Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова)

Это было уж слишком, и Эзр обнаружил, что орет не своим голосом:

— А чего ты ожидала, дуреха? Она же сфокусирована!

Он понизил голос, но в словах продолжала звучать смертельная угроза:

— Я все знаю. Вам с Фамом по-прежнему нужны рабы, особенно такие, как Триксия. Вы никогда не собирались ее освобождать!

Глаза Рейнольт распахнулись, щеки налились ярким румянцем. Он ее ни разу еще такой не видел, хотя именно такой оттенок приобретало лицо Ритсера Брюгеля в минуты обуревавшей его ярости. Рот Рейнольт раскрылся и захлопнулся, не издав ни звука.

В дверь кабинета громко стукнули: кто-то чертовски спешил. Секундой позже через порог шагнул Фам.

— Анне, пожалуйста, дай я с этим разберусь.

Он говорил вежливым тоном. Спустя миг Анне судорожно вздохнула и кивнула. Казалось, ее душит кашель. Ничего не сказав, она выбралась из-за стола, но Эзр отметил, как яростно ее с Фамом рукопожатие.

Фам неслышно прикрыл за ней дверь. Когда он обернулся к Эзру, вежливость с него как рукой сняло. Он ткнул пальцем в кресло перед столом Рейнольт:

— Пристегнитесь, милейший.

В его голосе было что-то, унявшее гнев Эзра, и тот поневоле сел.

Фам устроился по другую сторону стола и некоторое время просто смотрел на младшего собеседника. Странное дело: Фам Нювен всегда умел сохранять присутствие духа, но сейчас могло показаться, что прежде он никогда по-настоящему не старался этого делать. Наконец Фам нарушил молчание:

— Пару лет назад ты меня вызвал поговорить начистоту. Ты заставил меня понять, что я ошибаюсь и должен перемениться.

Эзр холодно взглянул на него в ответ:

— Кажется, не смог. — «Как ни крути, а ты все ж работорговец».

— Ты не прав, сынок. Ты преуспел. Немногим удавалось меня переубедить. Даже Суре не удалось. — Странная печаль проявилась в его чертах, и он мгновение молчал. Потом продолжил: — Ты очень сильно оскорбил Анне, Эзр. Думаю, однажды ты наберешься храбрости попросить у нее за это прощения.

— Это уж очень вряд ли! Вы двое так здорово все обосновали. Расфокусировка обходится вам чересчур дорого.

— Гм. Ты прав: дорого. Почти ценой хаоса. В пору господства авральников неотвязники обслуживали почти всю нашу автоматику, сливаясь в работе с настоящими машинами, да так, что не разберешь, где кто. Еще хуже, что все служебные программы Флота поддерживались фокусированными программистами; у нас остались миллионы строк несогласованного мусорного кода. Мы еще не скоро вернем к работе наши старые системы… Но ты знаешь, что Анне была Френкийским Орком. Тем «чудовищем» на всех алмазных фризах.

— Д-да.

— Тогда ты понимаешь, что она поклялась умереть, но освободить всех фокусированных. Это было ее единственным безусловным требованием ко мне, когда она вышла из фокуса. В этом смысл ее нынешней жизни. — Он сделал паузу и отвел взгляд от Эзра. — А знаешь, в чем самый ужасный аспект фокуса? Не в фактическом порабощении, хотя, Господь свидетель, это само по себе хуже любого другого зла. Нет, величайшее зло в том, как спасители становятся своего рода убийцами, а жертв приходится калечить повторно. Даже сама Анне толком не понимала этого, а теперь оно ей душу рвет на части.

— Так, значит, мы должны оставить их в покое только потому, что они стремятся остаться рабами?

— Нет! Даже фокусированный человек — все равно человек, и он не слишком отличается от некоторых редких типов, что существовали во все эпохи. Если они способны сами о себе позаботиться, ясно сформулировать свои желания… что ж, в этот момент ты обязан их выслушать. Еще полдня не прошло с тех пор, как мы думали, будто с Триксией Бонсол все в порядке. Анне предотвратила бесконтрольное разбегание гнили. Триксия не превратилась ни в идиотку, ни в овощ. Она свободна от установки на верность авральникам. С ней можно говорить, убеждать, успокаивать. Но она абсолютно непреклонна в том, что касается глубинных структур. Понимание пауков — центр ее жизни, и она хочет, чтобы так было и дальше.

Некоторое время они сидели в молчании. Самое страшное, что Фам, быть может, не лжет. И даже не обманывается. Возможно, они обсуждают всего лишь очередную житейскую трагедию. В таком случае зло, порожденное Томасом Нау, будет преследовать Эзра до конца его дней. Господи, за что? Кабинет Рейнольт был ярко освещен, но Эзру вспомнилась ночь в парке времянки, сразу после убийства Джимми. Тогда рядом с ним тоже оказался Фам и сумел успокоить Эзра, хотя Эзр не понял как. Эзр утер лицо от слез тыльной стороной ладони.

— Хорошо. Значит, Триксия свободна. В том числе вольна меняться в будущем.

— Разумеется. Человеческая натура всегда озадачивает аналитиков.

— Я ее полжизни ждал. Сколько понадобится, столько и прожду еще.

Фам вздохнул:

— Я вот боюсь, что ты именно так и поступишь.

— А?

— Ты один из самых целеустремленных людей, каких я только встречал. У тебя талант к работе с людьми. Ты больше всех сделал для выживания Чжэн Хэ под гнетом Нау.

— Да нет же! Я бы не сумел его свергнуть. Я только и мог, что сглаживать острые углы, немного смягчать кошмар происходящего. А людей продолжали убивать. У меня нет стержня, нет админских способностей; я был всего-навсего придурок, которого Нау использовал, чтобы держать в узде людей получше меня.

Фам продолжал качать головой:

— Тебе единственному я доверился в своем заговоре, Эзр. — Он вдруг прервался и усмехнулся. — Разумеется, отчасти причиной этому послужил тот немаловажный факт, что лишь ты оказался достаточно умен, чтобы догадаться о моей истинной личности. Ты не сломался, ты не согнулся. Ты даже меня дернул за поводок… Ты знаешь, куда мне пришлось вернуться.

— Конечно, — поднял глаза Эзр. — И?

— Я видал много пробивных мальцов, — скорчил усмешку Фам. — Мы с Сурой основали много Великих Семей в этой области сферы влияния Чжэн Хэ. Но ты высоко задрал планку, Эзр Винь. Я горжусь, что мы родственники.

— Хм.

Эзр отнюдь не был уверен, что Фам в таких вопросах способен солгать, но сказанные им только что слова казались чрезмерно… экстравагантными, чтоб быть истинными.

Но тот еще не закончил:

— Твои таланты имеют и негативную сторону. Ты был достаточно терпелив, чтобы безукоризненно выдержать свою роль на протяжении сотен мегасекунд. Ты к своим целям намертво прилип, а люди вокруг тебя начинали жизнь заново. Теперь ты заявляешь, что готов прождать возвращения Триксии столько, сколько понадобится. И я думаю, что ты вправду способен ее прождать… до конца дней своих. Эзр, тебе не приходило в голову, что не всегда для фокуса нужна мозговая гниль? Некоторые люди способны фокусироваться самостоятельно. Надо было мне сообразить! У них настолько сильная воля (или настолько ригидный ум), что они исключают из своей жизни все, кроме предмета своей фокусировки. Тебя это спасало в годы жизни под кнутом Нау и Брюгеля. Это спасло и всю здешнюю Чжэн Хэ. Но ты пойми, теперь это станет проблемой. Не спускай свою жизнь под откос.