Гнездо

Отличием огнепоклонников-зороастрийцев в давние времена был пояс-кусти (с тройной верёвкой). Его развязывали трижды в сутки во время молитвы и после ритуала завязывали снова.

Древние огнепоклонники Ирана поклонялись трём священным огням:

Бурзен-Михру, символизирующий сословие земледельцев,

Гушнаспу, символизирующий сословие воинов,

Фаробаю, символизирующий сословие служителей культа.

После завоевания Ирана войсками Арабского халифата в седьмом веке ЭП, зороастризм стал преследуемой религией, и количество его исповедников резко сократилось. Начались долгие века подпольного поклонения Атри. До ХХІ-ХХІІ века ЭП сохранились немногочисленные общины огнепоклонников, живших преимущественно в горах Курдистана и Кармании. В неопределённый день Первой Смуты, за несколько десятилетий перед Восстановлением, появился пророк Азмиран (настоящее имя Шеройш Нурасов), проповедь которого привлекла несколько миллионов сторонников реформированного зороастризма. Возникла секта «Детей Атри», центром которой стал пещерный храм вблизи руин одного из древних храмов огнепоклонников в округе Фарс (провинция Иран). Храмы сектантов были построены на всех континентах, а в 7 году ЕВ построили первое внеземное святилище Атри на Марсе.

Азмиран, основатель неозороастризма, сделал акцент на благости проявлений материального мира и близость прихода Саошиант. Его последователи, среди прочего, практиковали разновидности тантрического секса [57] и мучительные огненные посвящения различных уровней. Азмиран и его приближенные ученики отвергли концепцию смерти, присущую огнепоклонникам древности. Они проповедуют учение о будущем разделение человеческой расы на три «божьих народа» - два смертных и один бессмертный. Они объясняют такое разделение образом вселенских «качелей», где «осью» является народ бессмертных (Дети Атри), а на краях качелей - смертные народы, соревнования которых между собой обеспечивает всемирное равновесие.

После начала Эры Восстановление последователи Азмирана подверглись преследованиям и переселились сначала на Марс и Аврелию, а позже (после 309 года, когда аврелианский сенат специальным декретом запретил исповедование неозороастризма колонистами), на Тиронию и Нолу.

Среди неозороастрийцев были выдающиеся личности. В частности, академик Хосро Нурасов с Арпикрана, который жил в эпоху Сиорана Великого и считался прямым потомком Зороастра и праправнуком Азмирана, знаменитые мастера-клоноделы Виксен и Тейсанболон с Ноли…

«Вот так, - сказал себе Марков.
– Они на Тиронии, на моей родной планете, а я впервые об этом слышу… Священное число у них «три», соответственно, Шерма, Овита и Ленго - ихняя божественная троица. Значит, Ленго - Атра огонь, Овита - Гевшурван, Душа Быка, а Шерма, значит, Апса - богиня воды. А может, наоборот, Овита - Апса, а Шерма - бычья душа? А кто же тогда “зеленоглазый бог”? Может, Тейсанболон сделал ещё одного клона?»

Комиссар откинулся на спинку необычно жёсткого кресла. Различные комбинации, в которых смешались вместе имена мятежников и титулы древних богов, возникали и сразу уничтожались в богатейшем воображении имперского комиссара.

«Нет, - решил он, - меня не туда занесло. Я оторвался от фактической основы. А следователь, отрываясь от фактов, рискует рано или поздно превратиться в маньяка… Идём по фактам. Фатима четко назвала имя. Не Мазды, не Апси и не Спенты какого-нибудь, а имя их спасителя - Саошиант. А спасителя должна родить девушка. Шерма на Земле родила дочь - Кишу Шайнар. И где же теперь Киша?»

Он сделал запрос и долго ждал, пока в недрах Квантовой цитадели находили соответствующую информацию, давали ей шифры, индексы и согласовывали уровни допуска.

