Голод

Пуля отбросила нападавшего назад. Он всплеснул руками и грохнулся на спину. Нож зарылся в опилки.

– Берегись! – запоздало крикнул я.

К счастью, Факел и сам среагировал. Он встретил прыгуна плечом. Нож полоснул по инквизиторскому плащу, а затем Факел обрушил на голову противника свой кулак. Голова оказалась крепкой. Обычно Факел таким ударом мог отправить человека отдыхать. Бородатый тем временем вытащил откуда-то топор и метнул его в меня. Я пригнулся. Топор вонзился в доски там, где недавно была моя голова.

Следом полетела еще какая-то железяка. От нее я тоже увернулся. Факел обезоружил своего противника и схватил его за горло. Тот извивался, будто уж. Бородатый швырнул в меня молоток и железные щипцы. Щипцами попал. Я в этот момент вскинул винтовку – в нее и прилетело. На цевье осталась длинная царапина.

Бородатый, видать, по выражению моего лица понял, что убью заразу, и дал деру.

– За ним! – крикнул Факел.

Его противник висел на нем, одной рукой пытаясь разжать хватку инквизитора, а второй – добраться до его лица. По обоим пунктам – без шансов.

Я и сам уже рванул за бородатым. Задней стены у сарая не было. По ту сторону располагался неширокий дворик буквально в три шага шириной, и частокол. Бородатый с разбегу заскочил на него, и ловко перемахнул на ту сторону. У меня такой фокус не получился бы. Высоковато всё-таки.

Слева у частокола были сложены бревна. Закинув винтовку за спину, я взбежал по ним. Бревна поехали под ногами, но я уже успел ухватиться обеими руками за колья. По ту сторону рос бурьян. В него я и спрыгнул. Передо мной вставал лес.

– Глаз, я в обход! – прокричал из-за частокола Факел.

– Понял! – крикнул в ответ я.

Своего противника инквизитор, стало быть, уже одолел. Не то чтобы я в нем сомневался, но учитывая, как быстро он управился, Факел, скорее всего, предпочел не вязать противника, а хорошенько ему врезать, чтобы тот часок-другой провалялся без чувств.

Мой противник тем временем успел затеряться в лесу. Я зашагал вперед, внимательно поглядывая по сторонам и прислушиваясь. Лес жил своей жизнью. Перекрикивались птицы, в кронах деревьев шебаршились белки – одну я точно видел – под ногами проскользнул ужик. Совсем не смотрит, куда прёт, а я ведь мог и наступить. Не гадюка, чай.

На самом деле, меня их спокойствие не радовало. Вся эта лесная мелюзга быстро привыкала к человеку. Ну идет себе мимо и идет, на нас не покушается – и ладно. А вот если человек пробегал в панике, тут они все враз затихали. Раз уж такой здоровяк деру дал, не иначе что-то страшное надвигается.

Бородатый, стало быть, скакового слоника из себя не строил. Ну что ж, будем искать. Вон, кстати, и ветка недавно сломанная. Выглядело так, будто бородатый оступился на краю овражика и, падая, за нее ухватился. Хотя каких-то заметных следов под веткой я не приметил, но, как я уже говорил, я – не следопыт. Нахватался кое-чего по верхам за время службы. Армейский снайпер, особенно в статусе "ну ты же снайпер" – это в какой-то мере еще и охотник. Только на людей. Впрочем, в нынешние времена – больше на нелюдей.

Мысленно нарисовав прямую линию между лесопилкой и сломанной веткой, я принял ее за ориентир и двинулся дальше.

На березе задорно стрекотала сорока. Небось рассказывала всему лесу о последних событиях. Трава под березой была заметно примята. Бородатый, что ли, на дерево хотел влезть? Я глянул вверх. Да нет, в такой кроне не спрячешься. На всякий случай я всё же обошел дерево по кругу, и окончательно уверился, что никого, кроме одинокой сороки, на этом дереве нет. Букашки не в счет.

От намеченной мною линии смятая трава уходила немного вправо, к реке. Логично. Я бы и сам на месте бородатого в камыши подался. И есть где спрятаться, и ветер, шурша камышами, скроет осторожное движение. Однако, шагая дальше, я положил себе за правило поглядывать не только по сторонам, но и вверх. Это меня немного замедлило, хотя я и тратил время только на те деревья по пути, на которые и сам бы влез без посторонней помощи. Таковых тут хватало.

На берег я вышел вроде бы там, где надо. Заросли тут были богатые. Вначале ряд ивняка вдоль по берегу, а за ним - стеной камыши. Чуть было не подумал: сплошной стеной, ан нет – виднелся там узенький проход.

Я подошел ближе и разглядел столь же узенький, в одну досточку, мостик, уходящий сквозь камыши. Ветка ивы на входе была сломана и завернута внутрь. Слом был совсем свежий. Я задумался. Если у бородатого в камышах была спрятана лодка, надо поспешить, пока он не отчалил. А если он поджидал меня в зарослях с ножом – спешить как раз было бы нежелательно. И как угадать?

– Кар! – раздалось сверху.

Я вздрогнул и рефлекторно вскинул винтовку на звук. Напротив прохода рос ясень. На его нижней ветке сидела ворона. Больше никого не наблюдалось.

– Раскаркалась, - проворчал я, опуская винтовку.

Ворона снова крикнула во все горло. Мол, да, взяла и раскаркалась. У нас в лесу свобода слова и нечего тут из себя городского жандарма строить!

Я сплюнул и снова обернулся к проходу. Эта сломанная веточка мне категорически не нравилась. Было в ней что-то нарочитое. Она словно бы зазывала меня, да только не говорила – куда.

– Ну уж нет, - прошептал я.

Держа оружие наготове, я медленно двинулся вдоль зарослей по течению реки. Всё-таки удирать на лодке много легче вниз по течению, чем вверх. Один раз мне даже показалось, будто бы я услышал плеск, но это с равным успехом могла быть и рыба. Через заросли ничего толком не видать, и я стал забираться повыше. Успел сделать буквально пару шагов, и увидел бородатого.

Он, хитрец такой, вообще в заросли не полез, а пробежал мимо и затаился. Пока я бы его в камышах искал, бородатый тихонечко отошел бы подальше, и только его и видели. А тут я сам на него вышел. То есть, не совсем вышел, но вышел бы, если бы он оставался на месте. Бородатый, небось, вообразил, что я его просчитал, и рванул прочь, а на лесном фоне его светлая одежка – словно большое белое пятно. Глаз в него вцепился сразу.

Я выстрелил. Подстрелил березку. Бородатый успел нырнуть за нее. Я рванул за ним. Бородатый скакал по здешним буеракам как сайгак. Я быстро начал отставать. Остановившись, я снова выстрелил, но он как почуял и в самый момент выстрела метнулся вправо. Там росло раскидистое дерево. Бородатый скрылся за ним и пропал из виду. Когда я добежал до дерева, его уже нигде не было видно. На дереве – тоже, да и не влез бы он туда незаметно.

Метнувшись туда-сюда, я вынужден был признать – ушел, зараза. И следов на этот раз никаких не оставил.

– Да чтоб тебя, - проворчал я, и побрел обратно.

Для очистки совести проверил-таки мосточек. Тот вел через камыши к чистой воде и там заканчивался. Ни лодки, ни хотя бы столбика, к которому ее привязать можно, здесь не наблюдалось. А течение тут было сильное.

Опустившись на колено, я зачерпнул воды и умыл лицо. Водичка была прохладная. Самое то что надо. Я смыл пот и зашагал к берегу. На берегу стоял Факел.