Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги
Шрифт:
В итоге была рассечена 16-я армия противника, отрезана, а затем частично уничтожена ее двинская группировка (290-я пехотная дивизия, 389-й фузилерный батальон, 189-й пехотный полк 81-й дивизии и другие части и подразделения).
В тот же день, 27 июня, соединения 14-го корпуса, не задерживаясь в Даугавпилсе, выступили в Калупе. 83-й корпус двинулся за левым флангом 100-го корпуса по шоссе Даугавпилс – Рига. В качестве гарнизона в городе остались 12-й огнеметный батальон и 19-я штурмовая инженерно-саперная бригада полковника Г.А. Белозерцева.
Дни 26–27 июля вообще были «урожайными» для войск ряда наших фронтов.
Войска 1-го Белорусского фронта взяли г. Демблин в Польше, Ленинградского – Нарву, 1-го Прибалтийского – Шяуляй.
Итак, один из крупнейших городов Латвии, Даугавпилс, был освобожден 4-й ударной армией, к личному составу которой я не мог не питать особой симпатии, поскольку она родилась и закалилась в боях на моих глазах. Из ее войск в освобождении города на Даугаве участвовали: 14-й стрелковый корпус в составе 239-й стрелковой
Приказом Верховного Главнокомандующего от 9 августа 1944 г. за освобождение г. Даугавпилса были присвоены почетные наименования «Двинских»: 200-й стрелковой дивизии (командир генерал-майор Ефим Антонович Лященко), 311-й стрелковой дивизии, 319-й стрелковой дивизии (командир полковник Дмитрий Арсеньевич Дулов), 325-й стрелковой дивизии (командир полковник Никита Захарович Сухоребров), 59-му гвардейскому стрелковому полку (командир подполковник Николай Михайлович Чеботарев), 421-му стрелковому полку (командир подполковник Александр Михайлович Яковлев), 1117-му стрелковому полку (командир подполковник Петр Кузьмич Прохно), 1119-му стрелковому полку (командир полковник Никон Гурьянович Мысин), 1193-му стрелковому полку (командир подполковник Дмитрий Макарович Коржик), 5-му танковому корпусу, 118-й танковой бригаде (командир подполковник Леонтий Константинович Брегвадзе), 999-му самоходно-артиллерийскому полку, 1297-му самоходно-артиллерийскому полку, 1403-му самоходно-артиллерийскому полку, 1476-му самоходно-артиллерийскому полку, 1498-му самоходно-артиллерийскому полку (командир подполковник Алексей Михайлович Ямщиков), 1503-му самоходно-артиллерийскому полку (командир подполковник Владимир Семенович Огородников), 18-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригаде (командир полковник Михаил Алексеевич Мишин), 27-му гвардейскому минометному полку (командир майор Иван Федорович Малык), 72-му гвардейскому минометному полку, 85-му гвардейскому минометному полку (командир подполковник Валентин Алексеевич Плотников), 19-й штурмовой инженерно-саперной бригаде, 26-й инженерно-саперной бригаде (командир полковник Андрей Георгиевич Егоров), 56-му отдельному полку связи (командир полковник Павел Васильевич Большаков), 190-му штурмовому авиационному полку (командир майор Иван Павлович Бахтин), 638-му ночному бомбардировочному авиационному полку (командир подполковник Карп Васильевич Штовба).
Войскам, участвовавшим в освобождении г. Даугавпилса, приказом Верховного Главнокомандующего от 27 июля 1944 г. была объявлена благодарность и в Москве дан салют 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий [157] .
Освобождению Даугавпилса содействовал своими активными действиями наш левый сосед – 6-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Ивана Михайловича Чистякова, входившая в состав 1-го Прибалтийского фронта, которым командовал мой давний друг генерал армии Иван Христофорович Баграмян. Эта армия начала действовать в районе Даугавпилса ранее, чем сюда вышли соединения нашего фронта. Ее бойцы и офицеры в крайне неблагоприятных условиях проявили массовый героизм и нанесли серьезные потери врагу.
После падения Даугавпилса решено было создать ударную группировку на левом фланге 4-й ударной армии и энергично развивать наступление в общем направлении на Ливаны. 5-му танковому корпусу совместно с частями 100-го стрелкового корпуса было приказано к утру 28 июля перерезать пути отхода гитлеровцев в районе Ливаны. 100-й корпус был усилен 310-м гвардейским минометным полком, взятым из 22-й армии.
Еще 27 июля выходом 200-й дивизии на северный берег оз. Калупе-Эзерс, а 28-й – на берег р. Даугава в районе Буйвиши была создана серьезная угроза фланговых ударов по противнику, оборонявшемуся в лесах западнее оз. Калупе-Эзерс. Гитлеровское командование вынуждено было поспешно продолжать отвод своих частей, оказывая, однако, упорное сопротивление арьергардами. В итоге дня 28 июля армия продвинулась в направлении Ливан на 25 км, освободила до сотни населенных пунктов.
