Гнев орды

— Много болтаешь, — буркнул я, пропуская через лезвие ножа небольшой разряд энергии — остатки тех крох, что ещё плескались в моих изрядно сократившихся теперь резервуарах. Энергетическая стрела прошила субстанцию, нащупала в центре скопления нечто небольшое, крайне плотное и явно подпитывающее энергией всё тело одержимого — и с размаху пробила это ядро.

Вопль твари прибил меня к полу, в ушах мгновенно зазвенело, по щекам потекло теплое, глаза подернулись мутной пеленой. Раскрыв рот от боли, я перекатился набок, свернулся в позу зародыша и принялся дышать, дожидаясь, пока откат не утихнет. Я не слышал ничего вокруг и даже собственного дыхания. Прошла вечность — или всего пара минут, как кто-то дотронулся до моего плеча, очень аккуратно, явно боясь потревожить.

Я сел, нашел мутным взглядом склонившегося надо мной Радаста. Позади убийцы стоял взволнованный Порт — мальчишка выглядел потрепанным, но невредимым, лишь пара царапин на шее осталась на память после нападения одержимого.

Радаст открывал и закрывал рот, и сквозь звон в голове и ушах я не сразу догадался, что убийца пытается мне что-то сказать.

— Я не слышу, — пробормотал я одними губами, и не смог различить ни звука собственного голоса. Проклятая тварь! Каким образом мастер-ассасин избежал контузии? Да и Порт не выглядит ушибленным. Может, предсмертный вой был целенаправленным и предназначался только мне?

Выкидыш свиноматки, тысяча топоров ему в сраку на том свете!

С трудом сфокусировав внимание на энергетической структуре тела, я пустил легкую волну очищения. В голове стало звенеть гораздо меньше, но слух не вернулся. Ладно, плевать, со временем восстановится. Ничего летального я не чувствую, значит, всё нормально.

Я поднялся, отодвинул убийцу в сторону, взглянул на всё ещё склонившихся перед возвышением аристократов. На сей раз я заметил в нескольких местах окровавленные тела. Похоже, не всем понравилось появление одержимого, и твари пришлось прирезать некоторых особо недовольных. А вот то, что орки продолжают неподвижно стоять на коленях — плохой знак. Скорее всего, одержимый применил массовое заклятие, нечто вроде подчинения воли. По идее, с его смертью действие плетения должно потихоньку рассеяться…

Сбоку мне под руку сунулся малыш Порт, мягко, но настойчиво повёл куда-то назад. Я подчинился без раздумий, выискивая в толпе Лерида, Вирру и Анесс. И не сразу понял, в чём дело, когда под пятой точкой оказался трон.

Окинув внимательным взглядом юного герцога, я спросил:

— Уверен?

Мальчик кивнул, легко улыбаясь. И сенсорный фон зафиксировал искреннюю радость этого ребенка. Демоны, он ведь действительно теперь считает меня своим отцом и хочет, чтобы именно я правил герцогством, со всей полнотой власти, титулом и привилегиями. Что ж, на данный момент Порт — полноправный герцог, и только ему решать, как поступить с этой серебристо-черной короной, что покоится на маленькой голове.

Мальчишка, видимо, расценил мой взгляд по-своему, снял с головы корону и, привстав на цыпочки, водрузил мне на голову.

Украшение легло на макушку неожиданно холодной тяжестью. Острая боль пронзила затылок, прогулялась электрическим разрядом от темечка до пят. Меня тряхнуло, пальцы вцепились в подлокотники, а сквозь плотно сжатые зубы донеслось:

— … мать!

Начало фразы я слышал будто сквозь вату, но вот конец разнесся в тишине главного зала неожиданно громким эхом.

И, словно пробуждаясь от долгого сна, мои — теперь уже точно мои! — подданные встрепенулись, начали поднимать головы. И первое, что они видели — это меня, сидящего на троне с мрачным выражением лица, а затем, чуть дальше, на ступенях — убитого одержимого.

Один за другим, не сговариваясь, они вновь склонили головы, но теперь в знак уважения и признания моей власти. И я, наконец, увидел в дальнем конце комнаты дядюшку, рядом с которым была Вирра и её отец. В другом краю зала стояла, поклонившись, Анесс.

