Глобальное отключение

– Он что, тоже жив? И что такое "передачка"?

– Он жив, но не сказать, что здравствует. Недавно по инфра шла ожесточенная дискуссия, не гуманнее ли будет его убить.

– Сдаюсь сразу. В упор не могу понять, о чем это вы толкуете.

– Так он после проигранной войны был пленен. Мы уже не Ноэнхэмме, сэр Атамора, а в Троххаре. Захватили нас и интегрировали.

– А почему бы его не отпустить? Столько лет прошло.

– Все довольно сложно. Во-первых, сам он не выживет. Он теперь без глаз, в придачу, бубенцов он тоже лишился. В тюрьме его не балуют, оплачивать магическое или медицинское восстановление его увечий не спешат, но омолаживающий препарат ему все-же дают.

– А во-вторых?

– Экс-маркиз - последний из старой ноэнхэммской династии королей. Сейчас там та троне аристократ-выскочка, сильный, влиятельный, из очень уважаемой семьи, но все-же выскочка. Наш бывший хозяин, оказавшись на свободе, тут же станет пешкой в борьбе за власть. И эта борьба будет отнюдь не подковерной. Есть еще и в в-третьих, и в-четвертых, но я с утра не кормил Финдуса, моего кота. Всего вам доброго, девочки.

Низкорослый юноша отправился восвояси. Атамора и Медведица переглянулись.

– Ну что, пойдем вздрогнем?

– Ты чего?

– А? Ты о чем?

– Ты и правда не понимаешь?

– Что именно не понимаю?

– Ты - рыцарь.

– Ну и что? Навряд-ли тут примут грамоту, что эта земля принадлежит мне.

– Да я не о том. Ты - вассал, а тот несчастный кастрат - твой сюзерен.

– И чего? Мне что, теперь... стой, ты серьезно? Ты и правда хочешь, чтобы я полезла его спасать? Ты спятила?

– Хочу. Я, в отличие от тебя, глубоко прониклась здешними законами и кодексом чести. Я ведь всю жизнь думала, что из благородных кровей, знаешь ли. И если ты вздумала предать сюзерена, мы серьезно поссоримся.

Огромные шкафы с книгами тянулись далеко вверх, к высокому потолку. Оми наблюдала, как хранительница библиотеки выбирает себе книжку, находясь на огражденной перильцами небольшой летающей платформе, помогающей доставать книжные тома с верхних полок.

– Ну научи меня летать! Ну что тебе стоит!
– обратилась кошкодевочка к Огосте.

– Я-то научу, но только не сейчас. У тебя совсем нет к этому таланта, я это ясно вижу. Примемся с утра, на свежую голову.

– Да ну тебя. Я выспалась и теперь хочу играть. Чем мне сейчас заняться?

– Не знаю я. Пойди погуляй. Чего ты ко мне прицепилась, как банный лист? Я спокойно почитать хочу.

– А вот возьму и пойду гулять. Только...

– Что?

– Скажи мне: "Оми, разрешаю тебе гулять, где хочешь".

– А ты не начнешь меня считать своей хозяйкой?

– Начну.

– Тогда не скажу. Недосуг мне купать тебя и расчесывать. Уж извини.

– Ну и злюка! Никто меня тут не ценит. Уйду я от вас.

– Вот и иди себе.

– Вот и пойду.

Раздраженная Оми вышла в сад, откуда телепортировалась к горизонту, очутившись высоко в воздухе. Зоркие глаза кошкодевочки высматривали птичек и мышей - равнодушная к убийству мелкой живности, Оми все же реагировала на нее, словно обычная кошка - сильно приободрялась и приходила в радостное возбуждение. Но вместо мелочи она углядела животное крупное, почти сородича. Крупная рысь пробиралась черед молодой подлесок в дремучую лесную чащу. На шумное приземление кошкодевочки рысь отреагировала спокойно, лишь поглядев в ее сторону, и продолжила свой маршрут. Но обнаружила, что этот странный человек теперь находится на ее пути. Рысь свернула, и снова наткнулась на Оми, принявшую успокаивающую позу кошачьего подчинения. Большая кошка в замешательстве стала нюхать воздух. По-видимому, запах Оми ей понравился, и рысь неторопливо подошла к кошкодевочке. Та, успокаивающе мурлыкая, потянула к большой кошке руки, и вскоре окрестности были оглашены еще одним мурлыканьем, громким, словно шум трактора.

– Какая ты у меня красивая, какая ты у меня пятнистая.
– просюсюкала Оми, которую рысь с энтузиазмом "бодала" своей мохнатой башкой.
– хочешь поиграем? Давай за мной!

Кошкодевочка поднялась с корточек и резво вскарабкалась на скалу поблизости. Рысь, не привычная к командным играм, за ней не последовала, лишь проследила взглядом, а затем зевнула и начала умываться. Но Оми было уже не до рыси, ее внимание переключилось на иное существо. Со скалы оказалось видно то, чего она не углядела с неба. В небольшом овраге, по залитой кровью земле, на задних лапах топталась красивая молодая панда. Заднюю лапу животного удерживал на месте хищного вида стальной капкан. Вид панда имела растерянный и весьма печальный.

– Ну и дура!
– исходила злостью темноволосая.

– Сама дура!
– отвечала тем же синеглазая.

"Сестры" ругались, потому что Ева не хотела вползать в дом на карачках, а Атаи не желала что-то менять в своем домике.

– Это же секундное дело, ты сама хвалилась, что со льдом творишь, что хочешь.

– Это иглу, дура. У него и должен быть такой вход.

– Что ж ты за костная-то такая. Нарушь традиции, стань бунтаркой от эскимосской архитектуры.

– Не хочу. Этот домик идеален, не буду я его портить.

– А я не поползу на коленях, дура. Все равно там мы не поместимся все.

– Он внутри больше, чем снаружи. Ладно, не хочешь заходить, как хочешь. Пойдемте. У меня есть очень хороший чай.

– Женя, останься тут со мной.
– сказала Ева умоляюще.

– Нет. Мне хочется поговорить с твоим клоном по Пятому.

– Это она - мой клон, а не я ее.

– Тизиан, ну хоть вы меня не бросайте.

– Хорошо, останемся тут, будем болтать.

– Ну и о чем мне говорить с твоим сыном вдвоем?
– недовольно спросила Атаи.

– Да о чем угодно. Если не найдете темы лучше, то мне косточки перемывайте.
– ответила Ева.

– Очень оно мне надо, тебя обсуждать. Не хотите пить чай в иглу - пойдемте в мой аквапарк-хранилище, покажу вам свою коллекцию. Или можно пойти перекусить чего-нибудь вкусного. Или...

– А где он, аквапарк твой? На озере?

– Под озером. Я там кой-чего наморозила по мелочи.

– Не поняла. Аквапарк что, из льда? Сейчас тепло, почему же он...

– Мой лед не тает, пока я ему не прикажу. Ну что, пойдемте?

Таверна, по настоянию Беркур, была выбрана исходя из чисто гастрономических соображений. "Кальмарий хвост" славился блюдами из морепродуктов, а не своим алкоголем, как того бы хотелось Атаморе. Сидя за простым деревянным столом, две необычные девушки ели уху, заедая черным хлебом и тихонько обсуждая собственные планы спасения маркиза.

– Итак, мы положимся на грубую силу. Хорошо. Но как ты собралась разбираться в системе защиты в считанные минуты?
– спросила Медведица.

– Полностью действуем грубой силой, никаких взломов защитных систем. Двери я буду ломать голыми руками.