Голос крови

Грир внимательно вгляделась в его лицо. Что она рассчитывала там высмотреть?

— Вы правда настолько доверяете этим людям?

— Я им ни капли не доверяю, — ответил Рэнсольм. — Но по-моему, мне удалось завоевать доверие с их стороны.

— А если вы ошибаетесь?

— Тогда ты сможешь сказать: «А я же говорила!» — а я попробую выяснить, какую скорость способен развить мотоспидер.

Он взял в аренду самую современную модель, спортивную, выкрашенную в ярко-красный цвет. Сегодня ему надо было притягивать взгляды. Он явится туда весь из себя юный, преуспевающий, пылающий энтузиазмом, легкомысленный — так чтобы все поверили, как он счастлив приобрести этот предмет из наследия Империи. Что с того, если ради этого придется полетать на вырвиглазного цвета мотоспидере?

«Долг, — подумал он. — Долг всегда прежде всего».

Когда он уже оседлал мотоспидер и надел защитные очки, Грир сказала:

— Если истребители, которые я видела, имеют прямое отношение к Хадрассиан, может статься, вы пытаетесь прыгнуть выше головы.

— Ну а как еще можно научиться прыгать? — вздохнул Рэнсольм. — Прости, и не думай, что я слишком много о себе воображаю. На самом деле не важно, выше головы я пытаюсь прыгнуть или нет. Я взялся за это дело, и я пойду до конца, чего бы мне это ни стоило.

— Хорошо, — сказала Грир уже другим тоном, почти с уважением.

Впрочем, Рэнсольму некогда было радоваться этому. У него была назначена встреча. Он запустил двигатель, пригнулся и помчался в сторону Западных пустошей, оставляя за собой шлейф красноватого песка.

* * *

Поместье Хадрассиан располагалось далеко на отшибе — кучка строений на пустошах, по меньшей мере в сорока километрах от ближайшего жилья. Несколько десятков людей на территории поместья суетились вокруг небольших кораблей — звездных истребителей, явно современных и продвинутых, каких у обычного ополчения не бывает. Все люди были в одинаковых черных комбинезонах и не обратили особого внимания на появление Кастерфо — или сделали вид, что не обратили. Когда Рэнсольм приземлился, из самого большого строения навстречу ему вышла Арлиз Хадрассиан. Седеющие волосы были собраны в тугой узел на затылке, отчего ее черты казались еще резче. Ее улыбка напомнила ему улыбку хищника, сжимающего в пасти трепещущую жертву.

— Сенатор Кастерфо, счастлива видеть вас у себя в гостях.

— Это я счастлив навестить вас — и заполучить шлем.

Кастерфо одарил хозяйку своей самой обаятельной улыбкой. Он знал, что перед этой улыбкой не могут устоять большинство женщин и даже многие мужчины. Не будучи сердцеедом, он умел при необходимости завоевывать сердца.

Хадрассиан рассмеялась:

— Вам не терпится обрести ваше сокровище! Что ж, заходите.

Они вошли в здание, и глаза Рэнсольма не сразу приспособились к царившему там полумраку. У дальнего конца длинного черного стола стояли человек десять, и все они явно ждали его. В центре стола лежал шлем.

Рэнсольм, обмирая от восторга, подошел ближе. Шлем был алый, лишь чуть-чуть светлее цвета крови, и блестел, как новенький, — именно так, должно быть, сверкал он когда-то в тронном зале Палпатина. Рэнсольм снял перчатки для езды на мотоспидере, но к шлему не прикоснулся. Пусть Хадрассиан сама вручит шлем ему, ведь это вещь ее покойного брата. Для Рэнсольма акт передачи такой реликвии из рук в руки был столь же священен, как, вероятно, и для нее.

Хадрассиан остановилась рядом с ним, сцепив руки за спиной:

— Впечатляет, не правда ли?

— Дух захватывает.

Рэнсольм так и видел шлем на стене своего кабинета.

