Golden Age
Шрифт:
Лишь чудом Сьюзен успела отскочить в сторону, и удар противника пришелся не по ней. Тельмарин, а это был именно он, снова поднял меч и пошел вперед, но теперь королева была готова. Меткий выстрел остановил врага, и мужчина рухнул плашмя, прямо в потоки дождевой воды, что лились по земле и мелким каменным обломкам. Их было много – часть построек была уничтожена, разрушена ими, и чем ближе к южному ущелью, тем более крупными они становились. Именно оттуда, с той стороны доносились звуки битвы, и они все приближались. Туда Сьюзен и кинулась, уже догадываясь, что произошло, и приходя от этого в глубочайший ужас. Струи дождя, превратившегося в ливень, мигом намочили ее сорочку, и тонкая ткань липла к ногам, скользящим по лужам. Плащ напитался влагой, потяжелел, оттягивая плечи, но Сьюзен не замечала его веса. Руки ее, как и зоркие глаза, действовали порой быстрее, чем их хозяйка успевала оценить ситуацию, и каждый выстрел находил свою цель. Тельмарины падали один за другим, но вспышки молнии выхватывали из полумрака ожесточенную, безумную схватку внутри стен крепости. Врагов было куда больше, чем королева
Застывшую от изумления и ужаса королеву кто-то схватил за локоть. Та запоздало вскрикнула, круто развернулась, пытаясь ударить обидчика луком. Хвала Аслану, Сьюзен успела признать в нем Питера. Он насквозь промок, и волосы липли к его лицу так же, как и рубашка к телу. Верховный король так же, как и сестра, ворвался в бой в том же, в чем и спал. Разве что меч и щит прихватил с собою, но ничего, кроме последнего, не защищало его от вражеских атак, о чем свидетельствовали разорванная одежда и кровоточащие ссадины.
– А где Эдмунд? – выдохнула Сьюзен, нащупывая в колчане оперение стрелы. Теперь оно не было сияюще-красным. Намокшее, оно потемнело и было скорее багровым, а в полумраке и вовсе черным, как вода, струящаяся у их ног. Питер мотнул головой в сторону стен, идущих вдоль скал. Тельмарины сражались не только на земле. Они пытались взять штурмом и стены, чтобы, следуя по ним, без помех проникнуть в тыл, ведь стены кольцом охватывали всю заставу! И там, наверху, куда вели каменные лестницы, велся бой не менее отчаянный, чем внизу. Однако выискивать глазами брата у королевы не было времени. Битва, что кипела вокруг, требовала ее участия, и правительница, славящаяся своей нелюбовью к сражениям, вновь подняла лук. В душе ее, спокойной и миролюбивой, медленно, но верно поднимала голову львица, что зовется ярость. Враги, а именно Тельмар, покушались на самое святое – на Нарнию, на страну, которую королева поклялась оберегать и защищать. А это значит, что они поплатятся за это! Пока девушка жива, пока есть в ее колчане стрелы, а руки могут натягивать тетиву, никто не ступит на мирные земли Нарнии, не нарушит ладный уклад жизни ее жителей. Слишком хорошо Сьюзен помнила, какой хаос посеяли в лесу браконьеры из Тельмар в первый свой визит. А сейчас их были десятки, сотни – казалось, они решили взять крепость или сегодня, или никогда. Однако ее обитатели сражались не менее яростно. Государь, которого не могли остановить ни раны, ни хлещущий с небес дождь, приободрял их своим примером, зажигал в сердцах огонь, которому не страшен никакой холод. Сестра его никогда не промахивалась, выручая подданных из самых безнадежных ситуаций, а младший король бился наверху, не позволяя врагам зайти с тыла. Отвага и рвение нарнийцев должны были сокрушить напор противника…
Земля затряслась под ногами Сьюзен. Стены крепости задрожали от мощного взрыва, донесшегося уже с северной стороны. Ему вторили еще два, прозвучавшие из-за спин нарнийцев, там, где лежали земли Нарнии. Королева обернулась к Питеру, одними глазами спрашивая, верны ли ее догадки. Крик брата подтвердил худшие опасения.