В ночь с 28 на 29 июля в полосе наступления 4-й ударной армии противник, оказывал ожесточенное сопротивление, арьергардами отходил на северный берег р. Дубна. Отсюда, опираясь на естественные преграды, в частности на лесной массив северо-восточнее Ливан, была сделана ожесточенная попытка контратакой пехоты, поддержанной артиллерией и несколькими «фердинандами», сбросить наши части, форсировавшие р. Дубна и обходящие Ливаны с северо-востока. Однако наши войска преодолели сопротивление противника,
форсировали р. Оша и закрепились на западном берегу р. Дубна, обошли противника, прикрывавшего Ливаны по шоссе Рига – Даугавпилс, и к 7 час. 30 мин. в результате упорных уличных боев овладели южной частью г. Ливан.31 июля существенных успехов добиться не удалось, так как части израсходовали боеприпасы.
Разведгруппы 155-го укрепленного района по моему указанию переправились на рассвете этого дня через р. Даугава южнее Кусини. Ими было установлено, что гитлеровцы занимают укрепленный рубеж примерно в 10 км от берега в районе Дунава, Вилчане.
Становилось ясным, что дальнейшее продвижение потребует серьезных подготовительных мероприятий.
Крупные победы, достигнутые войсками фронта в наступательных боях в июле, были одержаны благодаря высокому наступательному порыву войск и умелому руководству офицерского и генеральского состава, повседневному политическому обеспечению боевой деятельности. В ходе наступательных боев войскам фронта пришлось преодолеть громадные трудности, связанные со значительной растяжкой тылов, отсутствием достаточного количества горючего и автотранспорта. Ожесточенное сопротивление противника на многочисленных оборонительных рубежах приходилось ломать при ограниченном лимите боеприпасов, что объяснялось ведением наступательных действий летом 1944 г., по существу, по всему огромному периметру советско-германского фронта. Нелегко было нашей военной промышленности справиться с задачей обеспечения боеприпасами всех наступающих войск.
Несмотря на эти трудности, войска фронта почти все это время сохраняли весьма высокий темп продвижения. В отдельные дни с боями мы проходили 30–35 км и, неотступно преследуя противника, не дали последнему оторваться и перейти к жесткой обороне на достаточно прочно подготовленном рубеже.
Непрерывное наблюдение за противником и усиленная разведка всех видов позволили нашим войскам своевременно вскрыть начало отхода противника, правильно определить направление главного удара и выбрать время для перехода в решительное наступление. Командование группы армий «Север» не успело своевременно отвести главные силы. Подготовка вражеских войск к отходу была в полном разгаре, когда на них обрушились наши удары.
Усиленная боевая учеба войск фронта за время нахождения в обороне, нацеливавшая и тренировавшая войска для действий при прорыве сильно укрепленной обороны противника и действий мелких групп и подразделений при преследовании, дала хорошие результаты. Войска фронта, перейдя 10 июля 1944 г. в решительное наступление, быстро прорвали сильно укрепленную долговременную оборону противника – так называемую линию «Пантера» – с незначительными потерями. Удар, нанесенный нашими войсками, был настолько ошеломляющим, что в первые же часы боя противником было потеряно управление, много вражеских солдат разбежалось по лесам, сдавалось десятками в плен. Нам удалось применить лучший метод преследования – разобщение неприятельских соединений на отдельные группы, выход на пути их отхода и разгром этих разъединенных групп. В процессе преследования выявилось, что при отходе противник разрушает мосты, железнодорожные линии, подрывает дороги, широко применяет минирование с целью замедлить продвижение наших частей и нанести потери в живой силе. Необходимо отметить, что если в первое время задачи на отход оставались неизменными, то с 24 июля командиры частей стали получать противоречивые приказания. Это было связано, по-видимому, с выходом наших войск к побережью Балтийского моря западнее Риги и тем фактом, что все пути из Прибалтики в Восточную Пруссию оказались перерезанными. Так, например, по показаниям пленных, 24 июля был получен приказ на отход на 70 км в направлении Даугавпилса, затем этот приказ был отменен и было приказано: «Удерживать рубеж до последнего человека».
Однако в ходе наступательных операций войск фронта выяснился ряд недостатков, отрицательно влиявших на успешный ход развития наступления.
При встрече с организованным сопротивлением противника отряды преследования в некоторых случаях из-за недостаточной организации управления действовали неуверенно, медленно, а подходившие главные силы скучивались, не всегда маскировались.
Организация разведки в период преследования является очень сложным и кропотливым делом, поэтому, несмотря на то что она находилась под неослабным контролем фронтового управления, а начальник разведотдела отдавал все силы, знания и всю свою поистине кипучую энергию порученной ему работе, не удалось полностью избавиться от некоторых недостатков, особенно в корпусном и дивизионном звене. Иной раз нарушалась столь необходимая непрерывность в действиях разведки. Система огня противника на переднем крае и особенно в глубине подчас выявлялась неполностью, поэтому артиллерии приходилось иногда вести огонь не по целям, а по площади. Были отдельные случаи, когда отход противника обнаруживался несвоевременно.
Так, 200-я дивизия 100-го корпуса 19 июля начала преследование отходящего противника лишь через два часа после его отхода и в связи с этим отстала от 21-й гвардейской дивизии на 6–7 км, открыв ее правый фланг.
Контрбатарейная борьба с артиллерией противника из-за ограниченного количества стволов артиллерии дальнего действия была недостаточной.
Командиры некоторых частей и подразделений не сумели проявить достаточную инициативу в осуществлении смелого маневра при проведении преследования. Ночь для ведения боя использовалась недостаточно. Действия групп и подразделений в тылу противника были, к сожалению, не всегда достаточно успешными.