Голодные игры: Из пепла

Пит благодарен мне за это. Мне кажется, он даже мечтать не смел, что я назову нашего сына в честь его отца.

На этот раз беременность протекала значительно легче, чем, когда я носила Примроуз. Угрозы выкидыша не было. Правда, рожала я нашего толстячка, в отличие от дочки, почти сутки. Схватки были невыносимые. Слава Богу, всё это время рядом со мной был Пит. Когда он рядом – не так страшно. Меня хотели уже кесарить, но в последний момент я всё же родила сама. Карапуз получился весом в четыре килограмма. В отличие от Примроуз грудь взял моментально и наотрез отказался расставаться с ней почти до двух лет!

Я поражаюсь, насколько мой сынишка похож на Пита. Во всём: и внешне, и по характеру. От меня Мэтью достался только серый цвет глаз.

Когда я смотрю, с какой радостью Пит играет с дочкой во дворе, с каким трепетом и с какой нежностью нянчит своего сынишку, я понимаю, что это и есть счастье. Счастье жить в мире, где дети Пита живут в безопасности. Мире, где нет Голодных игр.

***

Это произошло по весне. Примерно год спустя после рождения Мэтью. Первый солнечные деньки вдохновили меня на генеральную уборку. Пит с утра уехал по делам к мэру. Я с помощью Хэймитча вытащила во двор почти все ковры, чтобы проветрить их после зимы. Разложила на периллах крыльца пуховые подушки. Им тоже «погреться» на солнышке не помешает. После чего, покормив сына и уложив спать, решила перемыть все шкафы на кухне. Чтобы четырёхлетняя Прим не мешалась под ногами, я отдала дочку на попечение Хэймитча. Сейчас эта странная парочка занимается тем, что пытается пасти гусей у нас во дворе. Но, скорее уж, гуси пасут их.

Кухонные шкафы висят довольно высоко. Разуваюсь. Забираюсь сначала на стул, затем на стол кухонного шкафчика. Становлюсь на цыпочки, провожу пальцем по крышке шкафа. Боже! Сколько же здесь залежавшейся пыли! Понимая, что просто так мне до всей этой пыли не дотянуться, я не придумываю ничего более умного, как поставить стул прямо на столешницу кухонного гарнитура. Забираюсь на него. Вот теперь удобно!

Не слезая со стула, наклоняюсь, чтобы взять тряпку, которую оставила на столешницы. Одно неловкое движение и я теряю равновесие. С криком падаю вниз. Последнее, что помню – дикая боль в голове.

***

Я просыпаюсь и чувствую, что рядом пусто. Пытаюсь нащупать тело Прим, но под пальцами лишь льняная простыня. Должно быть, сестрёнке снились кошмары, и она перебралась к маме. Неудивительно – сегодня День Жатвы…

Стоп!

Откуда в нашем доме в Шлаке льняная простыня?

С трудом открываю глаза. Голова дико болит. На автомате подношу руку к виску, нащупываю повязку. Ничего не понимаю, когда я успела разбить голову? Вчера я с Гейлом была на охоте, но всё обошлось без приключений. Я отчётливо помню, как легла спать у нас в доме в Шлаке, рядом со мной клубочком, как всегда, пристроилась Прим.

Но сейчас я явно не в Шлаке. И точно не у себя дома.

Растерянно оглядываюсь. В спальне, где я лежу, царит полумрак. Шторы плотно закрыты. Комната довольно просторная. Дорогая мебель. Свежее постельное бельё. Плотное, слегка прохладное. У нас на такое денег бы никогда не хватило. Неподалёку от меня на спинке стула висит мужская рубашка.

Бред какой-то.

– Мам! Мама! Прим! – зову я, но в ответ тишина.

Что происходит? Где я?!

На всякий случай осматриваю себя. Вроде бы, помимо травмированной головы, других ран нет. На мне лёгкая белоснежная ночнушка. У меня точно никогда такой не было. Не понимаю, когда я успела переодеться? Или кто-то меня переодел?

Где мама?

Где Прим?!

На автомате провожу руками по своему телу, словно проверяя, всё ли на месте. Останавливаюсь на груди. Замираю

Это не моя грудь!

Заглядываю под рубашку. Глаза в прямом смысле лезут на лоб. Что за одну ночь стало с моей грудью?! Почему она увеличилась почти на два размера?! И как-то странно ноет.

Осторожно встаю с кровати. Хочу посмотреться в большое зеркало на дверце шкафа. Медленно подхожу к нему и в ужасе смотрю на своё отражение. Вместо 16-летней девчонки, которой я и являюсь, на меня из зеркала смотрит красивая не слишком знакомая мне 36-летняя женщина с длинной косой. Гораздо длиннее, чем у меня.

Это не я и в то же время я. Но только лет на двадцать старше.

Не успеваю я осознать, что эта женщина в зеркале – я сама, как дверь в спальню приоткрывается и на пороге возникает темноволосая четырёхлетняя малышка, которая радостно бежит ко мне, обнимает меня за ног

– Мама! Мамочка! Ты плоснулась! – девочка немного по-детски картавит.
– Деда сказал, что ты головой шандалахнулась! И тепель точно совсем дулной станешь! Дедушка говолит, что голова – твоё больное место. Поэтому тебя беспокоить нельзя. Но я же тебя не беспокою, плавда, мамочка?!

Девочка прижимается сильнее ко мне.

Я с ужасом смотрю на этого незнакомого мне ребёнка, из последних сил пытаясь не заорать от испуга, чтобы не перепугать заодно и её.

Что это за дом?!

Кто эта девочка?!

О каком дедушке она говорит?

Я ничего не понимаю!!!

Я Китнисс Эвердин. Мне 16 лет. Сегодня первый День Жатвы моей младшей сестрёнки Прим. И я представления не имею, кто та женщина в зеркале и почему эта девочка зовёт меня мамой!

========== ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. 1. Мальчик с хлебом ==========

Ситуацию спасает Сальная Сэй, которая появляется на пороге комнаты с подносом еды в руках. Слава Богу! Хоть одно знакомое лицо!

Хотя, не такое уж и знакомое. Как же она постарела! Впрочем, это не мешает ей быть такой же энергичной и бойкой, как всегда. Она проходит в комнату, ставит на стол поднос. На одной из тарелок замечаю фрукты. Яблоки и два апельсина! Вот это роскошь!

– Садись, поешь, Китнисс. Ну и напугала же ты нас! Доктор Роуз сказала, что тебе витамины не помешают. Так шибануться головой, деточка, я тебе скажу… - Сальная Сэй, подбоченясь, разворачивается ко мне.
– Хэймитч жутко перепугался, когда тебя на полу кухни нашёл. Ты зачем стул на кухонную тумбочку додумалась поставить? Да ещё забраться на эту верхотурину? Неужели мужа не могла подождать и попросить снять тебе эти кухонные шкафчики? Спокойно бы их внизу и помыла. Хорошо ещё Хэймитч додумался сразу врача вызвать, да меня заодно, чтобы я за Прим присмотрела, пока он и доктор Роуз с тобой возятся. Это, кстати, я тебе переодела.

Внимание Сальной Сэй переключается на девочку.

– Так, Примроуз! Твоей маме надо отдохнуть, так что беги лучше к дедушке Хэймитчу и скажи, что с мамой всё в порядке.

– Холошо!

Девочка ещё раз порывисто обнимает меня, после чего убегает.

Примроуз! Мою дочку зовут также как мою сестру.

– К дедушке Хэймитчу? – с изумлением переспрашиваю я, но Сальная Сэй, похоже, пропускает мой вопрос мимо ушей. Занята сервировкой стола для меня.