Голые тетеньки (сборник)

Травма

Тут такой случай произошел. Приходят ребята из локомотивного депо и говорят: «Переходи к нам. Зачем этот комбинат тебе нужен? А у нас – заработки». Я думаю, еще раз схожу на комбинат и уволюсь.

Отработал нормально, иду с работы, как обычно, несу с комбината мешок сахара, к чаю. Ну и килограммов восемь дрожжей, к пирогу. В щель забора нормально вылез, метров сто по пустырю прошел. А потом не повезло – свалился в яму, вывихнул ногу. Лежу, на звезды любуюсь и думаю: производственная это травма или бытовая? Раз с работы шел – производственная. С другой стороны, сахар и дрожжи нес к чаю, могут посчитать за бытовую. А это невыгодно – сидеть по справке. Да и несправедливо! В самом деле, человек отдал все силы на производстве, поэтому не смог дотянуть до дома и травмировался. По правилам техники безопасности надо акт составлять. Но какой акт, на травму или на хищение? Лежу, думаю. И тут вижу, по пустырю наш инженер по технике безопасности идет. Тоже с мешком! Такое везение! Только я хотел из траншеи у него проконсультироваться, он – хрясть ногой в яму и лег рядом, контуженный. Мешком сахара ему голову придавило, лежит, не шевелится. Мне пришлось по правилам техники безопасности вдувать жизнь в инженера по технике безопасности. Иначе, кто же мне акт оформит на травму? Я сделал все так, как он сам нас учил. Голову ему запрокинул, освободил рот от посторонних предметов: сахара, дрожжей. И вдул в него жизнь, как положено – по системе «рот в рот». Очнулся он и говорит: «Это не пустырь, а какое-то минное поле. Сколько здесь наших полегло!»

Я его спрашиваю:

– Ты идти можешь?

– Идти могу, соображать не могу, с головой что-то.

Я говорю:

– А я соображать могу, идти не могу, с ногой что-то.

Получалось, в сумме мы с ним за одного нормального сойдем. Который ходить и соображать может одновременно. Начали мы с ним ходить-соображать, как дальше быть. Вернее, я лежу соображаю, а он вокруг меня ходит. Я вслух соображаю. Вот хорошо, говорю, начальству нашему. Им не надо по пустырям с мешками горбатиться. Захотел сахара к чаю – дал команду шоферу, и тот вывез пару мешков дрожжей.

Потом говорю: а что мы думаем? Оформляй два акта, что у нас с тобой обе травмы производственные.

Он отвечает:

– Здесь комиссия нужна. А в комиссии – представитель профкома.

Так сказал и громко засмеялся. Я думаю, все, свихнулся, прощай, больничный. Но оказалось, он по делу смеялся. По пустырю представитель профкома шел, с мешком.

Мы залегли, ждем. Инженер по ТБ мне шепчет:

– А вдруг он пройдет, не запнется?

Представитель профкома поравнялся с нами, мы ему свистнули, он от дороги отвлекся и – есть! – член комиссии в яме. Мы его откачали, от сахара отряхнули, спрашиваем, ну как? Он отвечает, плохо, с руками что-то. Инженер по ТБ говорит: ну и хорошо, что плохо. Надо акт на групповую производственную травму оформлять.

Профкомовец говорит:

– Да, хорошо, что члены комиссии у нас все в яме. Но два свидетеля нужны.

Тут мы все трое захохотали. По пустырю два свидетеля с мешками двигались. Мы залегли в траншее и ждем. Подпускаем их ближе, ближе, еще ближе. И тут профкомовец скомандовал:

– Огонь!

Свидетели тоже залегли, мешки бросили и – ползком отступать начали. Но мы из траншеи успели объяснить, что мы свои, что раненые у нас есть, что помощь требуется. Большое дело – взаимовыручка! Они в акте сразу расписались. Подтвердили, что все мы на трамвайной остановке травмировались. Причем, с работы шли порожняком.

Две недели я на больничном сидел, чай с сахаром пил, размышлял. Ну, мешок на голову – ладно, пережить можно. А если я в локомотивное депо перейду? Вот так понесешь заднюю часть локомотива – да в яму! Тут травмой не отделаешься. И не нести нельзя. Надо жить, чтобы нести. И нести, чтобы жить.

Не-е-ет! Остаюсь на комбинате. Жить хочется!

Театр

Предположим, ты захотел познакомиться с девушкой. С какой – пока неизвестно. Известно одно – с какой-то девушкой. Где с ней знакомиться? Лучше всего в театре. Если не познакомишься, посмотришь спектакль. Какой спектакль, пока неизвестно. Известно одно – какой-то спектакль.

Вот приходишь ты в театр и хочешь узнать, кто играет. Спрашиваешь у буфетчицы:

– Шампанское сегодня играет?

Если да, то спектакль может быть хорошим. И девушка тоже.

Теперь так. Ты уже сидишь на последнем ряду за колонной, а героиня на сцене плачет, убивается, у нее горе. Но ты об этом ничего не знаешь. Перед тобой – колонна. А по всем признакам героиня плачет, убивается, у нее горе. Как узнать, что творится на сцене? Посмотри на соседку справа. Возможно, это та девушка, с которой ты хочешь познакомиться. У нее бинокль – ей все видно, слуховой аппарат – ей все слышно. И еще у нее лицо – по нему определяется, что творится на сцене. Вот соседка плачет, убивается. Значит, на сцене у героини что? Горе.

