Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793 - 1914)

Но было уже поздно! В приступе рвения, а, может, для того, чтобы не допустить применения силы, губернатор Лубяновский уже разослал предводителям дворянства большой напечатанный плакат, в котором призывал добровольцев отправляться на Кавказ, представляя изгнание как милость. Данный документ под названием «Льготы и выгоды переселяемой в Кавказскую область шляхте, Всемилостивейше даруемые» 564 – образец мелочного бюрократического подхода при решении важного вопроса. Одновременно это и пример неслыханной наивности. Как следует из нижепреденного текста, царский чиновник думал, что предлагаемые «выгоды» могли склонить поляков покинуть свой родной край.

564

ЦДІАУК. Ф. 49. Оп. 2. Спр. 1539. Без даты [май 1832 г.].

Переселяемым вследствие высочайшего Его Императорского величества соизволения семействам из шляхты, что ныне граждане и однодворцы из Подольской губернии и из других в Кавказскую область, всемилостивейше представляются следующие выгоды и льготы.

I

На месте настоящего жительства

Продажа своих домов и всех хозяйственных обзаведений, равно и земель, в полную личную собственность по законным актам, им принадлежащим.

Комиссия обязана содействовать в выгодной всего имущества продаже, приводя в известность, что и сколько чего какая семья возьмет с собой при переселении: почему продажа сия должно происходить с ведома Комиссии при наблюдении, чтобы продавцу от покупателя сполна были уплачены деньги. Исключается из продажи весь рогатый скот и лошади, как и в пути и по прибытии на место необходимые для каждой семьи, равно телеги и прочие везде нужные для домашнего быта вещи, сколько кто может взять на свою повозку.

Общественные участки земли, переселяемым принадлежащие, предоставляются в пользу Общества: но Громада (общество) по взаимному соглашению с переселяемыми семьями обязывается оказать им соразмерное с получаемыми от того выгодами пособие для перехода. [Пример незнания царскими властями местных обычаев: сама идея общины, укорененная среди русских крестьян и однодворцев, была совершенно чужда шляхте. – Д.Б.]

Долг Комиссии содействовать в сем случае к соглашению обеих сторон по справедливости и местному усмотрению.

Примечание. Переселяемые обязаны заплатить в настоящих местах жительства все частные свои долги по законным актам и в уплате оных снабдить себя от кого следует квитанциями. Казна однако же ни в каком случае не принимает на себя ответственности за долги переселенцев, и не следует делать при сем никаких особых распоряжений о приведении оных в известность. Заимодавцам предоставляется взыскивать долги узаконным порядком, но отнюдь не останавливать за сим переселенцев.

Сложение недоимок в земских повинностях, лично на переселении состоящих. [Таким образом хотели побудить к переселению тех, кто не мог вернуть долги. – Д.Б.]

Примечание. Сие сложение распространяется и на недоимки в подымных податях, если по обложению однодворцев Подольской губернии сими податями, таковые впоследствии произойдут.

II

В пути

На каждую переселяемую семью при отправлении с места в пособие на путевые издержки назначается из казны по 50 рублей ассигнациями.

Семьи сии будут отправляемы в приличном числе партиями под надзором и попечением особого чиновника при каждой партии для доставления оной пособия и ограждения от всяких могущих быть в пути притеснений.

Будут отводимы для партий через всю дорогу денные и ночные квартиры безденежно.

Все вообще переселенцы мужеска и женска пола будут в пути довольствоваться от хозяев улучшенной пищею с платежом за то от казны, кроме только грудных младенцев.

Скот, который будут иметь с собой переселенцы, довольствует в пути на общих мирских пастбищах, где партия остановится, тоже бесплатно.

Примечание. Сухого корма для скота не полагается, ибо переселение будет в летнее время.

Заболевшие в пути переселенцы будут доставляемы по распоряжению партионного чиновника в ближайшие города, где принимаются в больницы и пользуются на счет казны – по выздоровлении же отправляются для соединения с своими семействами.

Если будут такие большие, но беднейшие семьи, кои не в состоянии всего им необходимого имущества, или всех малолетних детей поднять на своих подводах, – таковым даваться будет по одной подводе от ночлега до ночлега безденежно.

III

По прибытии на места переселения

Каждой семье дано будет по 50 десятин удобной для хлебопашества и скотоводства земли.

