Голубя тебе на грудь

– И на твоей казни я буду стоять в первом ряду, жрать конфеты и наслаждаться зрелищем!
– хрипло крикнул мужчина, бессильно приваливаясь к стене.

– А смысл?
– донесся издалека равнодушный ответ.
– Ты всё равно не чувствуешь их вкуса.

– Тварь, - с ненавистью прошептал Дэйси, медленно сползая на мостовую.

***

Кеане задумчиво брел по городу, стараясь не попадаться на глаза случайным ночным прохожим. Может быть, стоило вернуться и добить "друга детства"? Глупо - это ничем не поможет. Резерв выработан и еще не скоро восполнится, а оправдать его отсутствие нечем. По возвращении в "гнездо" в любом случае пришлось бы отвечать на вопросы о том, на что он был потрачен и где в таком случае результат. Досадно, но соврать в ответ не выйдет - нет такой лжи, что прозвучала бы правдоподобно.

Встреча с Дэйси Найя по сути имела лишь одно безусловно отрицательное последствие - сокращалось время, что гавен с реном оставались в неведении. Если бы не она, то можно было бы спокойно помотаться еще пару месяцев, якобы в поисках подходящего сырья. Если дольше, то в "гнезде" бы насторожились и послали кого-нибудь на поиски. Кеане бы нашли, доставили домой и выяснили кучу всего интересного. А так там всё узнают уже в худшем случае дней через восемь. Возможно, чуть позже, если потенциальный доносчик решит сначала поправить здоровье, а уж потом отправится в путь. Может, всё же его добить? Полтора месяца - не так уж мало.

Вроде, салум был осторожен: следил за Дэйси издалека, старался ничем себя не выдать... Выходит, недостаточно, раз тот его заметил. Пожалуй не стоило поддаваться на искушение узнать, что делает окимма, первая и теперь уже, похоже, единственная, что было суждено Кеане создать. И всё же как хочется хоть раз взглянуть на нее, подержать в руках, увидеть в деле... За эти три дня он неоднократно приходил к гильдии бардов, неизвестно чего ожидая. Возможно, в глубине души надеялся, что Айрел Керран выйдет погулять, на него кто-нибудь нападет, он отобьется окиммой, а салум полюбуется своим творением со стороны. Глупость, конечно, но, поскольку других дел у него всё равно не было, мужчина решил, что может ее себе позволить. В какой-то момент оружейник заметил, что за гильдией следит не он один. Причем личность второго наблюдателя практически не оставляла барду шансов нападения избежать. Кеане видел, как Дейси вывалился из окна, с трудом преодолел ограду, потрепанный, еле держащийся на ногах. Однако серьезных наружных повреждений он у него не заметил, сколько ни смотрел. Что же его окимма делает?..

Мужчина вдруг осознал, что идет обратно к гильдии бардов - сейчас бы он пересек Мясницкий переулок, дошел до Портняжной улицы, свернул на Купеческую, а оттуда до нее буквально рукой подать. Остановился. Нет, туда ему не нужно - пора заняться делами насущными. К примеру, решить, на что потратить оставшееся ему время. Кеане развернулся и собрался пойти в другую сторону, как вдруг из Мясницкого переулка выбежал человек. Запыхавшийся, растрепанный и какой-то потерянный. Салум замер, недоуменно на него уставившись. Вот уж не ожидал он увидеть здесь и сейчас Айрела Керрана.

Барда эта встреча, похоже, тоже застала врасплох и ни капли не обрадовала. Он испуганно отшатнулся, узнав ночного прохожего, затормозил и активировал окимму. Перехватил лютню так, чтоб можно было в любой момент ей воспользоваться, и угрожающе занес над струнами руку. Парень тяжело дышал, глядя на Кеане так, словно готовился, если понадобится, биться с ним до последней капли крови.

