Глаза изо льда

Он лежал и думал о еде.

Он подумал о еде и услышал, как они спорят.

Потом он почувствовал запах крови и повернул голову.

На столике у кровати стояла чашка, от которой шёл пар. Кто бы ни поставил её туда, это сделано совсем недавно.

Воспоминания нахлынули на него.

Он помнил, как она будила его, чтобы накормить. Она поила его кровью, и он снова отключался. Через некоторое время она снова будила его, опять кормила. Он не знал, как часто она это делала. Он не знал, откуда она знала, что пора это делать, и когда это надо делать.

Он не знал, как ему удалось не укусить её.

По правде говоря, он не знал, как ему удалось не убить её.

Повернувшись на бок, он без раздумий перекатился и приподнялся. Он схватил кружку со стола и поднёс её к губам без малейшей паузы. Он осушил кружку. Захотел ещё. Там, на плитке пола, он увидел маленький портативный холодильник, а над ним — подогревающее устройство.

До него дошло, что она принесла это сюда; раньше этого здесь не было.

Этого не было здесь в ту ночь, когда он сюда пришёл.

Он разогрел ещё два пакета с кровью.

Осушил их.

Разогрел ещё два.

Его разум медленно приходил в норму.

Он слушал, как они спорят, пока пил эти пакеты. Он начал по-настоящему прислушиваться, улавливая слова то здесь, то там, даже если упускал в целом нить разговора и то, о чём они спорили. Он разогрел ещё два пакета из холодильника, в котором, казалось, было около двадцати пакетов, и проглотил их.

Он уже сбился со счета, но ему было всё равно.

Он разогрел ещё два.

Он услышал паузу в споре внизу, когда подогреватель пиликнул, и понял, что это первый раз, когда он позволил устройству проработать достаточно долго, чтобы издать сигнал. Вместо того чтобы возиться с кружкой, он разорвал пакет своими клыками и выпил его — осторожно, чтобы ничего не пролить на белое одеяло, покрывающее её кровать.

Внизу воцарилась тишина.

Они снова принялись спорить.

Они находились не в одной комнате с ним.

Теперь он ловил себя на том, что прислушивается к словам в предложениях.

Он поймал себя на том, что осознает смысл этих слов.

— …Он не пойдёт с вами.

Уинтер. Голос Уинтер.

Он затвердел, просто услышав её голос. Вонзив клыки во второй подогретый мешок с кровью, он выпил его, высасывая через проколотые отверстия, и опустошил его за считанные секунды.

Он уже наедался. Наконец-то.

Он разогрел ещё два, просто так.

Ну, может быть, не совсем случайно.

Он хотел наесться. Он хотел объесться.

Может быть, чтобы не укусить свою девушку в следующий раз, когда увидит её.

Раздался ещё один голос, мужской.

Джордан. Это был Деймон Джордан.

— …Послушайте, леди, — рявкнул он. — Я ценю, вы думаете, будто защищаете его, но мы пытаемся защитить вас. Не думаю, что вы нас слышите…

— Я прекрасно вас слышу… детектив.

Снова Уинтер — это заставило глаза Ника закрыться, а желание трахаться усилилось до такой степени, что ослепило его.

— …Я не думаю, что вы слушаете меня, — говорила она теперь. — Или вы думаете, что я лгу вам по причинам, которые вне моего понимания. Говорю вам, он не представляет для меня опасности. Он пришёл сюда, чтобы уйти от всех вас…

— Он устранил шесть телохранителей, чтобы добраться до вас, — холодно сказал Деймон.

— Устранил… как? — голос Уинтер впервые дрогнул. — Он убил их?

Деймон поколебался.

И Ник тоже. Он опустил почти пустой пакет с кровью, внимательно прислушиваясь к ответу полицейского.

— Нет, — сказал Джордан спустя мгновение. — Он никого не убил…

Ник почувствовал огромное облегчение.

Он мог поклясться, что ощутил то же самое в Уинтер, даже сквозь пол и потолок.

Голос Джордана стал жёстче.

— Но он сломал ключицу одному из них, — сказал детектив. — Он сломал ногу другому. Он швырял их в стены. Он поднял одного из них и шарахал его об одностороннее окно, пока мы не открыли дверь и не выпустили его…

Ник поморщился.

Но голос Уинтер звучал твёрже.

— Тогда, может быть, вам не следовало сажать его в камеру, — сердито перебила она. — Может быть, вам следовало отвезти его туда, куда он хотел.

— Он не сказал нам, куда хочет идти! — огрызнулся Джордан. — Он ничего не говорил, леди! Он сначала лежал как труп, а потом вдруг начал рычать на нас, как грёбаное животное. Единственными словами, которые он произнёс, были: «Открой дверь, или я сверну ему шею…» Если не считать этого, мы как будто пытались урезонить чёртова льва…

— Он был травмирован! — возразила она. — Неужели вы этого не понимаете?

— Успокойтесь, — сказал третий голос. — Вы оба. Вы же знаете, что он наверху.

— Он слушает, — бодро произнёс четвёртый голос. — Он только что много поел и слушает.

Ник вздрогнул, тоже узнав этот голос.

Это был голос маленького ребёнка.

Это был голос юной девочки.

Какого чёрта она здесь делает?

Из кухни донёсся ещё один, пятый голос.

Ник поймал себя на том, что узнал и его тоже.

— Если он сам ест, — сказала Лара Сен-Мартен. — И если мисс Джеймс уверена, что ей не грозит никакая физическая опасность, возможно, нам следует просто оставить их в покое. По крайней мере, пока он не поправится настолько, чтобы…

— Как вы можете так говорить? — перебил Джордан. — Вы же видели, каким он был…

— Он потерял более трёх четвертей своей крови, — напомнила ему Сен-Мартен. — Он в буквальном смысле был почти мёртв, когда мы добрались до него, детектив. Он был не в своём уме…

— И как же вы до него добрались? — рявкнул Джордан. — Потому что я до сих пор не совсем понимаю эту часть. Как, чёрт возьми, вы вообще нашли его, не говоря уже о том, чтобы вытащить оттуда? И что нам теперь делать с М.Р.Д.? Они, наверное, уже выпустили ориентировки на него. Он исчез с их радаров почти на четыре недели…

— Не волнуйтесь насчёт М.Р.Д., — сказала мисс Сен-Мартен. — Я позаботилась об этом конце дела.

— Ну вот это звучит совсем не жутко, — сердито отозвался Джордан.