Голод
Шрифт:
– Не очень-то похоже на голодный край, - сказал я.
В разоренных городах, где одни только камни да пепелища, гражданские подчас вообще питались одним святым духом. То есть, какое-то снабжение всё-таки было, спасибо войне, успели перевести хозяйство на военные рельсы, но обычно того снабжения было с гулькин нос! Причем зимой, как оказалось, еще "жить можно", если снег растопить и сварить в нем чего Бог через наших интендантов послал, а вот как снег сошел – тут я впервые про каннибалов и услышал.
– Не похоже, - согласился со мной Факел, но тотчас и возразил. – Вот только одними
– Поймал, а там и есть толком нечего.
Галка торопливо взмахнула крыльями и умчалась прочь.
– Надо же, - произнес я.
– А я думал, инквизиторов всегда снабжают по первому разряду.
– Не всегда, - ответил Факел.
– Да и я тогда еще не вступил в братство. Это еще в Бресте было.
– В Бресте?
– переспросил я.
– Ты никогда про это не рассказывал.
О своей доинквизиторской жизни Факел вообще рассказывал мало. Я, впрочем, особо и не выспрашивал. Если только к слову пришлось. Всё-таки любопытно было, где таких непреклонных бойцов выращивали. Иногда мне вообще казалось, будто бы их в секретных мартеновских печах отливали сразу готовыми.
– Да особо и рассказывать нечего, - ответил Факел.
– Я там жил, пока демоны не сожгли город. Там же увидел первый знак от Господа. А может и не первый.
Инквизитор тихо вздохнул, представляя, сколько посланий свыше он мог пропустить. Знаки - причем от Господа лично, минуя небесную канцелярию - мой друг видел регулярно. Обычно эти знаки сулили новые неприятности, которые Факел именовал испытаниями.
– Ну вот, - сказал я.
– А говоришь, нечего рассказывать.
– Ты же не особо веришь в знаки, - припомнил Факел.
На самом деле, не верю вовсе. Наверное, именно поэтому Господь выходил на связь исключительно с Факелом.
– Скажем так, - дипломатично заявил я.
– Я сомневаюсь в своей способности правильно их трактовать.
– Думаю, когда Господь захочет сообщить что-то тебе лично, Он сформулирует это так, чтобы ты понял, - сказал Факел.
Тут я был с ним полностью согласен. Сомневался я исключительно в том, что Он того захочет. Не до меня ему, когда на земле такие дела творятся.
– И как же ты понял, что это знак?
– спросил я.
Впереди промелькнула галка. Может, та же самая, может - другая. Я их на лицо не различаю. Да и времени толком разглядеть птицу у меня не было. Она вынырнула откуда-то слева, словно бы собираясь перемахнуть в заросли справа, но на полпути развернулась и шустро умчалась обратно. Был ли это знак, или пичуга попросту решила не мельтешить перед носом у человека с винтовкой в руках?
– Ну-у, это было слишком очевидно, - сказал Факел, и в его голосе отчетливо прозвучала нотка разочарования самим собой, не способным понять более витиеватые послания свыше.
– Я тогда в самообороне служил. При храме.
Я кивнул в знак того, что понимаю, о чем речь. Инквизиция с этих самооборонцев как раз и началась. Факел, получается, был в первых рядах. Ну да ничего другого я от него и не ожидал.
– Нечисть
тогда на Брест крепко навалилась, - продолжал рассказывать Факел.– Мы за день атак двадцать отбили, наверное. Вначале на окраине, потом на улицах. Теснили нас потихоньку, но ни одного дома мы им не отдали без боя. А потом появился демон...
Факел помолчал. Воспоминания определенно были не из приятных. Хотя с нечистью они другими и не бывают. Байки про соблазнительных дьяволиц – байки и есть. Раньше про русалок сочиняли, теперь вот, так сказать, новые веяния. Да и существуй на самом деле эти дьяволицы, встреча с ними закончилась бы так же, как с русалкой – заманила бы куда-нибудь, да и приговорила без лишних слов.
– В общем, дрогнули наши, - продолжал тем временем рассказывать Факел.
– Побежали. Я бы, наверное, тоже побежал, но меня в доме огнем отрезало. И представь себе, демон ко мне не сунулся.
Обычный огонь не остановил бы демона. Тут нужна освященная горючка или же действительно вмешательство свыше. Ну, или было объяснение попрозаичнее.
– Небось погнался за остальными, - предположил я.
– Именно так, - признал Факел, и вздохнул.
– Именно так. Он прижал их к реке и всех перебил. Всех до единого. Вот тогда-то я и понял, что это был знак.
– Какой знак?
– Огонь, - ответил Факел.
– Он показал мне, что не надо бежать перед демоном. Огонь оградит меня от нечистого. Вот так я стал огнеметчиком.
Инквизитор снова замолчал. Я какое-то время ждал продолжения истории. Потом понял, что его не будет.
– И это всё?
– спросил я.
У меня это тоже прозвучало с ноткой разочарования. Я, честно говоря, ожидал чего-то более волшебного или хотя бы таинственного.
– А ты чего хотел?
– спросил Факел.
– Личную подпись Господа на каждом язычке пламени?
Ну, по крайней мере, меня бы это точно убедило. Факелу я этого говорить не стал. Вместо этого я сказал:
– Кажется, мы приехали.
Лес справа заметно поредел. В проемах между деревьями виднелась река. Она несла свои воды совершенно бесшумно. Ни шелеста, ни плеска. Словно бы затаилась в зарослях. Впереди на берегу возвышался здоровенный сарай, огороженный частоколом. Колья были заточены очень остро. Не иначе, тут и впрямь ожидали вампиров.
Дорога вела прямиком к воротам. Толстые створки были широко распахнуты.
– Гостеприимство у местных жителей в крови, - с улыбкой заметил я.
– Тогда мы идем в гости, - сказал Факел, и тронул вожжи.
Лошадка прибавила шаг. Когда мы подъехали ближе, я заметил, что створки были еще и подперты толстыми колышками, чтобы даже случайно не закрылись. Факел нахмурился. Широкий двор сразу за воротами весь порос травой. Лошадка уверенно проследовала в самый его центр и там остановилась.
Двери сарая тоже были открыты.
– Э-эй!
– зычно окликнул Факел.
– Есть кто живой?
Никто не ответил. Только за сараем негромко шлепало по воде водяное колесо. Помню я этот звук по Гатчине. Наша часть там аккурат напротив водяной мельницы стояла, так наслушался. Кажется, ночью разбуди, спроси, что за звук и я сходу отвечу: водяное колесо по воде шлепает.