Немедленно по прибытии на место, выдано будет там, где есть лес на обстройку и сверх полученных на путевые издержки, еще по 50 рублей ассигнациями, а там, где лесу нет, выдано будет по 100 рублей на каждую семью в пособие на обстройку.

Примечание. Тем семьям, кои получат готовые дома, не будет выдаваемо сих денег.

Дарована будет:

На пять лет льгота от платежа подымных податей и земских повинностей.

На три года льгота от исправления натуральных земских повинностей, кроме частных, относящихся до отведенных во владение земель.

На восемь лет льгота от воинского постоя, и от вноса хлеба в сельские магазины.

По прибытии на место выдано будет на посев и продовольствие по числу семей от четырех до шести четвертей озимого и ярового хлеба, от четырех до шести четвертей круп и по три пуды соли на каждую семью безденежно, с перевозкой соли из магазинов самими переселенцами.

Партии будут селиться селениями в большем или меньшем виде по удобствам местоположения.

Подымная подать против обитающих в возвращенные от Польши губерниях, назначается с переселенцев по истечении упомянутой пятилетней льготы и сверх того по десять копеек серебром с десятины отводимой земли.

Подольский гражданский Губернатор

Неизвестно, надеялся ли подольский губернатор с помощью такого предложения завлечь шляхетскую бедноту на Кавказ (можно представить себе чувства шляхтичей при чтении этого документа). Одновременно с этим он тайно готовил принудительную акцию. Он поручил исправникам «особо взяться со всей точностью» за составление «именного списка по прилагаемой у сего форме тому классу людей, которые не имеют никакой оседлости и постоянных промыслов или занятий, но проходят с одного места на другое, от одного помещика, посессора или иного хозяина к другому, проживая таким образом в праздности или, что все равно, бродяжничая». Это характерное обобщение давало возможность отнести декласcированную шляхту просто к сборищу пьяниц, ворам и драчунам, от которых следует избавиться согласно предложенной схеме. Губернатор советовал своим полицейским – «при сем случае неизлишне будет иметь Вам в виду, что приходские православные священники могут весьма пособлять Вам к доставлению цели переселения шляхты, если обратитесь под рукой к благоразумнейшим из священников, кои, как известно, при добром поведении и на шляхтичей католиков имеют влияние» 565 .

565

Ibidem. Май 1832 г., текст также напечатан.

Однако прошло два месяца, но ни пряник, ни кнут результатов не дали: уездные комиссии, чья задача заключалась в том, чтобы найти виновных во всех грехах деклассированных шляхтичей, так и не нашли желающих переселяться. 9 июля 1832 г. министр внутренних дел Д.Н. Блудов, которому кавказский наместник докладывал о своей постоянной готовности принять переселенцев, спрашивал о числе лиц, готовых выехать. В ответ 27 июля Лубяновский растерянно обратился к министру со следующими вопросами: 1) поскольку уговоры не приносят должного результата, следует ли осуществить принудительное переселение шляхты, несмотря на ее несогласие? 2) стоит ли в эту акцию включать неженатых и тех, кто не принимал участия в восстании? 3) стоит ли принимать во внимание записи в родословных книгах?

Ответ министра от 14 августа 1832 г. свидетельствует о неуверенности в необходимости принудительного переселения, что говорит о начале фазы легализма в решении шляхетского вопроса, сменившей полосу слепой ненависти. Действительно, решение о переселении противоречило провозглашенному закону об амнистии, а потому было неясно, что должно было послужить поводом для переселения 5 тыс. произвольно выбранных семей, тем более что в скором времени выяснится, что категория деклассированной шляхты насчитывает сотни тысяч людей. Теперь уже Блудов не хотел рисковать и силой отправлять «истинных шляхтичей» на Кавказ. Его в большей степени беспокоила начавшаяся проверка дворянского звания, конца которой видно не было. Лично он склонен был брать лишь добровольцев, соглашавшихся ехать с семьями, поскольку их оседлый образ жизни должен был удержать их от побега с Кавказа. Однако Вельяминов усложнил задачу, написав 25 октября, что, со своей стороны, он будет приветствовать лишь отъезд неженатых мужчин на Кавказ, т.к. их устройство стоит дешевле, а к тому же на Кавказе – избыток женщин!