— Только вообразите, как часто этот шлем пребывал в присутствии самого Императора.

Да, Палпатин видел этот шлем, скользил по нему взглядом. При этой мысли Рэнсольму сделалось тошно. Собирая свою коллекцию, он обычно думал об офицерах, о честных солдатах, чья доблесть не подлежала сомнению, пусть они сражались и не на стороне справедливости. Об Императоре и Вейдере он предпочитал не вспоминать вовсе, для него они были не опорой Империи, а ее изъяном. Это они привели ее к гибели.

— Вот. — Хадрассиан взяла шлем и замерла на мгновение в молчании, прежде чем вручить его Рэнсольму. — Наденьте.

Рэнсольм подержал шлем в руках, ощущая его тяжесть, его неожиданно внушительный вес. Потом опустил его на голову, чтобы взглянуть на мир изнутри.

Первое, что он понял, — что прорези для глаз были обманчиво узкими. На самом деле шлем давал куда лучший обзор, чем можно подумать, глядя со стороны. Возможно, так и было задумано, чтобы создать у тех, кто покусится на Императора, ложное ощущение безопасности.

— Представьте, сенатор Кастерфо… — Голос Хадрассиан сделался глубоким и полным материнской нежности, словно она рассказывала собственному чаду о прекрасном будущем. — Вы стоите по правую руку Императора. Тут же присутствуют Дарт Вейдер и все моффы. Вы на борту «Звезды Смерти», и на сей раз не будет никаких ошибок, никаких катастроф, никакого предательства. Вам предстоит оставаться в лучах силы и славы Императора вовеки. Почувствуйте…

Высокие каменные стены, отрезавшие трудовой лагерь от всего мира. В воздухе висит плотная завеса сажи и дыма из фабричных труб. Маленькие руки Рэнсольма покрыты трещинами и язвами от постоянной полировки бластерных корпусов. Живот ноет от голода. Отец пытается объяснить Дарту Вейдеру, что выполнить назначенные им нормы физически невозможно.

Тяжелое дыхание с металлическим присвистом. Смертный ужас, от которого Рэнсольма стошнило прямо на пол, и он уже решил, что Вейдер убьет его за это на месте.

Но Вейдеру нет дела до испуга мальчишки. Его волнуют только нормы выработки.

Его рука, сомкнувшаяся на папином горле. То, как он заставил Рэнсольма смотреть, как отец задыхается и молит о пощаде. Как отбросил отца на пол, будто ненужный хлам.

Как же Рэнсольм тогда ненавидел Вейдера… Будь у него в тот момент в руках силовая пика, как у гвардейцев Императора, он вонзил бы ее прямо в проклятую бронированную башку…

— Восхитительно… — прошептал Рэнсольм. — Это было бы восхитительно…

— О да. — Хадрассиан улыбнулась шире. — Теперь я вижу, что шлем моего брата попадет в хорошие руки.

— Это правда. — Рэнсольм снял шлем и втайне вздохнул с облегчением, избавившись от его тяжести. — Для полноты картины мне не хватало только силовой пики.

Хадрассиан приподняла бровь и обернулась к остальным собравшимся. К этому времени они все тоже улыбались.

— Если вы любите силовые пики, сенатор…

— У вас имеется силовая пика императорского гвардейца?

Рэнсольму даже не верилось, что такое сокровище могло сохраниться.

Хадрассиан покачала головой:

— Будь она у меня, я непременно предложила бы вам прикоснуться к такой реликвии. Но у нас есть другие силовые пики. Мы используем их в учебных схватках, я и мои товарищи, воины-амаксины. Видите ли, мы увлекаемся исторической реконструкцией.

— Потрясающе.

Рэнсольм знал, что существуют реконструкторы-любители, которые разыгрывают сцены поединков и воинские тренировки в имперском духе. Но знал он и то, что настоящее оружие в таких кружках не применяют. Если Хадрассиан говорит о реально действующих силовых пиках, не об имитации, то амаксины не реконструируют битвы прошлого.