Мои губы тоже тронула улыбка. Я протянул руку, потрепал Порта по непослушным волосам.

— Ты молодец, малыш, держался как истинный герцог.

— Я не смог дать ему отпор, — его губы задрожали, а в глазах, наконец, появились слёзы. Мальчишка долго сдерживался, но теперь пришёл отходняк, и напряжение прорвалось наружу.

— Тебе и не нужно было, — возразил я. — Ты ещё мал. Но скоро я займусь твоим обучением и сделаю из тебя сильнейшего воина этого мира, обещаю.

— Правда? — сквозь слезы улыбнулся он.

— Разумеется.

Я вновь взглянул на подданных.

— Довольно.

Они расслабленно выпрямились, буквально поедая меня глазами и явно ожидая ответов на многочисленные вопросы.

Но я поступил иначе.

— На сегодня праздник окончен. Я советую вам разойтись по гостевым покоям и хорошенько отдохнуть. Уверяю вас, больше никакая тварь не посмеет явиться в мой дом. Я лично займусь поисками тех, кто отправил сюда эту мерзость.

В моём голосе больше не было тепла. Я чувствовал ледяную ярость, которую очень хотел направить на ублюдков, посмевших испортить мне вечер.

А ещё… я боялся. Если бы не дух дракона, чьей мощи хватило на моё воскрешение, я бы валялся сейчас мертвым кулем, или, что ещё хуже — расхаживал бы таким же одержимым.

Дракон был прав: я не всесильный, каким был на Земле. Здесь моей мощи и моего таланта недостаточно, чтобы одним лишь взглядом заставить мир склониться. Но со временем я непременно этого добьюсь.

Слуги бросились провожать ошалевших от произошедшего аристократов по выделенным комнатам, ко мне же подошли Лерид и Анесс.

— Какого архонта это было? — пробормотал дядя, разглядывая тело одержимого.

— На наших землях, похоже, образовался культ, — неохотно признал я. Мало нам проблем, до кучи ещё и это дерьмо разгребать.

В подобном ключе отозвался и Лерид, громко выругавшись и помянув предков создателя культа до десятого колена.

— Откуда такой вывод? — полюбопытствовал дядя, когда буря эмоций утихла. Я присел рядом с мертвецом, дотронулся пальцем до смолянистой субстанции. Теперь она была уже не такой вязкой, но всё ещё тянулась и воняла. Мерзкий запах, выворачивающий внутренности наизнанку. Смрад мертвечины, свежего кладбища. Такая вонь характерна для поля боя, где обе стороны потеряли большое количество бойцов. Что ж, теперь я знаю, как пахнут демоны, поселившиеся в человеческом теле.

— Он сказал, что их много, и они намерены выйти из тени, — пояснил я, выпрямившись. Встретился взглядом с Радастом, кивнул убийце. — Ты молодец, хорошо сработал.

— Я не сделал ничего выдающегося, мой тан, — с тихим вздохом покачал он головой. — Меня тоже парализовала магия этой твари, но, когда вы зашевелились… я смог сбросить оцепенение.

Любопытно. Возможно, братство Пятен Тени не сообщило мне всю правду и каким-то образом их руководство умеет связывать исполнителя с нанимателем. Как иначе объяснить такую последовательность событий?

Во взгляде Радаста я прочитал много больше, чем он высказал вслух. Убийца видел, как я погиб. Но наверняка списал воскрешение на артефакт или одну из моих способностей. Надеюсь, больше свидетелей моего чудесного возвращения в мир живых нет. Иначе начнутся ненужные расспросы.

— Культ, значит, — Лерид сплюнул под ноги. — Если там еще много точно таких же тварей, то они сильны. Нам придется туго, захоти эти ублюдки свергнуть нас с герцогского трона.

— Усилить патрули в городе и на стенах, удвоить охрану во дворе, — приказал я. Дядя выпрямился, подобрался, мигом отбросив сомнения. Как и любому вояке, ему нужен лишь приказ, чтобы начать действовать.