Golden Age

– Тебе показалось. Я просто решил поныть, - отрезал тот с усмешкой. Питер весело хмыкнул.

– Да-да, конечно. Чтобы мой брат и ныл?

– Это исключение из правила! Не вздумай привыкать, – заявил Эдмунд, но без особого запала. – Просто настроения нет.

Жаловаться на Сьюзен он не стал. Питер был в курсе его с сестрой размолвки. Кажется, Сью возомнила, что длительной осадой сумеет как-то его перевоспитать! О Аслан, за что ему такое наказание… Иногда Эдмунду казалось, что еще пара фраз и он с ней подерется, а с девочкой ведь нельзя, это неприлично и нечестно. Но Сьюзен умела доводить до белого каления, причем руководствуясь благими намерениями. Мысли о сестре, надоедающей своими нотациями, хотелось выкинуть из головы, что юноша и сделал незамедлительно. Ему хотелось взять перерыв после насыщенного турнира. Вот закончится поход против Тельмар, и король уплывет куда-нибудь на Одинокие острова. На пару месяцев! Отдохнет, отоспится, расслабится наконец… Но пока рано об этом думать.

– Я тоже не в духе, - вдруг сказал государь, тяжело вздыхая. Эдмунд наклонил голову, заглядывая ему в лицо.

– О Люси думаешь?

– Угадал… – Питер помолчал, затем откинул голову назад и глухо застонал. – Я ведь знал, чем эта история с фехтованием закончится. Лу никогда не скрывала, ради чего учится, но я надеялся, что со временем эта блажь пропадет, изживет себя…

– Не получилось, - дипломатично ответил младший король, который с первого спарринга с сестрой понял, к чему все клонится. Воцарилось недолгое молчание, и Эдмунд, связанный обещанием, нарушил его первым. – Ты подумай, может, стоит согласиться?

– О чем ты?

– Ну… Бывают случаи, когда лучше разрешить, чем запретить. Люси не из тех, кто отступается от своего.

– Но это не повод потакать всем ее капризам, - произнес грустно Питер. – Ты ведь знаешь, Эд, как опасна битва. Любой, даже опытнейший воин, может в ней погибнуть. А теперь представь в этой бойне Лу. Как можно?.. Я не могу даже вообразить, слишком страшно становится.

– Мне тоже, - признался негромко Эдмунд. – Но это ее жизнь. Ее путь, и не нам его выбирать.

Питер устремил на брата тяжелый взгляд. Младший король ощутил, что находится на верном пути. В сердце государя поселились сомнения, а значит, нужно дожать, надавить, и Люси можно будет порадовать хорошей новостью! О том, что он тащит сестру в самое пекло, Эдмунд не мог не думать, но помнил, что обещал помочь ей. И поможет.

– К тому же Люси хороший воин. Она умеет за себя постоять, уж мои синяки тому свидетели! – юноша чуть усмехнулся. Питер все еще молчал. – Да и показывала она себя отлично. Что с тельмаринами – сатиры ведь рассказывали, как хорошо Лу держалась, с какой отвагой вступила в бой с ними, что…

– Чего ты замолчал? – спросил громко государь, сжимая кулаки. – Ты хотел сказать «что с Рассветом», да?

– Я вовсе не в том смысле… – возразил Эдмунд, но было уже поздно. Случайно напомнив брату о произошедшей на корабле трагедии, которая едва не стоила им жизни, он только раздразнил его тревогу за Люси. «Молодец, настоящий мастер!» - с раздражением похвалил себя младший король. Хотел одного, добился строго противоположного. Питеру не нужно было ничего говорить вслух. Один его застывший взгляд и сжатые кулаки ясно показывали, что никуда юная королева не поедет. Ну как так, ведь Эдмунд был столь близок к своей цели – и неудачно подобранным аргументом все испортил. Может, оно и к лучшему…

Вечером Верховный король вынес свой окончательный вердикт. Спокойно и с достоинством он объявил, что обе сестры остаются в Кэр-Паравале, пока братья будут воевать на западе. Люси кинула на Эдмунда несчастный взгляд, и тот виновато пожал плечами, показывая, что ничего не вышло. Он надеялся, что сестра никогда не узнает, кто случайно подтолкнул Питера к такому решению. Чтобы успокоить свою совесть, он наведался к Люси накануне отправления и застал ее сидящей на кровати и держащей в руках меч, подаренный в Теребинтии.

