Глубокое погружение
Шрифт:
Дело в том, что у меня был бзик - носить лифчики без пряжечек. Знаете, такие, на лямках через плечи, чтобы регулировать. Где-то слышала, что это шик, что пряжечки символизируют ширпотреб, а отсутствие оных - шитьё и подгонку по мерке, индивидуально, что не всем по карману. Что и демонстрируется.
Но,
Или эксцентрично. Как правильно назвать?
Вот и сейчас я вспомнила о своих цветах - "кавалерах Ордена Подвязки", и это мне помогло. Нашарила на стенке что-то вроде крюка и продела в него бретелечку верха бикини. Если сознание паче чаяния помрачится и тело расслабится, повисну на этом крюке, только б в жижу ни ногой.
Тем более - чем-то другим.
Потом Дина поставит мне в вину, что опытом с ней не поделилась. А мне до того было разве? Я же слова, правду сказать, вымолвить не могла уже, рот только беззвучно раскрывала, словно выброшенная на песок рыба. Рыбы в аквариумах, смотрю, на меня пялятся, за свою, что ли, признают? И растут на глазах, в акул превращаются...
Вдруг как польётся что-то! В здравом уме я
бы сообразила, что это спилили-таки кран и сливают скорей-скорей воду, но мне почудилось, что то ли люк продавило, то ли гондолу распёрло, аки мои несчастные лёгкие, и люк выдавило наружу. И нас затопляет! Дёрнулась из последних сил - ан нет, на крюке подвешенная. Замечаю, как валится с сиденья в обморок Динка, в самую жижу, отчаянным усилием успеваю подставить её ногу, та ломается... боль, во всяком случае, такая же, но очень быстро исчезает - вместе с моим сознанием.* * *
Кто-то хлопает меня по щекам... Хулиган! Настойчиво так хлопает, потом нос ещё зажимает. Уф-ф, вырываюсь я. Меня, чую, сажают, прислонив спиной к дереву. Открываю глаза. Митька!
Рядом в той же позе сидит Дина. Господи, неужели у меня такой же бессмысленный взгляд?! Сидит в Митькиной майке и, похоже, его же трусах-плавках, а он голый по пояс и в шортах на босо тело. И почему торс в каких-то царапинах и синяках? Лазил, что ли, куда-то, сорванец?
А ведь за нами же лазил, не иначе! Интересно, кого первую вытащил? Кому его ревновать?
Вдруг замечаю, что у Дины грудь из мужской майки с широким вырезом выглядывает. Нехорошо, вокруг же люди. Тянусь рукой, чтобы поправить, а она неожиданно к моей ладошке прижимается щекой.
– Так, - говорит самый близкий мне человек, критически оглядывая нас, ластящихся.
– Друг с дружкой, как я понимаю, вы помириться успели. А со мной не хотите ли?