– Отступаем! Все назад! – проревел Верховный король. Северное ущелье также было оккупированно Тельмар, и здесь, у южного, их легко могли взять в окружение и перебить. Питер понял это в то же мгновение и, как бы ни было ему тяжело отступать, принял стратегически верное решение. Дождавшись, когда основная масса нарнийцев схлынет к сердцу заставы, государь побежал за ними, прикрывая отход. Сьюзен бежала чуть впереди – стрелы у нее заканчивались и их следовало беречь. Эдмунд, услышав приказ, также отступил. Без поддержки снизу, даже с помощью воинов, ему было не удержать стену, потому все, что мог сделать король, - это уйти через связные башни и запереть двери на толстые засовы, если не перекрыв, то создав серьезные препятствия на пути тельмаринов.
Дела были плохи – это понимала даже Сьюзен, не слишком сведущая в стратегии и тактике. Враги получали свежее подкрепление сразу с двух сторон – с севера и юга, когда как нарнийцы были вынуждены сражаться теми силами, какие имелись в наличии с самого начала, а ведь многих они уже потеряли. Подоспевшие Тельмар действовали грамотно – издалека начинали поливать нарнийцев стрелами, как небеса – дождем, а подскочив ближе, с жаром бросались в бой. Обороняющиеся же устали, вымотались до предела. Впервые с начала схватки королева ощутила, как успела замерзнуть, как холодит кожу промокшая одежда. Полученные ссадины, которых легко можно было бы избежать при наличии брони, болели и стесняли движения. Руки, прежде так легко и споро натягивающие тетиву лука, подрагивали, и Сьюзен начала допускать ошибки, которые добрая судьба пока милостиво прощала. Да как ее можно назвать доброй, если вполне обычная поездка обернулась жестокой, безумной битвой под раскаты грома, где единственный источник света – это ослепляющие молнии? Кажется, сейчас Сьюзен была готова воззвать к Аслану, прося его о помощи, когда как прежде полагалась на себя, а не на покровителя Нарнии. Сейчас же у нее не хватало сил на продолжение борьбы. Тем более, что все приложенные усилия пропадали втуне. Нарнийцы по-прежнему отступали вглубь крепости, подбираясь все ближе к своей стороне границы, борясь за заставу, но все верней проигрывая этот безнадежный бой. Под руководством Питера они бились за каждый метр, и даже самый малый шаг тельмаринам приходилось выбивать кровью, которая лилась рекой, но подхватываемая ливнем, уносилась в ущелья.
Медленно, но продавливали они хозяев крепости, ведь желание победить и отстоять свое не всегда творит чудо. Логика, коей Сьюзен руководствовалась, ясно говорила, что шансы на победу призрачны и пусты, но сердце, сердце отчаянно жаждало веры в то, что тучи разверзнутся и раздастся львиный рев, повергающий врагов в ужас, а нарнийцам придающий еще больше пыла и сил. Они должны удержать заставу, иначе врагам будет открыт ход в Нарнию! Это их долг, их святая обязанность, причина, по которой схватка идет не на жизнь, а на смерть, каждая пядь скал стоит Тельмар десятков жизней…– Сьюзен! – голос Питера вывел ее из прострации. Казалось, время на момент ее раздумий замерло, а сейчас завертелось и помчалось вперед, отрабатывая задержку. Все произошло так быстро: Верховный король вдруг подался вперед, обнял сестру. Даже продрогший насквозь, уставший, он показался Сьюзен теплым и родным, а затем ее схватили за руку и потащили к стенам. Позади Питер поднял меч и криком вселил в нарнийцев достаточно пыла, чтобы броситься в новую атаку на врага. Этот боевой клич заставил девушку очнуться, и она начала брыкаться, вырываться из железной хватки Эдмунда, который тащил ее по лестнице на стену. Она не понимала, куда брат ее ведет, зачем, чего он хочет и для чего оставляет Питера одного там, внизу!
Младший король затащил ее внутрь башни. Оттуда уже можно было выбраться на стену. С одной стороны сквозь двери пытались пробиться тельмарины, другую пока удерживали нарнийцы. Дерево трещало под ударами, петли стонали и скрипели, но пока воинам удавалось сдерживать врага. И это дало Эдмунду возможность вывести сестру на край стены. Его звонкий, чистый свист пронзил шум битвы подобно копью, и на этот звук с розовеющего неба спланировал грифон.
