Горе-волшебник. Книга 1

Как же мне хотелось въехать по этой бабьей усатой морде. Откуда он узнал, что я хочу сбежать?

— Мне сказал Верховный волшебник.

Он что, мысли мои читает?

— Нет.

— А?

— Я не читаю твои мысли. У тебя все на лице написано. Твой отец такой же был. Именно поэтому ему всегда влетало, — хохтнул Ремус, — а мне нет.

Ну и ладно, зато у меня врать получается. Иногда. Очень редко.

— И не надо так на меня смотреть. Поверь мне, мальчик, я тебе не враг.

Ага, как же.

— Но это не значит, что врагов у тебя не будет. Ты ведь знаешь, кто твой дед.

Я кивнул. А чего тут не знать? Моего деда все знают.

— А ты понимаешь, кто он?

— А? Чего?

Ремус ухмыльнулся так, словно я какую-то чушь сказал. Ага, это он дурацкие вопросы задает, а не я.

— Ты ведь сам прекрасно знаешь, кто ты.

Мог бы и не говорить. Ну, выродок я, и что?

— А твой дед — самый могущественный человек в нашем мире. Даже у Короля меньше власти. Понимаешь теперь?

Я вылупился на него как на последнего дурака. Знаю я это все. Он чего от меня вообще хочет?

— Видимо, не понимаешь, — вздохнул Ремус и откинулся на подушки, а веер стал обмахивать его еще сильнее. — Все-таки зря Верховный волшебник держал тебя при себе так долго. Ты такой наивный!

— Это я наивный?!

— Чего вскочил? Садись на место.

И меня тут же отбросило назад. Теперь я даже двигаться не мог. А Ремус расхохотался.

— Нет, ты правда весь в отца. Он тоже всегда легко выходил из себя. Прости, малыш, но ты должен понимать, что есть те, кто хочет занять место твоего деда. И таких людей много. А раз ты… Прости, малыш, но раз ты выродок, то их с каждым днем становится еще больше. Будь осторожен. И особенно в выборе друзей.

Надеюсь, что в этом я в своего папку не пошел. Не надо мне таких приятелей, как Ремус.

— Есть хочу, — буркнул я, а профессор снова заржал. Да что смешного, если человек голодный? Сам, небось, всю дорогу ел, пока я спал.

— Хорошо, сейчас будет обед. Все равно тебя пока в Школе кормить не будут.

— Это еще почему?

— Прекрати дергаться. Никто тебя голодом морить не собиратеся.

— Ага.

— Сначала тебя заселят в общежитие, а потом уже по номеру комнаты будет и номер твоего стола в столовой.

Да мне вообще-то пока что все равно. Сейчас мне бы другое узнать. Это поважнее будет.

— Есть когда будем? — напомнил я.

— Ешь на здоровье. Все давно стоит перед тобой.

Да этот… этот издевается, что ли?

Я глянул вниз, где на низеньком столике уместилась моя недельная пайка и чуть не взвыл — так я есть хотел. И только посмотрев на мои голодные глаза и дрожащие губы, до этого болвана наконец дошло, в чем дело.

— Прости, малыш, — хмыкнул Ремус, — сейчас все исправлю.

Он щелкнул пальцами, и я снова смог двигаться. Кулаки все еще чесались, но есть хотелось так сильно, что я готов был простить Ремусу даже то, что он достал из кармана серебряную круглую шкатулку, запустил туда свои холеные пальцы (даже Гарлиус обзавидовался бы!), взял немного какой-то слизкой пакости и втер в свои волосы, и те тут же закучерявились. Только розовых бантиков не хватало. Да уж, я точно проголодался.

Мясо, фрукты, сладости — я все это смел так быстро, что Ремус даже свою шкатулку закрыть не успел. Он только глазами хлопал: наверное, хотел со мной поесть, только я ему ничего не оставил. Я заулыбался с набитым ртом — хоть как-то этому профессоришке отомстил.

— В этом ты тоже пошел в отца, — вздохнул Ремус и захлопнул шкатулку. — Он всегда много ел. И совершенно не толстел! — Профессор осмотрел себя и втянул живот. — Одна лишняя булочка, и я не влезаю в штаны. И рубахи приталенные уже не так смотрятся. А если еще и пряником заесть, то совсем ужас получается! Ну ничего, пусть я и лишен этих соблазнов чревоугодия, зато всегда прекрасно выгляжу.

Чего-то я не совсем понял, о чем он. Не налезают штаны — надень другие. В чем дело то? Зачем переживать то? У нас в деревне ни одна девка столько о нарядах не думает, как этот Ремус. Нет, с этим мужиком явно что-то не то.

— Пить хочу, — сказал я, ковыряясь вилкой в зубах. Увидела бы бабка моя — уши бы оторвала. Видите ли, нужно зубочистками только пользоваться, да и то только когда никто не видит. Вот бабуля сейчас как раз и не видит, так что ну эти их правила приличия. Дома надоели.

— В тебя еще что-то влезет? — округлил глаза Ремус. Мне показалось, что один из его локонов раскрутился. Так ему и надо!

— А Вы проверьте.

Профессор пожал плечами, потом выдохнул какое-то заклинание, и на месте пустых тарелок появилось два кубка: один с водой, а другой с вином. Я вино где угодно узнаю — деда до него большой охотник.

— Сейчас выпьем и поедем дальше. Через час меня ждут на собрании.

— Тогда зачем мы вообще остановились? Вы б мне все это и в Школе могли рассказать.

Ремус покачал головой:

— Не могу, — вздохнул он. — Нельзя. И, малыш, запомни: ты меня не знаешь.

— Это я с радостью. А почему?

— Не перебивай, пожалуйста. Я хочу сказать, что в Школе делай вид, что мы не знакомы. Обращайся ко мне «профессор Ремус» и спрашивай только об учебе.

— Больно надо.

Ремус или не услышал или сделал вид. Он выглянул в окно, а потом снова повернулся ко мне:

— Уже едет вторая карета. Я в нее пересяду, а ты дальше без меня. И не забывай: мы с тобой раньше не встречались

Я не хотел разговаривать с Ремусом, но что поделать, если любопытство в два раза больше меня самого.

— А почему?

— Так нужно, малыш.

Опять издевается, да?

Вот держи письмо: оно для глав Совета Школы. Это подтвердит, что ты внук Верховного волшебника Корвиуса. Все, малыш, удачи, — он хлопнул меня по плечу и открыл дверцу.

Тут подъехала карета, и Ремус в нее быстро перебрался. Но перед этим он еще щелкнул меня по носу. Оладка перепеченная! Нет, я точно никому не скажу, что знаю этого… этого.

А потом и моя карета потащилась к воротам Школы. Я хотел сбежать, я готов был вернуться к деду. Я даже учиться готов, но только дома. Да все что угодно, только не Школа! Я сжал кулаки от злости, а может и еще от чего, а потом вдруг выдохнул воздух, сам не знаю зачем, и… и пол подо мной исчез. И я тут же шмякнулся на землю. Как живой остался — сам не пойму. Но точно одно: так больно мне не было даже после дедовой трепки, и после бабулиной тоже.

А карета укатила без меня.

Доходило до меня все это туго. И пока я поднимался и отряхивался, ворота успели открыться и закрыться. А я остался один, без воды и без еды. ДЕДА!!!