Голос крови

Они готовятся к грядущим боям.

— Пойдемте. — Она сделала приглашающий жест в сторону двери. — Если только вы не спешите немедленно отвезти свое приобретение на Хосниан-Прайм, мы можем показать вам много интересного.

— Я вовсе не спешу.

Сердце Рэнсольма забилось чаще. Дело приняло новый оборот, и он пока не был уверен, что его ждет за этим поворотом.

Когда они с Хадрассиан в сопровождении остальных, присутствовавших при передаче шлема, вышли на широкую площадку посреди лагеря амаксинов, никто уже не пытался делать вид, будто не замечает гостя. Среди практичных черных комбинезонов его шитые на заказ зеленые куртка и брюки выглядели вызывающе, легкомысленно, несерьезно. Вероятно, многие амаксины именно такое мнение о нем и составили. Их взгляды выдавали скорее насмешку, чем настороженность.

Хадрассиан подвела его к длинному ящику из гофрированного металла и распахнула крышку.

— Силовые пики, — объявила она, взяв две штуки из ящика. — На максимальной мощности пронзают даже дюрасталь. На минимальной причиняют мучительную боль.

Она легко перебросила одну пику Рэнсольму, и он поймал ее левой рукой — он был левша. К счастью, пика была не активирована, но он каждое мгновение остро сознавал всю ее опасность и ее темное наследие. Силовые пики использовались для пыток. Их электрические удары могли вызвать паралич или даже смерть. Ученые сомневались, от чего именно умирали в последнем случае жертвы: от удара током или от запредельной боли.

— Вы умеете сражаться силовой пикой, сенатор Кастерфо? — Хадрассиан вручила вторую пику смуглому молодому человеку с коротко остриженными волосами.

— Я немного знаком с техникой боя по старым голофильмам. Но никогда раньше не держал пику в руках.

— Тогда позвольте нам показать, как это делается.

С этими словами Хадрассиан кивнула своему бойцу, и тот немедленно активировал пику. Рэнсольм сделал то же самое. Басовитый электрический гул, казалось, передавался сквозь него песку под ногами.

Хадрассиан сказала:

— Приготовьтесь к поединку.

* * *

«Ну вот, допрыгался. Теперь его убьют».

Грир выругалась себе под нос, наблюдая за Рэнсольмом через камеру мотоспидера, которая ее усилиями транслировала картинку на коммуникатор корабля. Грир перевела двигатели на полную мощность и помчалась к лагерю амаксинов, краем глаза поглядывая на голотрансляцию. Кастерфо отвели в центр просторной огороженной площадки. Его противник, а может быть, палач последовал за ним.

«Я опасалась, что его возьмут в заложники. Я думала, они попытаются промыть ему мозги. Но мне и в голову не приходило, что он позволит вызвать себя на поединок. Этот парень просто прирожденный самоубийца».

Ей оставалось пять минут лёту до лагеря. Грир летела низко, рассчитывая подобраться незаметно и слегка полить защитный периметр огнем — насколько позволят скромные боевые возможности джекконийского связного корабля. А если истребители, которые они видела вчера, поднимутся по тревоге? Тогда дело плохо: их много и огневая мощь у них огромная. Сердце Грир бешено колотилось. Ради сенатора, которого она поклялась защищать, она не пожалела бы и собственной жизни, но даже это не помогло бы спасти его. Оставалось надеяться на эффект неожиданности. И что Кастерфо сумеет продержаться в живых достаточно долго…

Голопроектор между тем продолжал транслировать происходящее. Краем глаза взглянув на изображение, Грир с удивлением обнаружила, что Кастерфо отлично держится. Он принял правильную боевую стойку: спина прямая, подбородок высоко, руки на древке пики расположены ровно так, как надо. Он в самом деле хотел доиграть эту игру до конца.

Грир поняла, что перед ней стоит выбор: ринуться в лагерь амаксинов очертя голову и спасти Кастерфо, хочет он того или нет, или предоставить ему выпутываться самому, не выдав его истинных намерений амаксинам, но подвергнув жизнь сенатора опасности.

Хватит ли у него запала постоять за себя? Есть ли у Рэнсольма Кастерфо хоть малейший шанс выжить?

Грир сбросила мощность двигателей и развернула корабль, чтобы дальше ждать и описывать круги на безопасном расстоянии. Возможно, она поступала глупо, возможно, эта глупость будет стоить сенатору жизни, но Грир решила дать Кастерфо то, чего он хочет: шанс самому спасти свою шкуру.

Зрители в черных комбинезонах, люди с улыбками профессиональных убийц образовали широкий круг вокруг противников. Рэнсольм избавился от плаща, перебросив пику из руки в руку. Стараясь привыкнуть к ее вибрации, он изучил поле боя: «Песок утоптанный, довольно сухой. Площадка почти идеально ровная. Солнце стоит практически в зените, так что никому не придется сражаться против света. Противник на три-четыре сантиметра ниже меня. Отлично».

Хадрассиан сцепила руки за спиной и взирала на них с гордостью матери, наблюдающей за играми сыновей.

— Думаю, бой будет считаться оконченным после первого касания, если противник не устоит на ногах. Мы же не хотим, чтобы кто-то из вас пострадал.

Одного касания силовой пики более чем достаточно, чтобы человек не устоял на ногах. Но бой не будет долгим. Рэнсольм чувствовал, что это не попытка запугать или убить его, а лишь испытание на прочность. Если он докажет, что способен постоять за себя, то завоюет уважение и доверие амаксинов. Не важно, победит он или проиграет.

Поэтому он решил надрать задницу тому парню просто так, забавы ради.

Рэнсольм и правда изучал старые голосъемки поединков на силовых пиках. В этом он Хадрассиан не солгал. Он просто умолчал о том, что брал уроки хоснианских боевых искусств, в том числе фехтования боевыми посохами. Умолчал он и о том, что за год, прошедший после смерти родителей, до того как его приняли в семью, он успел узнать, как отчаянно можно драться за корку хлеба, если эта корка для тебя — вопрос жизни и смерти.

Он принял боевую стойку, внимательно наблюдая за противником-амаксином: «Ну, ты у меня попляшешь…»

Хадрассиан сказала:

— К бою.

Амаксин прыгнул вперед — дурацкая попытка запугивания. Рэнсольм легко ушел от удара, шагнув в сторону. Силовая пика гудела в руках, словно подзуживая, но он не спешил переходить в нападение. «Смотри, как он двигается. Пойми, на что он способен».

Амаксин попытался с размаху нанести удар ему по плечу. Рэнсольм парировал, грубым толчком отбросив противника вместе с его пикой, но не выдав ничего из своих умений. Если зрители как-то и отреагировали на это, то треск разрядов заглушил все. Рэнсольму было наплевать на толпу, все его внимание было приковано к противнику. Похоже, разгадать намерения этого парня не составит труда — действует порывисто, стремится покрасоваться.

Что ж, вот и пусть покажет себя…

Рэнсольм отступил и принял еще одну стандартную стойку: одно колено согнуто и чуть впереди, опорная нога прямая, руки держат пику горизонтально на уровне груди. Амаксин ухмыльнулся и последовал его примеру.

По классическому канону поединка из этой позиции противники наносили друг другу несколько ударов по ногам или в нижнюю часть корпуса, кружа по спирали. Выигрывал тот, кто окажется ловчее и точнее. Как Рэнсольм и ожидал, амаксин немедленно ухватился за этот шаблон, желая показать свое мастерство.