Год черной собаки

– Мне кажется - это не глупость, а дисциплинированность, - возразил Эдерс.
– Он видит запрет, как знак на пути автомобилиста, и подчиняется ему безоговорочно. Мне остается сожалеть, что некоторые люди не обладают логикой оленя. Я бы поставил кое-кому перекладину на пути к бару, пусть поворачивает и направляется куда положено.

– Но я-то додумаюсь ее обойти, - вставил Грег, - вашу жердь.

– Судя по ответу, вы намерены продолжать в том же духе, хотя несколько минут назад клялись в обратном?

Грег молчал, помешивая ложечкой кофе.

– Что же вы молчите, как Валаамов осел!

– вскипел доктор.
– Извините за резкость.

Неожиданно Уваров громко захохотал.

– Ваш смех, Миша, неуместен и неприличен, - скривился Эдерс, - этим вы поддерживаете слабость Фрэнка, как бы пассивно одобряете - это нечестно и непорядочно.

– Простите, милый доктор, но мой смех не имеет к Фрэнку и его слабостям никакого отношения.
– Уваров продолжал смеяться, вытирая выступившие слезы.

– Что ж, смех без причин? Тогда вам бы следовало обратиться к...

– Да нет же, доктор. Он имел отношение к вам, вернее, вашему сравнению.

– И что в нем смешного?
– Эдерс насупился.

– Дело в том, что у прорицателя Валаама никогда не было осла. У него имелась ослица. И отличалась она не тем, что молчала, а как раз наоборот, вопреки сородичам, вдруг заговорила человеческим языком. Вы же, наверное, имели в виду буриданова осла, сравнение с этим животным приписывают французскому философу-схоласту Жану Буридану, как пример парадокса абсолютного детерминизма в учении о воле: осел, помещенный на равном расстоянии меж двух одинаковых охапок сена, должен умереть от голода, ибо не сможет решить, какую из них предпочесть.

– А откуда это знаете, вы же безбожник?

– Изучал научный атеизм, интересовался Библией.

– Меня не трогают сейчас ваши библейские и философские притчи. Я мог кое-что перепутать - суть не в этом. Я пекусь о здоровье Фрэнка и удивляюсь, что близкие ему люди так легко относятся к столь пагубной привычке. Вы не представляете по некомпетентности, к каким трагическим последствиям это приведет и не только его, но его жену, их будущих детей, не исключено - внуков. Вместо того, чтобы трубить тревогу и спасать его, вы легкомысленно посмеиваетесь и сводите на нет мои воздействия.

– Полно вам, - умиротворяюще произнес Мартин.
– Ему нужно было вчера выглядеть пьяным. Очевидно, увлекся и переборщил, убеждая в своем состоянии соглядатаев.

– Да что в конце концов за тайны мадридского двора!
– вскричал Эдерс. В чем дело? Кто-то слоняется вокруг, что-то вынюхивает, может, собирается нас прирезать, как ягнят, а мы в неведении! Эдак накроют мешком и уволокут, а ты и знать ничего не знаешь! Просветите нас наконец?

– Сейчас, сейчас.
– Грег нетерпеливо потряс, ладонью.
– О вас же заботились. Не хотели пока тревожить и портить самочувствие.

– Нет уж, сделайте одолжение. Испортите. Нам весьма не безразлично, что творится вокруг.

– Несколько недель назад Мартин заметил за нами слежку.

– Слежку? Боже мой, только этого не хватало.
– Доктор вытаращил глаза и вытянул губы трубочкой.
– Значит, слежку?

– Самую настоящую. Один тип интересовался моей скромной персоной: человеком без кисти и глаза. Мы договорились с Мартином: как тот снова объявится, он меня сразу предупредит. Вчера этот субъект дал о себе знать...

После завтрака, когда Грег сидел в своей комнате, вбежал взволнованный и запыхавшийся Мартин. На коротком носу поблескивали мелкие капельки.

– Этот... Рыжий... появился.
– Он перевел дыхание.
– Агента я предупредил - быстро договорились. А с этим сейчас беседовал. Наплел ему сорок бочек арестантов, как вы мне поручали.

– Как он отреагировал?

Негр пожал плечами.

– Никак. Хмыкнул недовольно. Будто я виноват, что вас тут нет. Затрудняюсь сказать, поверил или нет.

– Где он?
– Фрэнк вскочил.

– На шоссе. Кажется, что-то испортилось в его машине. Вон посмотрите, белый "рено" у обочины.
– Он подвел Грега к окну и слегка отодвинул штору.

У шоссе приткнулся "рено" цвета "белая ночь" с поднятой крышкой капота. Наполовину закрытый ею, в моторе копошился мужчина.

– Та-ак. Ступайте к себе, я им займусь.

– Вам помочь?

– Не стоит. Идите, Мартин, и не обращайте на него внимания, будто вас ничего не касается. Делайте все как обычно. Не беспокойтесь, со мной будет полный порядок.

Негр кивнул и сошел вниз.

– Та-ак, - повторил Грег и достал из ящика стола пистолет. Повертел в руках и, подумав, положил обратно. Затем вынул зажигалку "ронсон" - прибор РУ, - спрятал в карман и выскочил из комнаты. Спустившись в холл, юркнул через черный ход на теневую сторону дома. У угла опустился на землю и осторожно выглянул.

Незнакомец все так же возился с автомобилем. Видно, на самом деле что-то не ладилось с двигателем.

Грег навел на рыжего прибор и нажал кнопку "усыпление". Мужчина покачнулся и осел на дорогу, ноги скользнули под кузов.

Выскочить и перебежать к сарайчику было делом секунд. Грег подождал, огляделся и подскочил к незнакомцу. Да, действительно, во внешности ничего примечательного - таких по улицам слоняются сотни. Он обшарил карманы. Водительские права на имя Самюэля Брукса выданы в том городе, где жил Грег. Деньги, старый билет на самолет и прочая, не имеющая значения, мелочь. Номер на автомобиле местный - "рено" взят напрокат. Грег сложил все обратно в карманы и вернулся за дом. Наведя аппарат, разбудил пришельца. Тот поднялся, деловито отряхнул брюки и опять сунулся в мотор.

Прячась за изгородью, Грег помчался задворками вперед, к городку. Отбежав на полмили, перепрыгнул через кювет и беспечной походкой направился по дороге, время от времени оглядываясь назад, как это делают те, кто ловит попутную машину.

Движения на шоссе почти не было. Протарахтел грузовик с какими-то тюками. Ленивые мулы еле волокли повозки с корзинами. На трехколесном мотороллере проскочил рассыльный с пакетами.

Наконец сзади послышался шум мотора. Показался "рено". Грег поднял руку. Автомобиль, обдав его гарью, проехал мимо. За стеклом мелькнула сосредоточенная физиономия рыжего. На то, что не подберут, Фрэнк не рассчитывал.