Golden Age

– Я понял, к чему ты клонишь, дорогая сестра, но эта тема слегка не к месту. Отложим ее на более позднее время, - холодно сказал он. Сьюзен замолчала, но Люси заметила, какими красноречивыми взглядами обменялись средние правители. У девочки невольно вырвался тяжелый вздох. – Мое мнение таково, что несмотря на связанные с ландшафтом сложности, Тельмар с гор нужно прогнать. Мы не будем усердствовать, зачистим лишь скалы до этого перевала, - государь провел пальцем по карте, - чтобы после выстроить там пограничную заставу. С ее помощью никто более не сможет проникнуть в Нарнию, ибо с других сторон дорогу перекрывают глубокие обрывы. Через них перебраться невозможно – только перевал открывает путь в наши края. Если мы будем контролировать это место, незамеченными к нам смогут проникнуть только мыши. Эдмунд, тебе что-то не нравится?

– Нет-нет, я о своем думаю… – ответил юноша, тихо вздохнувший. Питер устремил на него внимательный взгляд, и королю пришлось признаться: - Я-то надеялся после турнира отдохнуть, а тут опять война…

– Ты можешь остаться во дворце с девочками, - спокойно ответил государь. Эдмунд воскликнул:

– Обижаешь! Можешь рассчитывать на меня… – но его сразу перебила Люси:

– Что значит «с девочками»? Я тоже хочу поехать!

– Лу, перестань, - одернула ее Сьюзен. – Что за глупости ты болтаешь?

– Нет, не глупости! – воскликнула девочка, с возмущением глядя на старшую сестру. – Я тоже хочу принять участие в походе и, что немаловажно, могу это сделать!

Питер отдал советникам последние распоряжения и распустил их. Мало кому была оказана такая честь, как позволение присутствовать на разговоре правителей, и ее удостоились только Ореиус и мистер Тумнус. Другие, почтительно поклонившись, удалились. Люси устремила на Питера горящий взгляд, который мог убедить в ее правоте любого, но не государя Нарнии, скрестившего на груди руки и нахмурившегося. Голос королевы был звонок и уверен:

– Питер, я вполне готова! Ведь это я обнаружила и задержала того тельмарина!

– Вообще-то это сделали мы вместе, и то не доказывает… – начала Сьюзен.

– Если бы не я, мы бы ушли оттуда, ничего не предприняв! – обиженно воскликнула Люси и вновь повернулась к молчащему Питеру. – Я ведь умею сражаться, столько училась… Ты сам видел мои успехи!

– Когда мы говорили об этом в прошлый раз, я сразу сказал, что то лишь для твоей самообороны, - произнес Верховный король. – В битву я тебя никогда не возьму – разве не прозвучало такого предупреждения? Ты слишком мала, Люси.

– Тебе тоже было тринадцать, когда ты выступил в первый военный поход! – возразила та с жаром. Питер отвел взгляд.

– Это другое.

– И чем же этот случай отличается от того? Питер, пожалуйста, не заставляй меня сидеть во дворце, пока вы будете воевать в горах. Я ведь могу помочь!

– Питер, да скажи ты ей, наконец, что это глупая и рискованная затея! – воскликнула Сьюзен, выведенная из себя. Сестра не обращала на попытки образумить ее никакого внимания, полностью захваченная своей сумасбродной затеей. От одной мысли о том, что Люси будет участвовать в битве, девушке становилось нехорошо. Она даже отбросила свою обиду на Эдмунда и обратилась к нему: - А ты чего молчишь? Скажи что-нибудь.

Юноша только глаза закатил и отвернулся. Он держался в стороне от жаркого спора, скрестив руки на груди и наблюдая за обсуждением издалека. Сьюзен поняла, что помощи от него не дождешься, и твердо произнесла:

– Это слишком опасно, Питер. Ты не можешь взять Люси с собой. Это исключено.

– Ты за меня будешь решать, Сьюзен? – воскликнула юная королева в сердцах и устремила на старшего из братьев взгляд, полный мольбы. Она верила, что Питер прислушается к ее доводам, поймет, что она права и позволит ей участвовать. Но тот вздохнул и помотал отрицательно головой.

– Сьюзен права, Люси. Это слишком опасно, и мы ведь с тобой договаривались. Слово дороже всего.