Молчание затягивалось. Певец был на взводе, напряжен и испуган. Салум стоял спокойный, расслабленный, безразличный. Айрел заметил, что тот не сводил взгляда с лютни в его руках.

– Если я пушу ее в ход, здесь камня на камне не останется, - грозно пообещал он, несколько преувеличивая действительность.

Кеане едва заметно улыбнулся. Похоже, эти слова его обрадовали.

– Дай посмотреть, - попросил он.

– Не дам!
– бард вцепился в окимму так, словно от нее зависела его жизнь.

Во взгляде салума мелькнула обида. Постояв еще несколько секунд, он развернулся, сунул руки в карманы кафтана и пошел прочь. Айрел расслабился и с облегчением выдохнул. Поглядел Кеане вслед и неуверенно потоптался на месте, о чем-то мучительно раздумывая. Вскоре тот услышал за спиной быстро приближающиеся шаги.

– Почему, когда я спрашивал о последствиях, ты не сказал, что мне вообще нельзя владеть окиммой, потому что я не вхожу в какой-то список, и мне захотят отрезать руку?
– сварливо поинтересовался бард, возникая рядом с ним. Уже без лютни.

Салум наградил его долгим, ничего не выражающим взглядом. Отвернулся и, не меняя скорости, пошел дальше. Певец, видимо решивший, что Кеане для него опасности не представляет, не отставал и не сводил со спутника требовательный, весьма назойливый взор, явно ожидая ответа.

– Дэйси что, прочел тебе лекцию?
– нехотя буркнул мужчина, убеждаясь, что музыкант сдаваться не намерен.

– Нет, не он. Тавис Давиот.

– Кто это?
– насторожился салум.

– В "Мирле" работает. Это какая-то королевская служба.

Кеане помрачнел. Прекрасно, значит "Мирла" уже в курсе. Хуже и быть не может. Интересно, откуда они узнали?..

Прошли в молчании целый квартал. Музыкант больше ничего не говорил, однако уходить не торопился. Глубоко вздохнув, салум остановился и посмотрел на спутника в упор. Тот тоже притормозил.

– Что тебе от меня нужно?
– прямо спросил оружейник.

– Сколько ты хочешь за то, чтоб стать моим телохранителем?
– Айрел решил не ходить вокруг да около.

Собеседник от такого вопроса впал в легкий ступор. Заметив это, бард решил пояснить:

– Слушай, я могу заплатить, - серьезно проговорил он.
– Деньги у меня есть. И сейчас я в таком положении, что с радостью их потрачу на то, чтоб из него выбраться. Своими силами мне не справиться, и ты - пожалуй, моя единственная надежда...

Кеане пренебрежительно фыркнул и пошел дальше, демонстрируя, что он не заинтересован в разговоре.

– Подожди!
– крикнул Айрел, бросаясь следом.
– Мне очень нужна твоя помощь! Ты можешь хотя бы выслушать?!

– Нет.

– Ситуация, в которой я оказался в том числе по твоей вине...

– Слушай, парень, - огрызнулся Кеане, теряя терпение.
– Твои проблемы - ничто по сравнению с моими, ясно?

– Выясняется, что я чуть ли не перешел дорогу самому королю, мной интересуется какая-то странная служба, вся жизнь летит в тартарары, и меньшее, что мне грозит - это потеря руки! То есть на моей карьере можно ставить жирный крест! Могу предположить, что это - далеко не предел того, что меня ждет. По-твоему, это "ничто"?!
– в тон ему отозвался бард, сердито топая рядом.

– Мне не интересно. Я бы даже сказал - безразлично.

Айрел остановился и, скрестив на груди руки, огляделся по сторонам, словно в поисках свидетелей разговора, дабы было с кем разделить обуревавшее его возмущение по поводу подобной бессердечности.

– Что же мне теперь делать?!
– крикнул он вслед салуму.

– Ммм... Топиться, - посоветовал тот.
– Универсальное средство выхода из запутанных ситуаций.

– Кроме этого!