Гордое сердце
Шрифт:
— Так почему бы тебе не съездить повидать них? Почему я живу совершенно счастливо без отца? Почему он не хочет провести с нами хотя бы вечер? Почему Джон и Марсия обходятся без тебя совершенно спокойно?
Она не ответила. Его лицо, когда он работал вот так, как сейчас, становилось весьма жестким и сосредоточенным, именно такими чертами обладали и создаваемые им фигуры.
— Ты жесткий, Блейк, — сказала она. — Но почему?
— Если не будешь жестким, то ничего не добьешься, — ответил он и отошел на шаг, чтобы посмотреть на глиняную массу, которой он
— Ну да, но все же почему? — настаивала она.
— Беспощадное чувство красоты! — заявил он. — Чистая красота является жесткой.
Нет, в Блейке нет ничего мягкого. Даже в самой большой своей страсти он всегда беспощаден. И его нежность жесткая… Какой была его жизнь? Она не хотела ничего знать о нем. Он у нее тоже ничего не спрашивал о том, как она жила до него, а сама она об этом не говорила. Они жили так, словно до их теперешней жизни ничего не существовало. Может быть, так оно и было в действительности.
Сюзан ушла в свою комнату и написала длинное письмо родителям. «Я совершенно счастлива, мои дорогие, — и закончила его словами: Может быть, скоро приеду домой надолго». Потом еще добавила: «Блейк бы с вами, конечно, с удовольствием познакомился», — и далее, на последнем дыхании дописала свое старое детское предложение: «Не забывайте, что я вас люблю. Сюзи». Письмо получилось таким, что она ни за что на свете не хотела бы, чтобы оно попало Блейку в руки.
Мэри Блейку понравилась с первого взгляда.
Сразу же, как только они приехали в Нью-Йорк, Сюзан послала Мэри письмо, но не получила ответа. Но через несколько недель Мэри вдруг нанесла им визит. Она послала Сюзан через слугу визитную карточку и в ожидании ответа присела в кресло в салоне. Блейк, который как раз вернулся, нашел ее там и отправился за Сюзан в ее комнату.
— Внизу тебя ожидает какая-то девушка, которую зовут Мэри. Говорит, что она — твоя сестра. Красивая девчонка, но на тебя нисколько не похожа.
Сюзан спустилась вниз. Там сидела Мэри, вся в белом и черном, с бледными руками, сложенными на коленях.
— Привет, Сюзан! — сказала она. — Это потрясающе, что именно ты вышла замуж за Блейка Киннэрда!
— Ты знаешь Блейка? — Сюзан поцеловала ее в прохладную, гладкую и бледную щеку. Мэри никогда и никого не целовала. Она просто всего лишь подставляла щеку для поцелуя, глядя при этом куда-то в сторону.
— Я — нет, но Майкл его знает.
— А где Майкл?
— Мы как раз вернулись из Норвегии, — сказала Мэри холодно. — Он рисовал там скалы, море и так, вообще… Он невероятно восхищается Блейком и от души смеялся, когда узнал, что тот женился на тебе. Это должно быть для тебя большой переменой, Сюзан. Майкл говорил, что он не может себе представить, чтобы Блейк Киннэрд на ком-то мог жениться. Ну, по крайней мере, ты теперь будешь независима — он, наверняка, не захочет детей, и вообще…
Вошел Блейк, закуривая сигарету и краем продолговатых серых глаз посматривая на Мэри.
—
Так что там должно со мною быть? — спросил он.— Я говорила, что Сюзан теперь может быть самостоятельной, раз вышла за вас замуж, — сказала Мэри невозмутимо, так, словно она всю жизнь была с ним знакома. В ней не было ни капли робости. Может быть, она и была молчалива в компании женщин, но только не с мужчинами.
— Никто из вас не понимает Сюзан, — сказал Блейк. — Она нисколько не самостоятельна. Так ведь, Сюзан?
Мэри улыбнулась.
— Ты уже не настаиваешь на своих взглядах, Сюзан?
— Конечно, нет, — дерзко ответил ей Блейк. — Она самая женственная из всех женщин.
— Я всегда ее подозревала, — Мэри скривила свои маленькие губы. — Не верьте ей! Она еще охмурит вас и сразу обзаведется еще одним ребенком. Она всегда хотела иметь много детей.
— Ну, это было бы поводом к разводу, — шутливо заявил Блейк. — Я женился на женщине, которую зовут Сюзан Гейлорд, а не Сюзан Гейлорд и компания!
Они обменивались колкостями, шуточками и довольно ехидно смеялись. Мэри воплощала тот тип женщин, в общении с которыми Блейк мгновенно находил верный тон; хотя она его никогда до этого не видела, но в его присутствии вела себя совершенно непринужденно. Сюзан, наблюдая за ними, улыбалась, но не была уверена, что не является объектом их насмешек. Она казалась себе неуклюжей, неспособной бросить вызов и достойно ответить на подначку. Когда Мэри ушла, она совсем покорно спросила:
— Кстати, Блейк, почему ты женился на мне?
— Не имею представления, — ответил он и хитро посмотрел на нее.
— Ты находишь Мэри красивой? — спросила она. В комнате потемнело, она не видела выражения его лица.
Он взял сигарету, и пламя спички осветило его узкое, красивое лицо, ставшее внезапно напряженным.
— Красивая? — задумчиво произнес он. — Даже не знаю. Ее было бы легко рисовать. У нее четкие черты. Но она нисколько не походит на тебя.
Ей хотелось крикнуть: «Когда она была маленькой, она была страшной дурнушкой, Блейк!»
Но, осознав, какая в ней дремлет предубежденность по отношению к сестре, Сюзан испугалась. Любовь к Блейку изменила ее. Никогда до этого у нее не было таких мыслей о Мэри. Она ужаснулась: какова же, собственно, она сама? И желая загладить свою вину перед сестрой, она лихорадочно рассуждала: «Я могла бы подарить Мэри что-то красивое, что-то действительно ценное и красивое. Блейк так щедр ко мне!»
— А что, если мы зажжем свет? — Блейк встал со стула. — Ненавижу неосвещенные комнаты.
Помещение залил свет. Он прислонился к креслу, в котором сидела Сюзан.
— О чем думаешь? — поинтересовался он.
— Я думала, что Мэри можно было бы сделать красивый подарок, — сообщила она простодушно.
Он рассмеялся, его серые глаза были умными и ясными.
— Ты думала о чем-то противном, — сказал он. — И сама этого стыдишься!
— Откуда ты знаешь? — спросила она, изумленно посмотрев на него.
— Простушка Сюзан! — снова рассмеялся он.