группа или поселился как охранник какой-нибудь чародей, которого Старейшина предпочёл нанять на сезон вместо отряда наёмников. Эти да – могут и напасть без особой причины… но в таком случае местные жители вряд ли будут вмешиваться в разборки одарённых.

Пусть собравшиеся на стенах воины и сами прекрасно видели, что мы «гости» и не имеем никаких агрессивных намерений, тем не менее, соблюдая формальности, одноглазая Бажова как глава нашей экспедиционной группы, лично аккуратно и медленно прошла через защитный барьер, предупреждая жреца о нашем приходе. Только после этого, медленно и натужно пыхтя, и неприятно клацая чем-то в своём железном нутре, к частоколу подъехал покалеченный вездеезд.

К нашему удивлению, с нами даже разговаривать не стали, а сразу же открыли ворота, жестами приказывая загонять машину внутрь. Пусть и сверлили всё это время подозрительными взглядами. Но вот уже внутри к так и шествовавшей на своих двоих тётке Марфе быстро не без суеты подошёл старик, в непривычного вида, но явно жреческой мантии, опираясь на тяжёлый, ветвистый посох.

Ещё на подходе, он что-то сказал на казанском и тут же нахмурился, когда моя наставница, ответила ему на том же языке. И пусть их слова, звучали для меня как настоящая тарабарщина, я не мог не уловить, что он в начале назвал нас «Бажановыми», и был явно рад нашему появлению. Однако Марфа Александровна, видимо решила не выдавать нас за наших Казанских родственников и, судя по прозвучавшему имени клана, пояснила что мы «Бажовы». Что в свою очередь не понравилось жрецу.

То, что в отличие от многих ипокатастим, те, кто ушли в Казань, не стали брать за самоназвание имя первого своего главы, как например «Александровы» в Хёльмгарёре, а предпочли исказить под местный язык настоящее название клана, секретом ни для кого не являлось. Но вот то, что нас узнали и даже спутали с казанцами — заставило насторожиться.

Тем временем, священнослужитель заметно расслабился, после того, как Марфа ответила на какие-то его вопросы, а затем и вовсе, судя по жесту, пригласил её следовать за собой. Тётка только кивнула а затем, кликнув меня и ещё одного бойца и зачем-то нашего полевого чаровника, велела остальным договариваться с местными об отдыхе и починке вездеезда.

– Какие-то проблемы? — тихо поинтересовался я, спрыгнув прямо с верхней палубы и быстро нагнав женщину. – Что он хотел?

— Возможно, что и проблемы, – задумчиво произнесла одноглазая, потирая двумя пальцами свой подбородок. – Неделю назад, через их авыл проехали два вездеезда казанской ипокатастимы, на борту одного из которых находилась молодая Абызбика. А спустя день, появился ещё один – лёгкий. Жрец не знает, что у них там случилось, но он отстал от основного каравана и по какой-то причине его решили не ждать.

– Абызбика, это… – решил уточнить я.

— Ханша, – пожала плечами тётка Марфа.
– - Глава их ипокатастимы, которая судя по всему тоже примет участие в выборах… Ей что-то около восемнадцати и не смотри на то, что она девушка – противник Абызбика насколько мне известно грозный!

– Так в чём проблема то? – нахмурился я.

– Третий вездеезд, постоял здесь полдня, пополнил запасы и ушёл вслед за другими двумя. А к вечеру того же дня, к частоколу вышел сильно израненный чародей. Один из экипажа этой машины, – продолжила рассказывать женщина. – Особо много добиться от него в таком состоянии – не удалось, да местные особо и не пытались. Два охотника прошли по следам от колёс и изуродованный и ещё дымящийся остов машины. Так что, когда они вернулись, жрец послал Бажановым в Казань «Золотого голубя» и с тех пор они заперлись и ждали наших родичей, в надежде, что за спасение одного из них, благодарный клан избавит их поселение от коварной «Юху».

– Эм… что за «Юху»? – переспросил я удивлённо. – Что это?

– «Юха» – местный чудовищный змей. А точнее змеица, – поморщившись, ответила наставница. – Честно говоря, я не особо раньше о них интересовалась, так как редко бывала в этом регионе. Так что в основном знаю только общую информацию. Но побывавшие на месте охотники, в один голос уверяют жреца и старосту – что это они не со страху придумали, а видели вполне себе чёткие следы тела огромного пресмыкающегося.

– И чем эта Юха опасна кроме размеров? – поинтересовался я. – Она вообще – действительно может разломать вездеезд, пусть и лёгкий?

– Чисто теоритически – да, – задумчиво произнесла женщина, заходя вслед за нашим сопровождающим в довольно большой двухэтажный дом, за которым я успел заметить круг ритуальных стен храма Древа. – Но вот почему хорошо обученные чародеи с ней не смогли справиться – мне не очень понятно. Юха, насколько я помню, славится в первую очередь не своей силой, а коварством. Эта тварь быстро вырастает до огромных размеров и обретает способность то ли превращаться в прекрасную девушку, то ли наводить соответствующие иллюзии и таким образом охотиться на женихов. Вообще, конечно чудовище просто спаривается с мужчинами, а затем пожирает их тела, но жители авылов в этой зоне верят в то, что жертвы просто не были достойными того, чтобы стать её мужем.

– Хм… – я нахмурившись, почесал затылок. – Огромная змея, которая ищет среди людей пару, да к тому же умеет оборачиваться в человека… Где-то я это уже читал!

– Скорее всего, ты читал ещё в школе на литературе и словесности «Легенду о Полозе», – пожала плечами тётка Марфа. – Она тоже родом из этих мест, но родилась севернее, ближе к Сыктывкару, а с ними у Москвы культурный обмен куда как лучше поставлен, нежели с Казанью.

– Почему тогда… – начал, было я, но наставница просто рассмеялась.

– Да потому что это, именно что «легенда», – ответила мне на невысказанный до конца вопрос одноглазая. – К тому же красивая и романтическая, ведь в ней змей, ищет одну единственную, суженную. Свою «невесту». А не действует так, как все настоящие монстры. Полоз… это вроде как персонифицированный, собирательный образ Князя всех змееподобных чудовищ, которые здесь довольно таки распространены, рождённый народным творчеством. Зимой то в поселениях – не так много работы и развлечении. Вот людишки и фантазируют.