Год Дракона
Шрифт:
– Послушайте, я совсем не это…
– Это, это. Да, я могу десятилетиями кормить этих людей овсом, пропущенным через лошадь, и поить их мутной теплой водичкой из лужицы. И десятилетиями они будут размножаться и умирать, как насекомые. Хорошенькая перспектива… А ведь это люди, пани Елена. И я верю… Нет, я знаю – они достойны куда лучшей судьбы. И мы дадим им возможность эту судьбу осуществить. И не полкило муки станут их долей. А совсем другая, яркая жизнь, полная событий, испытаний, побед и захватывающих прорывов духа. А не жевание бетеля и полубессознательные совокупления в очереди за мукой под огнем бандитов, грабящих продуктовые конвои…
– А вы уверены,
– Уверен, что нет. Они просто не знают, что другая жизнь существует. И что ее можно хотеть. И что ее нужно хотеть, потому, что они люди, а не насекомые. Ну, ничего. Я здесь именно для того, чтобы объяснить им это. И вам заодно.
– Я просто поверить не могу, что вы это на самом деле собираетесь… уконтропупить!!! Сколько же километров предстоит им пройти пешком, чтобы войти в вашу землю обетованную, которую вы для них приготовили! И где?!
– В Намболе.
– Что?!? – опять завопила слегка было успокоившаяся Елена. – Пять или шесть тысяч километров?!? Нет, вы точно все белены объелись!!!
– Ну-ну, все не так мрачно. Мы хорошо подготовились. И вовсе не собираемся заставлять их топать пешком. Еще каких-нибудь семь-восемь месяцев, и можно начинать… По миллиону в год примерно. Или по два. Или по пять… Бой покажет.
– Хорошо. Допустим. И чем вы их собираетесь там занимать?
– Нефть. Алмазные рудники. Другие полезные ископаемые. Сельское хозяйство. Строительство. Работы полно. И когда мы завершим эту операцию, мы получим мощнейший геополитический противовес стремительно исламизирующейся Нигерии, с пятьюдесятью миллионами приставленного к делу христианского населения, первоклассной – для Африки, разумеется – инфраструктурой и сильной, целеустремленной элитой, которая целиком и полностью обязана нам абсолютно всем. И с уровнем жизни людей, на порядок выше, чем у соседей. И с этого плацдарма будем двигаться дальше.
– Н-да… А как же Монте-Карло на берегах Лимпопо?
– Будет вам и белка, будет и свисток, дорогая. Все будет. Только не сразу. Я бы взял сразу, но приходится, увы, частями…
– Я хочу посмотреть на это.
– Обязательно, дорогая. Я же сказал – скоро полетим.
– А какое чудо вы имеете в виду?
– А вот это – и есть настоящий секрет, дорогая. Какое же это будет чудо, если я стану трезвонить про него на каждом перекрестке!
– С ума сойти. А дальше?
– Что – «дальше»?
– Какой следующий проект? Китай? Россия?
– И Китай. И Россия. И Индия. А потом – Луна.
– Луна?! Какая… какая Луна?!
– Та самая, пани Елена. Которая светит по ночам.
– И… И… и что вы там собираетесь делать?!
– Добывать изотоп гелия, без которого наши термоядерные электростанции не смогут работать. На Земле его запасы просто смехотворно малы. Поэтому придется на Луне, – он печально вздохнул и улыбнулся немного смущенно.
– Вы… вы действительно сумасшедший, – тихо проговорила Елена. – А на это где вы возьмете средства?!
– Америка, Россия, Япония, мы. И Индия с Китаем. Такой проект не потянуть в одиночку. Ну, я, на самом деле, не очень хочу это сейчас обсуждать. Это довольно отдаленная перспектива…
– И вы считаете, что такое возможно?