Эдмунд присел рядышком, не зная, что сказать. Ну не умел он утешать людей и подбирать подходящие слова! Вон, попытался один раз, и в итоге Люси не берут с собой. Гораздо лучше ему удавалось язвить и соревноваться в искусстве сарказма. При его появлении обычно подвижная и жизнерадостная девочка тихо утерла нос, и юноша мысленно взвыл. Да она еще и плачет! Он обязан сказать что-то обнадеживающее. Думай, Эдмунд, думай…

– Не отчаивайся. В следующий раз поедешь, - Люси покосилась на брата. На большее его не хватило.

– В следующий раз?

– Мы же в Нарнии живем. Здесь вечно что-то происходит! – пожал король плечами и, не зная, куда деть руки, похлопал сестру по спине. Та ойкнула. – Не вешай нос. Еще не один поход впереди. Меня ведь тоже не сразу взяли.

– Против твоего участия хотя бы Сьюзен не возражала… – тихо ответила Люси. Эдмунд закатил глаза.

– Не напоминай мне про Сью! Она на меня сердится за то, что я ее не поддерживаю…

– Вы же с ней и так разругались, - растерялась Люси.

– Это же Сьюзен! И я, забыла? – развел руками Эдмунд. Девочка неуверенно улыбнулась. Конечно, весть о том, что брат с сестрой, и до того пребывавшие в ссоре, снова сцепились, да еще из-за нее, не могла Люси развеселить. Однако пример брата, который едва ли не кипел в ожидании своей очереди, хоть немного ее утешил. Она с благодарностью посмотрела на юношу, который помимо кровного родства был ей еще и близким другом. Порой королеве казалось, что с ним у нее гораздо больше общего, чем с Питером, взрослым и опекающим ее… – Давай. Воину нужно уметь терпеть и выжидать. Других в армию не берут!

Так что тем вечером Люси уснула, веря в то, что однажды отправится в поход вместе с братьями и будет защищать ее с ними плечом к плечу. Пусть не в этот раз, так в следующий – нужно только потерпеть… Но все обещания, данные самой себе, разлетелись в мельчайшие осколки, когда сестры вышли провожать ребят. На глаза наворачивались слезы, а душу щемило от желания стоять рядом с ними, а не смотреть Питеру вслед, не провожать взглядом силуэт грифона, на котором Эдмунд скрылся в небесах, не оставаться позади. И потекли дни, полные томительного ожидания. Мистер Тумнус утешал свою подругу, повторяя слова младшего короля, что следует потерпеть и однажды ее мечта сбудется. «Вода камень точит», - говорил мудрый фавн, но Люси его не слушала. С каждым часом ее уверенность в том, что Питер никогда не даст согласия, крепла, а свет надежды тускнел и становился все более блеклым.

Сьюзен твердила, что эту затею стоит выбросить из головы. У Нарнии достаточно защитников, чтобы еще и девочка к ним присоединилась. В том нет никакой необходимости, и это слишком опасно! Люси избегала мудрую и разумную сестру, не желая вновь слышать ненавистной правды, потому что душа ее стремилась туда, к Западным горам, откуда приходили не самые счастливые вести. Предостережение Ореиуса сбылось: сражаться в скалах, тайны которых нарнийцам были неведомы, оказалось очень трудно. Хотя тельмаринов и было мало, они знали все тропы и проходы, ущелья и пропасти. Более того, умело ими пользовались, что существенно осложняло войну с ними. Разведка Эдмунда не могла это исправить, как ни старалась, и потому короткие схватки оканчивались то победой, то поражением. И когда приходили вести о последних, выдержка Люси звенела от напряжения. Если бы она была там, то смогла бы помочь, как-то исправить ситуацию! «Как?» - спрашивал голос разума, но сердце, пылкое и полное огня, отвечало: «Как-нибудь, но непременно бы смогла!». Битва страшна, но короли бились за правое дело, за нужное! Она должна быть рядом с ними…