Год черной собаки

Когда Грег оделся, они спустились вниз и вышли во двор.

– Вот, например, это, - доктор взял металлический стержень для запора дверей толщиной в два пальца.
– Я уверен, никто из нас, даже самый молодой, Уваров, его не согнет. Попытайтесь вы, - он протянул стержень Грегу.

Фрэнк ухватился за концы и, напружинившись, согнул в дугу.

– Вот это да-а-а!
– удивился Уваров.
– Прямо как наши русские богатыри Поддубный или Заикин.

Грег отбросил стальной прут, отряхнул ладони и направился к стоящему у павильона "лендроверу". Ухватился за задний бампер и без особых усилий, как могло показаться со стороны, приподнял машину. Колеса повисли в воздухе.

– Прекратите!
– закричал Эдерс.

Грег осторожно опустил автомобиль и сказал:

– Итак, последний эксперимент из задуманных нами завершен. Теперь пусть каждый готовит свои дела к ликвидации. Оставляем прибор РУ, два комплекта пленки и аккумулятор. Остальное: записи, чертежи, расчеты, аппаратуру для наведения Т-поля - уничтожаем. Нет других мнений или предложений?

Все отрицательно покачали головами.

– Не теряйте времени. Завтра соберемся и окончательно решим, как поступать в дальнейшем. Пойдемте.

В высоком небе, словно в морской шири, отражались желтые пески пустыни. Белесым шаром нестерпимо сияло солнце. Над колеблющимся горизонтом плавал перевернутый вверх ногами далекий мираж. Теперь это были не желтоватые минареты и пальмы, а какой-то огромный и современный город. Отделенные колеблющимся стекловидным маревом, чуть колыхались небоскребы, телевизионные башни, виадуки и мосты.

14. АЛЬТЕРНАТИВА

– Ха! Ха! Ха!
– раскатисто и гулко, то ли наяву, то ли во сне донеслось до Грега.

– Ух! Ух! Ух!
– отозвалось по всему этажу эхо.

Фрэнк открыл глаза, приподнялся и сел в постели. Стало жутко. По спине пробежал противный холодок.

Сквозь шторы в комнату вползал рассвет. В проеме двери едва различалась фигура человека. Грег тряхнул головой, словно сбрасывая дрему, и, приглядевшись, узнал профессора. На нем была та же цвета хаки рубашка с короткими рукавами и погончиками, шорты и сандалии на босу ногу. Как и в первую встречу, так напугавшую Грега, бронзовое лицо до жути напоминало маску Фантомаса, голос звучал зловеще.

– Ха! Ха! Ха!
– снова пророкотал Эдвин и шагнул через порог.

– Профессор!
– Грег выскочил из кровати, шлепая ногами по прохладным циновкам, бросился к Эдвину, закричал весело: - Вам снова почти удалось ввести меня в трепет.
– Он обнял его и ткнулся носом в пахнущую пустыней, собаками и мылом грудь.

Эдвин улыбнулся, фантомас испарился - появился добродушный фермер с юга из тех, кто разводит на своем ранчо бобы и кукурузу.

– Как вы здесь очутились?
– Грег отстранился и заглянул профессору в глаза.
– Дверь на запоре, сигнализация включена.

– Вы деградируете как детектив, Грег. Такой наивный вопрос не удосужился бы задать и доктор Ватсон своему другу с Бейкер-стрит Шерлоку Холмсу.
– Он прищурился.
– Во-первых, - загнул мизинец с аккуратно подстриженным ногтем, - у меня есть ключ. Во-вторых, я знаю, как и где отключить сигнализацию. В-третьих, - он стал поворачивать Грега из стороны в сторону, - что произошло с вами? Ну травмы ладно, но вы же стали атлетичнее и, как мне кажется, моложе и выше? Ну-ка, ну-ка? Да-а.
– Он отодвинул Грега.
– Опять штучки вашего Смайлса?

– Опять, профессор.

– Потрясающе, - Эдвин взял в ладони его лицо и приблизил вплотную. Потрясающе, - повторил удивленно, сжал пальцы Грега.
– Значит, открытия реальность, а не досужий вымысел параноика?

– Реальность, профессор.

– Да-а-а. Какой человек работал со мной бок о бок, а я, старый ихтиозавр, занятый своими ископаемыми, не заметил его талантов.

– Вы несправедливы к себе, профессор.
– Грег усадил его в кресло.
– Вы отзывались иначе: Смайлс был нулем в археологии, вы сказали тогда курицей, но мог оказаться орлом на другом поприще. Вы обратили внимание на его необычность, но не уточнили, в чем она заключалась.

– И поделом.
– Эдвин хлопнул себя по колену.
– Значит, вы пришли в норму и почиваете на лаврах. Я приехал рано, как видите, успел переодеться и побеседовать с Мартином. Он-то и просветил меня по поводу ваших с доктором опытов. Иначе я при виде вас удивился бы больше. Я-то думал, застану тут бурную деятельность, - Эдвин выпятил губы, - а попал в царство Морфея. Один Мартин, бедняжка - святой человек, - на ногах. Завтраком-то накормите? Прямо скажу, одолевает голод.

– Что за вопрос, профессор?
– Грег начал поспешно одеваться.
– Сейчас устроим и расскажем подробности.

– Откровенно говоря, я удивлен. Хотя легче удивить сфинкса. Добро, пойду вниз, - он встал.
– Как" будете готовы - присоединяйтесь.

Когда Грег сбежал по лестнице в холл, все уже завтракали. Дымился и фыркал, распространяя густой аромат, кофейник. Мартин раскладывал по тарелкам яичницу с беконом. На блюде лежали сандвичи и свежие румяные булочки. Эдерс суматошно размахивал руками почти у лица профессора, что-то ему то ли объяснял, то ли доказывал. Уваров ехидно улыбался и недоверчиво покачивал головой.

– Доброе утро!
– Грег потянул носом.
– Ну и запах.

Пахло свежесваренным кофе, поджаренными гренками, ванилью, сдобными слойками и еще незрелыми, не набравшими сока помидорами. Фрэнк уселся рядом с профессором и, потянувшись за масленкой, спросил:

– Вижу, доктор ввел вас в курс событий?

– Не только ввел, но и пытается навязать мне роль царя Соломона, третейски рассудить их диспут с Уваровым: кто они, Смайлсы? Медики, физики, химики или еще бог весть кто.

– Но, - Эдвин поднял руку с зажатой вилкой, - какая в конце концов разница? Об этом еще пронырливые дельцы от науки напишут со временем сотни монографий.
– Он положил вилку и помахал ладонью, словно разгоняя табачный дым.

– Правильно, профессор, - закивал Уваров.
– Но все благодаря открытию Т-поля.

– Да успокойтесь же!
– Эдвин постучал по столу.
– Куда продуктивнее, если бы вы посвятили меня, что собираетесь делать дальше? На вас свалилось выдающееся по научной ценности и пользе людям открытие. Вот я и интересуюсь, как намерены им распорядиться?

Воцарилось молчание, словно вопрос застал друзей врасплох. Но по выражению их лиц создавалось впечатление, что каждый прикидывал, как поступить, но сомневался в правильности решения и не был уверен, что поддержат остальные.