Гнездо времени

– Откуда тракторишко-то?
– спросил я.

– Да вот - взял напрокат. Плавали, летали, пора порулить.
– Петя сидел гордо, с засученными рукавами, в каком-то немыслимом серебристом шлеме, на котором было начертано по-испански: "Всегда верен!"

– Как тебе головной уборчик? Хай класс! Я как узнал, что на нем написано, сразу, не торгуясь, и взял - у охранника военно-морской базы. Олюшу мою порадую!

И тут-то меня осенило, отчего в голову лезли наши трактора. Джип не имел к ним никакого отношения! Все дело было в Пете. Именно он, несмотря на шлем и прочие современные прелести, отчаянно напоминал тракториста из одноименного знаменитого фильма. Если бы наших ребят в те далекие времена награждали за ударный труд путевками на Карибское море, они бы выглядели, вероятно, так же, как Петя в джипе.

– Ну рванули!
– сказал он.
– Время бежит. А мне еще надо бы договориться - чучело крокодила взять. Говорят, нельзя. Мол, крокодил под охраной. Да мы-то с тобой знаем: где нельзя, там, значит, можно.

Петя, кажется, сам поразился этой народной мудрости и некоторое время рулил молча.

Маленький и худенький служитель крокодиловой фермы встретил нас с повышенной любовью. Может, из-за серебристого шлема он принял Петю за генерала местных вооруженных сил. Во всяком случае, обращаясь к Пете, служитель каждый раз ласково заглядывал в глаза и приговаривал: "Ми хенераль, пасале, пор фавор" ("Мой генерал, проходите, пожалуйста").

Петя достойно принимал почести. Он дружески похлопывал служителя по загривку и зычным голосом приказывал:

– Ну-ка, ну-ка, вот этого крокодилишку вытащи из угла. Держи, держи его за хвост, а то кадр смажется.

Служителю то и дело приходилось залезать в крокодильи загоны. Он был, надо признать, ловок и отважен, покуда мы ошивались возле молодняка. Думаю, у него имелся тонкий расчет - чтобы Петя именно тут истратил всю свою пленку. Так оно и случилось, когда мы добрались до крокодилов-подростков. Эти уже щелкали зубами с такой силой, что в ушах стоял звон. А хвостами срубали мелкий бамбук. Служитель с облегчением вздохнул. Он не предполагал, что у Пети в запасе еще две катушки.

– Давай, давай, амиго!
– привычно распорядился Петя.
– Вон того зубастенького волоки на свет божий!

– Меня зовут Хуан, - вдруг представился служитель.

– Очень приятно, - сказал Петя.
– Валяй, Хуан, тащи зубастенького!

– У меня есть жена, бабушка и семеро детей, - продолжил Хуан, тихо удаляясь от загона.

– Во дает Хуанито!
– поразился Петя.
– Семеро козлят! Да еще и бабушка. Небось, из крокодильего рациона подкармливает.

– Ми хенераль, - задумчиво молвил Хуан, стоя в тени пальмы, - кто будет кормить моих козлят и мою бабушку, когда меня самого сожрут кокодрилос? Если вы берете это на себя, ми хенераль, я готов постоять за честь мексиканского флага.

Петя не ожидал такого поворота. Он несколько растерялся и как бы поубавился в чине, стащив с головы серебряный шлем.

– Погоди, Хуан! К чему нам подвиги в мирное время?

Но Хуан вдруг заартачился. Он перекинул ногу в крокодилий загон и, слегка балансируя, охрипшим, но героическим голосом произнес:

– Мы, мексиканцы, любим нашу прекрасную и дорогую отчизну. Мы всегда будем бороться за счастье и независимость Мексики!

– Во шпарит!
– вытаращил глаза Петя.
– Давно такого не слыхал!

– Оно и понятно, - вздохнул я.
– У нас патриотизм пошатнулся, а у них в полной силе.

Хуан тем временем гордо оглядывал нас, сидя на загородке, подобно национальному гербу Мексики - орлу со змеей в когтях.

Картина была впечатляющая. Даже крокодилы присмирели в своем загоне.

– Послушай, Хуанито!
– ласково сказал Петя, залезая в карман.
– Причем тут независимость Мексики? Ты честно заработал десять песо - слезай потихоньку на нашу сторону.

– Си, ми хенераль! Почему нет?
– отозвался Хуан.
– Порке но?

Живо пряча зеленоватую бумажку с изображением пышноусого национального героя Эмилиано Сапаты, он приговаривал:

– Пойдемте, пойдемте, друзья. Впереди еще много интересного.

– Нет сомнений, - кивнул Петя, напяливая шлем.

По мере нашего продвижения крокодилы из забавной мелочи превращались в какие-то невероятные серо-зеленые колоды. Иные лежали с открытыми пастями, в которых уместилась бы дюжина Петиных шлемов.

– Бывают проблемы с питанием, - сказал Хуан, загадочно поглядывая на Петю. Но тот, видно, решил вести себя осторожнее и не задавал лишних вопросов. Так мы и не узнали, каким образом разрешаются эти проблемы.

В одном из последних загонов посреди подсохшего бассейна лежали морда к морде два, с позволения сказать, крокодила. Более всего эти рептилии напоминали подлодку "Атлантис". Если бы на их боках были иллюминаторы, оттуда вполне могли бы выглядывать мы с Петей, да и Хуан впридачу.

– Это наша гордость, - сказал он так, будто вновь зашла речь о любимой отчизне.
– Слева - Куатемок. Справа - Эрендира. Они муж и жена.

– Крепкие ребята, - согласился Петя.
– Из Куатемока чучело выйдет зашибительское! А из Эрендиры - пальтишко бы пошить для Олюшки!

– Педро, - удивился я, - какой же размер у твоей жены?

– Спокойно, приятель, сам увидишь. Да и вообще - не в размерах дело, а в качестве.

Петя просунул руку сквозь прутья загородки:

– Ты погляди на этих крокодилов! Лежат, как неоструганные бревна. А Олюнчик-то мой ни минуты на месте не сидит - все по хозяйству, все для дома. Точь-в-точь Екатерина Великая.

Эта историческая параллель как-то задела меня за живое:

– Почему же Екатерина Великая?

– Может, и не Екатерина, - уклончиво ответил Петя.
– Но - великая!

Спорить тут, конечно, было глупо и не о чем. Все равно как если бы я начал препираться с Куатемоком относительно его Эрендиры.

– Ми хенераль, - подал голос Хуан, приоткрывая металлическую дверь загона.
– Еще десять песо - и вы можете подойти к ним поближе...

– Погоди, погоди, кому я должен десять песо?
– растерялся Петя.

– Нет, нет, ми хенераль, - терпеливо втолковывал Хуан.
– Если вы не хотите подойти поближе к Эрендире, вы никому ничего не должны. Но я заметил, ми хенераль, что она вам понравилась...

– Спору нет! Так,значит, я подхожу к ней и даю десять песо? Не мало будет?

– Ах, ми хенераль!
– понимающе захихикал Хуан.
– Какая хорошая шутка!

– Какие к едрене фене шутки?!
– взбеленился вдруг Петя.
– У нас тоже патриотизма навалом! Мы державу не посрамим!
– И он начал подталкивать меня к двери загона.

Притормаживая, как только мог, цепляясь за прутья ограды, я пытался успокоить Петю:

– Что ты, что ты, Педрюша! Зачем бисер метать перед крокодилами?