– Ах, дорогая, да обязательно! Нет ничего невозможного для людей, целенаправленно и солидарно занимающихся каким-нибудь делом. Проблема в том, что этим делом может запросто оказаться какая-нибудь мерзость. Вот я и слежу за тем, чтобы этого не происходило… Все мерзости, так уж и быть, я сделаю сам, чтобы было потом, на кого свалить, – Майзель снова оскалился.
Но на этот раз
Елена не поверила, что ему весело.ПРАГА. ИЮЛЬ
Елена старательно соблюдала принцип «погружения». Первый раз, когда она напросилась с ним вместе в бассейн, Майзель пожал плечами, как только он умел, усмехнулся:
– Дорогая, я там не купаюсь. Я плаваю. В это время беседовать довольно затруднительно…
– Ничего. Я тоже люблю плавать. А когда еще представится возможность бесплатно поплескаться…
– Не имею ничего против. А купальник у вас с собой?
– Как вы выражаетесь, – обязательно…
– Пойдемте.
Вертикальный, потом горизонтальный лифт… Горизонтальные лифты она вообще впервые в жизни увидела в «Golem Interworld Plaza». По ее убеждению, такого вообще больше нигде не существовало. Она спросила Майзеля об этом. Он кивнул утвердительно:
– В корпорации эта роскошь тоже не всем доступна. Руководители подразделений и отделов – да. А обычные сотрудники пользуются только вертикальными лифтами. Здание огромное, а мне нужно везде успеть…
– Вы тщательно отрабатываете вашу легенду о всесилии и всеведении…
– Авторитет, дорогая, легко потерять, но так трудно заработать! Вот мы и пришли.
Она вышла из раздевалки к бассейну. Майзель стоял на первом уровне вышки. Елена смотрела на него во все глаза. У него была на редкость впечатляющая мускулатура. Настолько впечатляющая, что у Елены, обычно довольно скептически относившейся к мужским прелестям, шевельнулось нечто вроде восхищения. И это были не распухшие сокровища культуристов: не объем, а именно рельеф поразили Елену, – мышцы, перевитые сухожилиями и туго натянутые на скелет. И на нем не было ни следа растительности, словно на статуе. И кожа его была такого роскошного, золотисто-оливкового цвета, хотя вроде бы не пользовался он никакими соляриями. Зато Елена была беленькая, как сметанка…
Он помахал Елене рукой и прыгнул. И вошел в воду красиво и мягко, почти без брызг. Это тоже было здорово, – Елена даже позавидовала.
Короткими сильными гребками он подплыл к бортику и, отфыркиваясь, как морской лев, поманил Елену:
– Смелее, дорогая! Вода теплая, вам понравится…
Елена подошла к лестнице. Он смотрел на нее в упор, и в глазах его плясали веселые чертенята. И что-то еще было в его глазах…
Она была именно такая, как он и представлял себе. Еще тогда, когда впервые увидел ее, и когда захлестнуло его мгновенным приливом жаркой волны желания… Мягкие и в то же время отчетливые линии сильного, узкого в кости, с тонкой жировой прослойкой, тела, с длинными, безупречной формы ногами, с мраморно-прозрачной кожей… Порода, с восхищением подумал Майзель. И едва ли не физически ощутил, как ляжет ему в ладонь ее грудь, – не большая и не маленькая, а именно такая, как нужно… Как у девушки, и соски так отчетливо проступают сквозь чашки купальника… Мой размер, подумал он, чувствуя, как опять застучал пульс в висках. Господи, да что же это такое?!.
– Что это вы так на меня уставились!?
– У вас потрясающая фигура, пани Елена.
– У вас тоже.
– Я, между прочим, серьезно, – Майзель, как показалось Елене, даже обиделся.
– Спасибо. Приятно, что вы умеете обращать внимание на такие мелочи…
– Ну, я не назвал бы это мелочью. Кто знает, согласился бы я столько времени проводить в вашем обществе, если бы мне не было это так приятно. Мне нравится, что вы так чудесно выглядите. Это чрезвычайно льстит моему мужскому самолюбию, – Майзель прямо смотрел на Елену и улыбался.