Голубка для князя

Его поддержало множество голосов, и Мстислав понял — все. Обошла смута Ивруч, не станут ни бояре, ни волхвы препятствовать его решению. Быть Деяну князем, и точка.

— Коли решили, о сроках поговорить надобно… негоже это дело откладывать. И так разговоры пошли, что лишился Ивруч престолонаследника. Как бы вороги не прознали, да не попытались напасть, надеясь, что горе ослабило дом княжеский. Или пока великий князь своих людей не прислал, заместо Деяна. Нельзя Ивруч пришлому чужаку отдавать — не будет он так о городе радеть, как сын Мстислава! — снова взял слово Велемир.

Но Мстислав лишь тяжело качнул головой.

— Мал Деян и не обучен. Да и прежде чем на княжение сажать, женить его надобно. Князь семьей силен, наследник ему нужен, чтобы власть сохранить. Только уж не погневитесь, не могу достойную невесту сыскать… боюсь, кабы не вышло, как с Мазырей.

Бояре разволновались, снова наперебой начав называть имена подходящих, по их мнению, девиц, и конечно, каждый желал выгоду свою не упустить, предлагая женить младшего княжича на девушках своего рода. Кто ж упустит возможность с самим князем породниться…

— Тихооооо! — раздался властный голос Велемира.

Собравшиеся снова примолкли, сердито глядя друг на друга.

— Непростая судьба у княжича Деяна. Есть у него уже суженая, от которой ему не скрыться-не спрятаться. И коли он на другой женится, погибнет Ивруч в огне, и род княжеский прервется.

Двое других волхвов согласно качнули головами, подтверждая его слова. По рядам присутствовавших пролетел разочарованный вздох.

— Ну и кто ж она, эта суженая? — Ужата с интересом уставился на волхва.

— Ответа от Богов требуешь, невежа? Смотри, кабы не укоротили они твой дерзкий язык. — тяжело молвил Велемир, и поклонившись князю, ушел, опираясь на посох.

— Ну, дела… — пожал плечами Ужата, повернувшись к Мстиславу, — Что делать-то будем, княже?

Мстислав вздрогнул, отвлекаясь от тяжких дум.

— С Велемиром я сам поговорю — то моя печаль, не ваша. Вечером тризна будет по Любомиру и Зоряне… а до того времени оставьте меня в покое.

Поднявшись с престола, Мстислав покинул терем, направившись к жене. Дружина и бояре проводили его сочувственными взглядами, но никто не осмелился сказать ни единого слова.

А пока князь торопился к Варваре, желая разделить горе с любимой женой, в избе сотника Ратибора шла не менее напряженная беседа. Мазыря, не поверившая в то, что Деян сдержит слово и откажется от престола, попрекала Вардея за глупость.

— Да сколько ж еще горя мне с тобой вынести придется, убожный? Тебе в уши водицы налей — ты и радуешься! Обманул тебя Деян, чтобы ты ждал да надеялся! А сам уже, поди — к князю побежал, вызнавать, когда ему власть над Ивручем отдадут!

Вардей зло скрипнул зубами, устав от причитаний Мазыри.

— Да что бы все воешь, дура баба! Не таков Деян, глуп он просто и мал летами — не понимает, блажной, что творит. Нравится ему жизнь вольная, и ни за что он от нее не откажется! Что б ты еще в людях-то понимала, толстогузая…

Последнюю фразу он добавил шепотом, так, чтобы жена точно ее не услышала. Но Мазыря пребывала в таком бешенстве, что Вардей мог и не стараться — стоило ему открыть рот, как она состроила презрительную гримасу и отвернулась к стене.

— Хватит мне зубы заговаривать. Чтоб нынче же вечером от него избавился. Не то… сказывала уж тебе, что будет. А коли думаешь, что князь меня не послушает — так я чрез батюшку ему все передам, вот!

Мелькнув подолом, Мазыря выбежала из комнаты, оставив мужа в состоянии, близком к слабому помешательству. Страх и лютая жажда власти, вкупе с давлением жены, делали свое дело — Вардей медленно, но верно сходил с ума.

— Проще и впрямь от Деяна избавиться… не то эта змеища меня самого со свету сживет. — прошептал он, решившись.

Хмурень-месяц в этом году выдался дивный — стояло благостное тепло, и дичи в лесах было много. Зная, что Деян и дня не может прожить без охоты, Вардей встал и вышел из дома, отправившись искать младшего брата. В его голове зрел отвратительный план…

Подойдя к княжескому терему, Вардей остановился посмотреть за ходом работы по восстановлению уничтоженных пожаром палат. Издалека заметил отца, обнимавшего за плечи безутешно рыдавшую княгиню, насторожился. На земле перед Мстиславом и Варварой лежали изуродованные огнем тела. Вардей остановился, оторопело глядя на эту картину — видеть труп брата так близко ему почему-то не хотелось. Но князь уже заметил его, и Вардею пришлось подойти.

— Здравствуй, отец. Матушка.

Княгиня, спрятав в руках заплаканное лицо, отвернулась к мужу, даже не взглянув на среднего сына. Вардей, пожав плечами, хотел уже отойти, но его нагнал строгий окрик Мстислава:

— Сказать мне ничего не желаешь? Даже теперь?

Вардей, сжав руки в кулаки, остановился. Постаравшись успокоиться, натянул на лицо улыбку и повернулся.

— А что сказать, батюшка? Что дюже зол на тебя за то, что престол княжеский вперед меня Деяну отдать решил? Или за наветы пустые ответ держать? Так неповинен я в смерти Любомира.

— Хватит! Не здесь. — Варвара кинула умоляющий взгляд на мужа, прося не устраивать ссору над телами Любомира и Зоряны.

— Пойду я. Не хочу еще сильнее матушку расстраивать. — бросил Вардей, удаляясь.

— Не видать тебе престола княжеского, как своих ушей… — тяжело молвил Мстислав, и Вардей едва сдержался, чтобы не броситься на него с кулаками.

Пока остыл — обошел полгорода, но Деяна так и не встретил. Слова отца стали последней каплей — увидев, что Мстислав и впрямь ни за что не отдаст ему власть над Ивручем, Вардей уже не сомневался, как поступить. Умер Любомир, и Деяну туда же дорога. Сам виноват, что не смог убедить отца с матерью.

— Да где его носит, бестолкового? Неужто еще до зари уехал? — Вардей пнул пробегавшую мимо собаку, и та взвизгнула, щеря клыки.

Но внимание безумца тут же привлек к себе другой звук. Девичий смех и тихий говор где-то неподалеку.

— Ах, сын княжеский, говоришь? Добре. А я тогда — сама Леля, богиня весны! — девушка рассмеялась в голос.

— Не веришь? Я что, на пустобреха похож?! — явно обиделся ее собеседник.

Вардей довольно усмехнулся. Вот и нашел…

Выйдя из-за угла, присмотрелся. Деян стоял у самого края базарной площади, возле лотка с сушеными грибами. Красивая, ладная девица стояла напротив, скрестив руки на груди и насмешливо улыбаясь.