Голубой Лабиринт

– Как я могу такое забыть? Он мне снится.

– Фактически мы имеем здесь дело со скелетом белой женщины, скорее всего, американки, и, наверное, не старше шестидесяти.

– Господи. Откуда вы это знаете?

– Взгляните на это, - Марго потянулась, осторожно подняв тазовую кость.
– Наилучший способ определить пол скелета, это изучить его таз. Видите, какой широкий пояс малого таза? Потому что он предназначен для родов. В мужском тазу строение полости было бы другой. Также обратите внимание на плотность костей и на то, как крестец отклонен назад, - она положила тазовую кость на стол и взяла в руки череп.
– Взгляните на форму лба и относительно небольшие надбровные дуги – это дополнительные показатели пола. Еще оба шва, стреловидный и венечный, полностью слились: здесь, и здесь, видите? Доказано, что это характерно для тех, кто старше сорока. Я осмотрела зубы под стереомикроскопом, и износ указывает на более старший возраст – по крайней мере, шестьдесят, шестьдесят пять.

– Белая?

– Это не настолько очевидно и понятно, но вы можете зачастую рассказать о расовой принадлежности скелета по черепу и челюсти. Она перевернула череп в руках.
– Обратите внимание на форму носовой полости – треугольная – и невысокий наклон глазных впадин. Это согласуется с европейской родословной. Она указала на пазух в нижней части черепа.
– Видите это? Арка верхней челюсти является параболической. Если это был бы так называемый Тоттентот, она была бы гиперболической формы. Конечно, вам следовало бы сделать расшифровку последовательности ДНК, чтобы быть абсолютно уверенным, – но я бы поставила на кон семейную Библию, что это была белая женщина шестидесяти лет.

Через окно в закрытой двери экзаменационной комнаты, Марго могла видеть, что кто-то прошел по коридору мимо двери, затем остановился и вернулся. Доктор Фрисби. Он посмотрел сквозь окно на нее, потом на Д'Агосту, выражение его лица, превратилось в гримасу. Фрисби взглянул на нее еще раз, затем отвернулся и двинулся дальше по коридору. Она поежилась. Она никогда не нравилась парню, и недоумевала, что сделал Д'Агоста, чтобы так, разозлить его.

– А то, что она американка? – спросил Д'Агоста.

Марго снова взглянула на него.
– Это больше предположение. Зубы равномерно изношенные и ухоженные. Здоровые кости без видимых заболеваний. Химические тесты могут рассказать вам об этом более определенно – есть изотопы в зубах, которые могут показать, когда человек жил и, зачастую, то, что он ел.

Д'Агоста присвистнул.
– Вы узнаете что-то новое каждый день.

– Есть еще одна вещь. Сопроводительная запись говорит, что скелет полный. Но сейчас не хватает длинной трубчатой кости.

– Канцелярская ошибка?

– Никогда. Запись «полный» была сама по себе необычна. В этом не возможно так легко ошибиться, потому что длинная кость является одной из самых больших в организме.

Экзаменационный класс погрузился в тишину. Марго начали возвращать кости в лоток, пока Д'Агоста осматривался, сидя ссутулившись в кресле, с задумчивым выражением на лице.

– Как, черт побери, этот скелет оказался здесь? У музея, что есть коллекции маленьких старушек?

– Нет.

– Хоть малейшее предположение, сколько ему лет?

– Основываясь на внешнем виде зубов, я бы сказала, что он с конца девятнадцатого века. Но мы должны сделать радиоуглеродный анализ, чтобы быть уверенными. Это может занять недели.

Д'Агоста переваривал услышанное.
– Давайте убедимся, чтобы исключить возможность ошибки, и что недостающая кость не оказалась рядом. Я попрошу нашего друга Сандовала, чтобы он вытащил все скелеты из окружающих ящиков и еще те, что с соседними присоединенными номерами. Вы бы не отказались вернуться и взглянуть, не будет ли среди них того, кто будет больше похож на, хм, тридцатипятилетнего Готтентота?

– С удовольствием. Есть и другие тесты, я бы в любом случае хотела поработать над этим скелетом.

Д'Агоста рассмеялся.
– Если бы Пендергаст был рядом, вы могли бы поспорить, что он сказал бы что-то вроде: «Эта кость имеет решающее значение для раскрытия этого дела». Он встал.
– Я позвоню вам, чтобы договориться о следующей встрече. Держите это все в секрете, ладно? Особенно с Фрисби.

*

Пока Марго возвращалась назад по центральному проходу отдела остеологии, Фрисби, казалось, материализовался рядом с ней из тусклого пыльного бокового коридора, чтобы следовать за ней.

– Доктор Грин?
– Он смотрел прямо перед собой, хотя и шел рядом с ней.

– Да, здравствуйте, доктор Фрисби.

– Вы разговаривали с полицейским.

– Да, - она старалась говорить спокойно.

Фрисби продолжал смотреть прямо перед собой.
– Что он хотел?

– Он попросил меня изучить скелет.

– Кого?

– Один из тех, что Вик Марсала вытащил для того, ах, приглашенного ученого.

– Он попросил изучить его? Почему вас?

– Мы знакомы с лейтенантом уже давно.

– И что вы нашли?

Это быстро становилось похоже на инквизицию. Марго старалась сохранять спокойствие.
– По данным на сопроводительной надписи, Готтентот мужчина, добавлен в коллекцию в 1889 году.

– И какое вероятное отношение сто двадцатипятилетний скелет может иметь к убийству Марсалы?

– Я не могу сказать, сэр. Я просто помогаю полиции по их просьбе.

Фрисби фыркнул.
– Это невыносимо. Полиция лает не на то дерево, она обозналась. Как будто они хотят втянуть мой отдел еще глубже в это бессмысленное дело об убийстве, в скандал и подозрения. Все эти ковыряния – меня уже тошнит от них, - Фрисби остановился.
– Он просил у вас еще какую-либо помощь?

Марго замешкалась.
– Он упомянул об осмотре еще нескольких скелетов из коллекции.

– Понятно, - теперь, наконец, Фрисби посмотрел на нее.
– Я считаю, что у вас здесь высокий научный уровень привилегий.

– Да, и я очень благодарна за это.

– Что будет, если эти привилегии будут отменены?

Марго пристально посмотрела на него. Это было возмутительно. Но она не собиралась терять хладнокровие.
– Это захоронит мои исследования. Я могу потерять работу.

– Какой это будет позор, - он больше ничего не сказал, повернулся и зашагал дальше по коридору, оставив Марго стоять там, глядя на его высокую, юркую удаляющуюся фигуру.

22

Третий этаж люкса в Палм-Спрингс Хилтон был тускло освещен, с занавешенными шторами на панорамных окнах с видом на бассейн с коктейльной хижиной, который мерцал на солнце позднего утра. В дальнем углу комнаты агент Пендергаст полулежал в кресле, чашка чая стояла на столе рядом с ним. Его ноги были скрещены в лодыжках и возлежали на кожаной оттоманке, и он говорил по своему мобильному телефону.

– Он содержится в тюрьме Индио без возможности внесения залога, - произнес он. – Его лицо невозможно было идентифицировать, и его отпечатков нет в базе данных.