Старшая королева с победным видом улыбнулась. Ей было очень приятно, что государь прислушался именно к ее мнению, именно ее поддержал. Люси бросила на нее полный обиды, несчастный взгляд. Почему сестра так с ней поступает? Пытается навязать свою точку зрения? Сердце девочки не желало понимать то, что таким образом Сьюзен пытается ее защитить, как и Питер, собственно. Для нее, непокорного, бунтующего против несправедливости подростка, это было сродни щелканью замка на золотой клетке. И единственный, кто мог подобрать к замку ключ, был король, которого Аслан нарек Справедливым.

Люси вцепилась в Эдмунда точно утопающий в соломинку. Не успел юноша и глазом моргнуть, как после совещания сестра утащила его в темный уголок и принялась уговаривать, чтобы он переубедил Питера. Глаза юной королевы горели золотым пламенем, она ни в какую не желала оставаться в Кэр-Паравале, вдали от ожесточенных схваток, которые будут иметь место в горах.

– Эд, ну пожалуйста! Ты ведь можешь повлиять на Питера, он к тебе прислушивается!

– Лу, я не могу с ним не согласиться, - поджав губы, ответил Эдмунд. Люси проницательно посмотрела на него.

– Не можешь не согласиться или соглашаешься?

– Разве есть разница? – огрызнулся король.

– Сейчас – есть! – заявила девочка. Юноша помолчал, кусая губы, затем тяжело вздохнул.

– Я не знаю, Люси. Мне не хочется подвергать тебя риску, и в этом я полностью с Питером и Сью согласен, но…

– Но?.. – подтолкнула его к дальнейшим рассуждениям Люси. Эдмунд не ответил. Сердце его терзали сомнения. Конечно, он очень переживал за жизнь сестры, но ее пылкость и упрямство, ситуация, в которой она оказалась, напоминали его собственное прошлое. Его также сжигал огонь обиды, когда Питер уезжал в поход один, а его с собой не брал. Это пламя превращало душу в рассыпающиеся угли, сводило с ума, ведь тогда мальчик тоже хотел защищать Нарнию и бороться с тварями Джадис. Теперь, в его-то пятнадцать, король стал одним из лучших воинов, признанным полководцем и правой рукой Питера во всех сражениях. А вот в глазах Люси разгоралось то же самое пламя… Ей было труднее, чем ему, потому что сама должность Эдмунда определяла его военную карьеру. Король должен уметь сражаться – а вот пойдет ли он во второй раз в битву, уже зависит от него. Королеве же было необязательно воевать, и пример Сьюзен прекрасно это демонстрировал. У Люси не было той первой ступеньки, с помощью которой она могла вступить в бой. Ведь каждый сам определяет, кем ему в этой жизни быть, и ни государь, ни сам Аслан не могут взять на себя бремя и честь этого выбора. Выбора, который Эдмунд сам однажды совершил, из предателя став одним из венценосной четверки.

– Хорошо. Я попробую переубедить Питера, - сдался юноша. Люси радостно взвизгнула, крепко обняла его. Король же шипел, вырывался и ворчал, что не за что пока его благодарить. Заручившись его помощью, девочка упорхнула куда-то, а Эдмунд потащился к брату, ломая голову над тем, что бы ему сказать. Ничего дельного, увы, на ум не приходило.

Государь обрадовался, завидев младшего брата. Он как раз хотел обсудить с ним некоторые тонкости предстоящего похода, ведь в горах они прежде не воевали. Это будет совершенно новый опыт, а значит, и неизбежных ошибок будет немало. Нужно приложить максимум усилий, чтобы свести их число к минимуму! Питер уже вовсю раздумывал, что и как следует организовать. Сколько солдат взять с собой, как разместить, какое вооружение подобрать, что о противнике необходимо выяснить в первую очередь. Эдмунд только и успевал, что запоминать. Возражать не было нужды - все-таки Верховный король был талантливым военачальником и знал, что делал. При этом он целиком и полностью доверял своей правой руке, и такая роль юношу полностью устраивала.

– Хорошо, я прослежу за всем и дам знать, когда придут первые вести, - кивнул Эдмунд, и опершись бедром на стол, исторг тяжелый вздох. Питер с сочувствием посмотрел на него, потирающего виски.

– Устал?

– Да из огня да в полымя… Не успели домой приехать, как эта напасть.

– Эд, неужели это в кои-то веки произошло? – младший король с недоумением уставился на улыбающегося Верховного. Последний подошел ближе и взлохматил брату волосы. – Неужели ты оценил всю прелесть покоя и избавился от тяги к приключениям?