Сьюзен ахнула, повернулась к брату, но ее голос очень невовремя заглушил треск дерева. Двери затрещали под напором врагов, и теперь нарнийцы сдерживали врага, лишь налегая на норовящие распахнуться створки всем телом. И засовы, и прочие крепежи были давно сорваны. Грифон лег на мокрые камни, позволяя королеве взобраться ему на спину. Девушка растерялась. Она же не умеет летать! Да и как может она покинуть крепость в столь ответственный момент?! Впрочем, она была не одна. Многие нарнийцы, подчиняясь приказу государя, отходили в скалы, что возвышались по их собственную сторону границы. Видя, что положение безвыходно, Питер принял решение отступать и прикрывал отходящих назад воинов, двигаясь к выходу в числе последних. Воины Эдмунда из последних сил держали за собой стену. Если Тельмар возьмут ее, то их лучники могут убить всех бегущих прочь бойцов. Короли шли в битву первыми и последними отступали. Не изменили этой традиции и сейчас.
Грифон по команде младшего правителя оттолкнулся от земли и взмыл в небо. В следующее мгновение двери за спиной Эдмунда разлетелись в щепки от очередного удара, и Тельмар все-таки пробились на последний сектор стены.
Королева уже не успела увидеть, как брат рассек мечом воздух и бросился в бой. Грифон поднял свою наездницу бесконечно высоко, скрывшись в облаках, и те закрыли собой крепость, которую нарнийцы спешно покидали. Ветер сносил с ресниц Сьюзен горькие, полные боли слезы, которые полились рекой, когда внизу раздалось печальное пение волшебного рога. Его было слышно в самом далеком уголке Нарнии – а своей хозяйке он разодрал душу на мелкие кровоточащие клочки. Тоскливый напев вывел последнюю высокую ноту и смолк.
Грифон взмахнул крыльями и устремился на восток, навстречу подкреплению, что выдвинулось на пение рога с ближайших городов и застав. Взошедшее, новорожденное солнце ласкало умелого летуна своими лучами и вселяло надежду на лучшее. Эту битву они проиграли, но не целую войну, что назрела так нежданно, после стольких лет мира и покоя! Сьюзен была уверена: пусть и потерпели они поражение, следующее уготовано Тельмар. Сила духа Питера и хладнокровие Эдмунда сокрушали любые стены и приносили Нарнии блистательные победы. Не изменится это и впредь!.. Однако к спешащему к горам подкреплению короли так и не присоединились. По мере приближения к цели воины подбирали отступивших выживших – очень мало сумело выбраться из Западных гор. Тельмарины были хорошими стрелками и, захватив стены заставы, продемонстрировали свое искусство. Немногим удалось спастись… И братьев среди них Сьюзен не нашла.
С каждой минутой, с каждым встреченным воином, что ничего не знал о судьбе королей, тиски тревоги сжимали сердце все сильней. Они должны были уже вернуться! Нарнийская часть гор неплохо изучена, добраться до лесов не составило бы труда – разве не логично? Но почему их еще нет? Сьюзен твердила себе, что наверняка возникли какие-то сложности на пути братьев обратно. Погоня, не приведи Аслан, кого-то ранили и им пришлось затаиться в скалах. Да кто знает, что могло произойти?! Главное, что с ними все в порядке! Королева убеждала себя в этом, и это у нее неплохо получалось. По крайней мере, до того момента, как впереди показались стены заставы и заваленные огромными камнями ворота. Надежда на то, что короли затерялись в горах, умерла, так и не успев окрепнуть. Они бы присоединились к войску, что собиралось отбить заставу у врагов.
Это оказалось несложно. Хотя и засели на стенах Тельмар, их было немного. Видимо, противник осознавал, что не сумеет удержать взятый рубеж и не стал тратить на это много ресурсов. После недолгой осады нарнийцы вошли в крепость, уже очищенную от тел убитых. Лишь пятна крови на камнях напоминали, где расставались с жизнью отважные нарнийцы, не пуская врагов на свои земли, да и те смыл ночной дождь. Тел не было, зато было оружие. Оно покрывало всю площадь, поблескивая на солнце, и что-то сверкнуло особенно ярко в пробившихся сквозь тучи лучах. Сьюзен прищурилась и подошла ближе. Пальцы стиснули судорожно лук, а сердце на миг замерло.