Глаз бури

– Ты не одна, с тобой Атрейо, - указал он на коня и добавил, - я пройдусь недалеко.

Меня с собой он не позвал, а проситься с ним я не стала. Как-то я и так достаточно ною в дороге, надо прекращать.

Задумчиво жуя нехитрый ужин, я услышала свист, потом второй. Подумав, что это Аджаро, я завертела головой, выискивая его взглядом, и тут же сообразила, что свист совсем не похож на привычный мне. И тут я поняла, что до этого мне почти совсем не было страшно - сейчас меня охватил настоящий ужас.

Я вскочила на ноги, не представляя куда мне бежать и где прятаться.

Глава 29

Глава 29

К месту нашего привала приближались двое всадников. По мере их приближения я смогла рассмотреть их детально - одежда сшита из цветных тканей и шкур, как будто бы способом лоскутного шитья. На головах шапки, увенчанные султанчиками из конского волоса и лент. Они громко переговаривались и гортанно смеялись - наверное обсуждали легкую на вид добычу.

Я наблюдала за ними из кустов, до которых доползла с проворством ящерицы, сама не ожидая от себя такой прыти.

Как только я увидела этих двоих, то инстинкт самосохранения заставил меня рухнуть вниз, натянуть на яркую рыжую голову шарф и двинуться к лесу, до которого было метров сто пятьдесят. Я старалась ни на миллиметр не отрываться от земли, благословляя цвет своего платья, обычный для женщин Глаза Бури, пыльно-розовый. Боясь поднять голову и хотя бы глянуть влево, откуда приближались кочевники, я, глотая пыль, наконец, достигла кромки леса и скрылась в довольно колючих кустах.

Там я позволила себе выдохнуть и посмотреть из-за веток, что происходит. Я как раз успела - всадники достигли места нашей стоянки и спешились, довольно гогоча.

Сначала они осмотрели коня, заглянули в зубы и одобрительно похлопали по крупу. С места моего укрытия их слов было не разобрать, но несложно было догадаться, что они рассуждают, куда делся всадник, потому что стали оглядываться на лес. Я пригнулась ниже, дрожа, как мышь. Где же Аджаро? А вдруг эти варвары двинутся на наши поиски?

Сжавшись в комок я собралась отползать вглубь леса и в этот момент увидела, как один из кочевников наклонился к нашим вещам. И только сейчас меня словно пронзило раскаленным копьем - моя папка, мои рисунки!

Не отдавая себе отчета я издала какой-то высокий птичий крик и рванулась вперед - мне казалось, что в лапах этого мародера сейчас окажется вся моя жизнь!

Меня перехватила крепкая рука Аджаро, а вторая залепила мне рот. Схватив и сжав меня намертво, он внимательно смотрел через ветки на действия наших грабителей.

– Тише, Тээле, тише…Они не пойдут сюда, просто заберут всё и уедут…Не шуми.

Я еще несколько раз дернулась в его железной хватке и затихла, хотя мне очень хотелось изо всех сил укусить его за руку, которая держала меня за лицо, плотно зажимая мне рот.

– Сейчас я отпущу тебя, но не делай глупостей, - проговорил он, - достаточно тех, что наделал я. Не побежишь туда?

Я покачала головой, а когда он меня отпустил, попыталась лягнуть ногой, что мне не удалось. Обернулась, готовая вцепиться в него с яростью, однако Аджаро схватил меня за запястья и проговорил с нотой горечи

– Прости, Тээле, я никак не думал, что кочевники могут оказаться так близко к границе. Их не должно было быть здесь.

Он снова выглянул из-за ветвей.

Бандиты уже закончили увязывать наши вещи, наверное решив не тратить время на поиски их хозяина. Коня привязали к одному из своих и через несколько минут от них осталась тлько пыль над дорогой.

Я, находясь в практически шоковом состоянии, опустилась на землю, облокотившись спиной на какое-то чахлое деревце.

– Как такое могло произойти, Аджаро? Почему мы сразу не спрятались в лесу, когда решили остановиться?

Он поморщился, переживая, конечно тоже.

– Я же сказал, здесь их не должно было уже быть. А если ты спросишь, почему я не попытался схватиться с ними…

– Не спрошу, - досадливо ответила я, злясь на него не смотря на его оправдание.

– Эти двое, Тээле, совершенно отпетые, - тем не менее продолжил он, - то, что их всего двое, значит, что их изгнали даже из орды. Хорошо, что они не стали искать нас - я же говорю, здесь кочевникам опасно. Они к границам провинции не приближаются. Это случайность. Нужно просто смириться с тем, что произошло.

Я всхлипнула. От пережитого страха и потери самого ценного для меня совсем пала духом.

– Конечно смириться, тебе легко говорить, - проговорила я с трудом, глотая слезы, - что еще остается. Ты же знаешь, что значат для меня все эти рисунки, портреты. Это как часть меня…

Аджаро постоял рядом, сжимая и разжимая кулаки, потом присел рядом со мной.

– Послушай, тебе сейчас покажется глупым или чем-то невероятным, что я скажу, но это правда, послушай меня. Каждая наша потеря в конечном случае оборачивается чем-то хорошим, тем, что в итоге найдется или откроется. Сейчас ни ты, ни я не знаем, какой пользой или радостью обернется для тебя твоя утрата, но так и будет, поверь.

Он попытался погладить меня по плечу, но я отдернулась от него и закрыла лицо руками.

Не то чтобы я не понимала, что радоваться нужно, что мы спаслись чудом, что нас не убили и не изнасиловали. Но когда я вспоминала с какими чувствами, с какой любовью я рисовала, что вкладывала в каждый штрих - не могла удержаться от слез. Нарисовать заново - конечно, а как же. Только те чувства никогда не повторятся, будут уже совсем другими. Что было объяснять тому, кто никогда не поймет…

– Как мы теперь доберемся?
– глухо спросила я, вытирая слезы и пытаясь успокоиться.

Аджаро смотрел на меня внимательно, со своей привычной непроницаемостью, глаза были темнее, чем обычно.

– Теперь мы уже не успеем до темна, пойдем на рассвете. Идти не так уж долго, дойдем до обеда.

Что ж, вздохнула я про себя. Какая теперь разница.

– Там есть ручей, нужно пройтись немного, можно даже искупаться, - Аджаро говорил так же ровно, но я чувствовала, что он деморализован. Ну и пусть.

Поднялась молча и направилась за ним. Не произнесу ни слова до самой столицы, пусть помучается.