Теперь так. Ты сидишь там же, за колонной, а на сцене героиня смеется, танцует, целуется. А потом к ней приходит мужчина. Ты об этом ничего не знаешь, но догадываешься. По внешним признакам. Как узнать, что творится на сцене? Опять смотришь на соседку, у нее – лицо. Оно плачет, убивается. Значит, на сцене у героини что? Счастье. Соседка тоже так бы хотела.

Теперь так. На сцене героиня не плачет и не целуется. У нее – мужчина. А у тебя – колонна. Как узнать, что творится на сцене? Смотришь опять на соседку. Она убрала бинокль, отключила слуховой аппарат и удивленно смотрит на тебя. Как узнать, что творится с соседкой?

Теперь так. На сцену выходит юный влюбленный, типа Ромео. Вокруг головы у него кудри, а на макушке – пусто. В партере тихо. Снизу не видно макушки. А весь балкон смеется-заливается – сверху видно, что блестит. Соседка смотрит на тебя, а у тебя перед тобой твоя колонна. Как узнать, что творится с Ромео?

Теперь так. Все плачут-убиваются, и только в боковых ложах смеются-заливаются. Из боковых видно, что творится за кулисами. Соседка смотрит на тебя, тихо берет тебя за руку, ты смотришь на колонну, а на сцене идет какой-то спектакль. Как узнать, что творится за кулисами?

Теперь так. Все встали и пошли в буфет. Ты угощаешь соседку шампанским, пересчитываешь сдачу и недосчитываешься. Как узнать, что творится с буфетчицей?

Теперь так. Внутри играет шампанское, снаружи – артисты, буфетчица подсчитывает прибыль, соседка строит планы на будущее, а ты смотришь в соседкин бинокль на свою колонну. И скучаешь. Как узнать, что творится в кармане?

Теперь так. Спектакль ты посмотрел, но больше запомнил колонну. С девушкой ты познакомился, но забыл, как ее зовут. Как узнать, что творится на сцене, а что в действительности.

Эстафета для букета

Вот так посмотришь по сторонам и видишь – на чем только люди не экономят! Одни – на еде, другие – на одежде, третьи – на обуви. Взгляните по сторонам, и сразу увидите, кто на чем экономит. Вот и жена с тещей сагитировали меня на чем-нибудь сэкономить. Я попробовал. На еде, на одежде и на обуви не получилось. Тогда решил экономить на подарках к 8-му Марта. Тем более, что я не первый, многие уже экономят. Я начал со строгого отбора кандидатурш на цветы к 8-му Марта. У меня получилось четыре женщины, которым не подарить цветы к празднику просто невозможно. Во-первых, воспитательница детского сада, в который ходит мой сын. Во-вторых, классная руководительница в английской школе, в которую ходит моя дочь. В-третьих, моя жена, с которой я живу. В-четвертых, моя теща, которая живет с нами.

Я долго думал, сколько надо покупать букетов, чтобы у всех четверых праздник запал в душу на всю жизнь. Я изучал, наблюдал, взвешивал, следил и пришел к выводу, что надо покупать один букет на всех. Накануне праздника я покупаю букет и несу его воспитательнице сына в детский сад. Я дарю ей цветы от чистого сердца, чтобы она воспитывала сына еще лучше. Воспитательница в целях экономии тут же пускает цветы в свой подарочный оборот. То есть, несет мой букет в поликлинику к знакомой женщине-врачу и дарит его от чистого сердца, чтобы женщина-врач лечила ее еще лучше. Для тех, кто не знал, но забыл, напоминаю, что само лечение бесплатное, но хочется и вылечиться. Женщина-врач берет цветы и также в целях экономии спешит с этим букетом в музыкальную школу, где учится ее сын. Она дарит цветы педагогу сына от чистого сердца, чтобы педагог учила сына еще лучше. Педагог приносит цветы домой и просит меня поставить цветы в вазу. Педагог приходится мне женой. Педагог-жена снова уходит на работу по расписанию, а я вынимаю букет из вазы и бегу с ним в английскую школу к классной руководительнице дочери. Для тех, кто не знал, но забыл, напоминаю, что само образование бесплатное, но хочется, чтобы ребенок чему-то и научился. Классная принимает букет от меня на ходу и исчезает с ним в облачке снежной пыли в направлении билетных касс. Там она передает букет, как эстафету, уже бегущей кассирше, получая от нее билет на поезд и уезжает к своему мужу в другой город. Для тех, кто не знает или забыл, напоминаю, что поезд перед праздником увозит много пассажиров, но хочется уехать и самому. Бегущая кассирша продолжает бежать уже с букетом к магазину «Фрукты» за апельсинами. Кто не знает или забыл, что такое апельсины, напоминаю, что это такие оранжевые шары, похожие по виду на хоккейные мячи, но вкуснее. Бегущую кассиршу на крыльце магазина поджидает продавщица с авоськой апельсинов. Завидя кассиршу, она начинает семенить на месте, набирает скорость по прямой и принимает эстафетный букет на максимальной скорости. Одновременно кассирша забирает авоську себе и убегает с ней в обратном направлении. А продавщица мчится за угол дома и буквально ныряет в подвал к сантехнику Евдокимову. Она забрасывает его цветами, чтобы он не отключил отопление в магазине. Для тех, кто не знает, напоминаю, что у Евдокимова в период с 1-го по 8-е марта – день рождения. В этот период он берет только цветами. Евдокимов выскакивает из подвала и мчится во Дворец спорта к тренеру по фигурному катанию своей дочери. Тренер приносит эти цветы домой и просит меня поставить их в вазу. Тренер – моя теща. Тренер-теща снова уходит на работу по графику, а с работы по расписанию возвращается педагог-жена. Я незаметно достаю цветы из вазы и дарю ей от себя лично. Она ставит их в вазу и спрашивает: