Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)

– Почему?

– Мне вдруг сделалось страшно. Я буквально физически ощутила свое одиночество, понимаешь?.. Ведь что такое одиночество? Это когда ты окружен замечательными людьми, которые любят тебя, ценят тебя, понимают тебя. Но у каждого из них в жизни все равно есть кто-то, кто им ближе, чем ты… До сих пор я была уверена, что ближе меня у Дениски нет и не может быть никого на свете. А там, в аэропорту, вдруг почувствовала, что на самом деле – это не так. Вернее, уже не так. И что виновата в этом – только я сама…

* * *

Знакомство Холина и Крутова с новой потенциальной клиенткой «гоблинов» началось с ее заочного представления. В своем десятиминутном докладе сотрудник СКП Руслан Купин жирными мазками обрисовал краткий и сугубо порочный жизненный путь гражданки Неждановой, а также набросал ее психологический портрет. Последний изобиловал нецензурными характеристиками, из чего следовало, что клиентка, мягко говоря, попалась сложная. Непосредственный начальник Купина подполковник Хомутов в течение доклада беспрестанно курил дорогущий фирменный «Житан» и лишь изредка позволял себе небольшие ремарки, преимущественно связанные с «ключевым» статусом госпожи Неждановой как свидетеля обвинения в предстоящем процессе над Литвой.

– …Короче, честно предупреждаем – девка проблемная. Да что там – сучка редкостная! – такими немудреными формулировками закончил свой доклад Купин.

– Эт-точно! Моя бы воля, я б эту блядину законопатил в изолятор на Лебедева – и никакого те головняка, – подтвердил Хомутов.

– Так в чем проблема? – спросил Крутов. – Я имею в виду «законопатить»?

Следователь посмотрел на него с искренним удивлением:

– Да вы че, мужики?! Мы ж ее больше месяца ломали-убалтывали, чтобы она согласилась дать в суде показания на Литву!

– А что за показания?

– Да какая вам на фиг разница? Какие попросим, такие и даст. Здесь важен сам факт: одно дело – показания какого-нибудь там Анзори. Этот в нынешнем своем положении не то что Литву – родную мать сдаст. И совсем другое – показания любовницы. Ей по определению положено знать и помнить все его трещинки.

– С позиций психологии, ее показания для присяжных будут звучать куда более весомо и убедительно, нежели слова любого бандоса из шайки Литвина, – весомо добавил подполковник.

– Так она сейчас в каком статусе? – уточнил Холин. – Да и где вы ее до сих пор содержали?

– Она на подписке о невыезде. А жила все это время на нашей явочной квартире. Просто обстоятельства сложились так, что…

– Господа, я предлагаю не тратить времени даром! – недовольно перебил подчиненного Хомутов, уводя его от скользкой темы. – Руслан Сергеевич, забирайте коллег и везите их на знакомство с фигуранткой. Можете взять мою машину, я сейчас распоряжусь. – Подполковник пододвинул к себе телефонный аппарат, снял трубку и договорился с дежурным о машине, после чего спросил у Холина с плохо скрываемой надеждой: – Так, может, вы ее все-таки прямо сегодня от нас и заберете?

– У нас нет для этого соответствующих полномочий и распоряжений. Сначала надо кучу бумаг оформить. Опять же, я пока плохо себе представляю, куда мы ее денем. У нас, в отличие от вас, с явочными квартирами, мягко говоря, туговато.

– А вот это, извините за грубость и прямоту, ваши проблемы! В любом случае, согласно распоряжению руководства Главка, в течение недели свидетель Нежданова должна быть передана под надзор и опеку вашего ведомства! Всего доброго! Руслан Сергеевич, займитесь товарищами.

Хомутов демонстративно склонился над бумагами, давая понять, что он сейчас чертовски занят, а разговор, соответственно, окончен. Холин и Крутов недоуменно переглянулись, не понимая причины метаморфозы, внезапно случившейся с подполковником. В следующий момент следователь отчаянно показал им глазами: дескать, «Пошли, мужики, пока не началось», – и все трое отправились из начальственного кабинета…

…«Гоблины» и их новый знакомый покинули здание Следственного комитета, вышли на набережную канала Грибоедова и перед тем как погрузиться в машину, не сговариваясь, решили выкурить по сигарете, а заодно обменяться впечатлениями.

– Чего это твой шеф под конец как-то нездорово раздухарился? – поинтересовался Холин.

– Это он на упоминание явочной квартиры так среагировал. За нами неплохая двушка закреплена в самом центре, на Радищева. Понятно, что такой сытый недвижимый актив для всякой ерунды, вроде встречи с агентами, нормальный вменяемый начальник использовать не будет. Это ж идеальное место, чтобы и побухать, и бабу привести! Да и просто переночевать, когда домой возвращаться влом. А тут пришлось Нежданову туда вселить – она ведь приезжая, со Ставрополья, своего жилья в Питере нет. До посадки-то ей Литва апартаменты снимал, а теперь всё, халява закончилась.

– Понятно. Аналогичный случай был в Тамбове.

– Вот босс, когда ему ситуацию обрисовали, и осерчал, конечно. Но куда было деваться? К тому же он наивно полагал, что эта бодяга с Неждановой от силы неделю, ну две займет. Да мы и сами, если честно, надеялись: даст она показания на Литву, и пусть катится после этого на все четыре стороны. Вон, хотя бы в свое родное село Жабино. А тут такая жара началась.

– Какая?

– Да у наших, как теперь выясняется, против Литвы… Короче, всё кисло.

– В каком смысле кисло? – со странным азартом вцепился в интригу доселе флегматичный Крутов.

– Да трещит там уголовное дело и по швам, и поперек. Уже где-то под десяток эпизодов отвалилось. Вот наши и засуетились: «Нежданову – в свидетели обвинения однозначно!» Потому и подписочку ей скоренько оформили задним числом. Ну, Хомутов, естественно, и взъелся! Типа беспредел! Нецелевое использование оперативных сил, средств и материально-технической базы! «Мы не надсмотрщики – мы сыщики!» А на самом деле, – Купин презрительно усмехнулся, – просто баба у него простаивает нетрахана. Потому как водить некуда.

– По-моему, сейчас с этим особых проблем нет! Открой любую газету объявлений – там куча почасовых аренд квартир. Я уже молчу за отдельные кабинеты в саунах.

– Так это же деньги платить нужно. А здесь свое халявное помещение… Вот он и изыскал способ Нежданову вам сбагрить. Как говорится, баба с возу – и волки сыты.

– Цельная оперативная комбинация, однако! – недобро констатировал Холин. – Креативную энергию твоего шефа да в служебных целях – цены б ему не было!..

* * *