Когда же на экране высветилось короткое сообщение, Марков присвистнул. Он понял, что расследование привело его к новым закрытым на все засовы воротам.

«И какая бы Милосердная Корова всё это объяснила…» - тяжело вздохнул тирониец.

14

Город Шираз, округ Фарс, провинция Иран

Западно-Азиатского административного сектора,

планета Земля (0КА01: 3), Солнечная система.

4 юна 417 года Эры Восстановления.

Когда-то Шираз был цветущим многолюдным городом, жемчужиной на туристических картах Ближнего Востока. Катастрофическая эпидемия, которая прошла по земным континентам в последние годы Второй Смуты, практически полностью уничтожила его населения. Опустевшие дома заселили беженцы из мегаполисов, где теперь господствовали уличные банды. Беженцы не могли зарабатывать и жили за счёт гуманитарной помощи, которую оказывала городам-призракам администрация сектора.

Агента имперской полиции Анабель Фаро высадили из военного дискоида на потрескавшиеся плиты транспортного терминала. Она благополучно прошла пост местных сил правопорядка, зарегистрировалась в терминале как турист и в гараже закрытого до лучших времен космопорта арендовала потрёпанный аэромобиль.

Первый адрес, который она ввела в навигатора автопилота, был дом, где четыре года назад жила Шерма Шайнар. Торсионный двигатель летательного аппарата минут шесть разгонялся до скорости отрыва, затем старая машина зависла над взлётной площадкой, неуверенно покачалась и начала набирать высоту.

Полёт длился недолго. Через несколько минут аэромобиль приземлился у невысокого здания, слепые стены которого без всякой паузы переходили в высокий глухой забор. За ним угадывались верхушки абрикосовых деревьев. Вокруг раскинулись неуклюжие пустыри, украшенные ржавыми остовами вертолётов и старыми цистернами. Беспощадное южное солнце выжгло на этих мусорных полях всю достойную растительность. Лишь кое-где желтоватые колючки разнообразили пейзаж. Беспризорные псы смотрели на Анабель голодными глазами. Она на всякий случай прыснула в их сторону отпугивающим репеллентом, и псы убежали.

«Вполне сумасшедшее местечко, - определила агент полиции.
– И что здесь, интересно, делала беременная любовница адмирала Яна?»

Анабель подошла к воротам дома и громко назвала себя. В спецшколе у неё развили зачаточные способности телепата, поэтому она знала, что из дома за ней следят. Агент чувствовала присутствие, как минимум, трёх человек, намерения которых по шкале лояльности находились где-то между позициями «нейтральные» и «недружественные».

«Тем не менее, скорее нейтральные, чем недружественные», - уточнила Анабель и обозначила собственные намерения энергичным ударом ногой в ворота. Толстый керамит отозвался глухим недовольным звуком.

– Кто вы?
– услышала она голос из спрятанного между плитами коммуникационного устройства.

– Представитель имперской власти!

– Шайтана лысого ты представитель! Уйди отсюда!

«Ошиблась, - констатировала агент.
– Намерения оказались недружественными».

Анабель подпрыгнула, ухватилась за верхний край ворот и без труда перебралась во внутренний двор. Под низким навесом её ждали двое мужчин со старинными помповыми ружьями.

– Добрый день, уважаемые, - агент растянула губы в приветливую улыбку и коснулась пальцем бейджика.
– Я агент Фаро. Вот моё удостоверение.

– Это вторжение, - старший из мужчин направил ствол Анабель в грудь.

– Вы угрожаете представителю имперского правительства?

– Мы не признаем никакого вашего правительства. Мы сами по себе.

– Такого не бывает, уважаемые.

– А где же было это ваше грёбаное правительство, когда убивали мою жену - вдруг закричал младший. Голос у него был писклявым и произносил он «гйёбаное пйавительство».
– Тогда мы почему-то не видели ни вашего правительства, ни вашей полиции! Ещё скажите, что мы должны платить налоги вашем Аралану.